— План не хуже других. Но вам придется показывать дорогу: я здесь ничего не знаю. — Паркс поднес переговорное устройство к губам и велел людям в оцеплении постепенно сужать кольцо. — Мишель уже собралась бежать, как он схватил ее за руку: — Мисс, в молодости я хоть и не был олимпийцем, однако бегал очень неплохо. Но потом мои колени прострелили. Поэтому постарайтесь бежать не слишком быстро, чтобы я не потерял вас из вида.
Она улыбнулась:
— Не волнуйтесь, я постараюсь.
Они покинули лес и подобрались к открытому участку, который предстояло пересечь, чтобы оказаться у дыры в ограде. Там они остановились, и Мишель взглянула на Паркса, тяжело переводившего дыхание.
— Готовы? — спросила она.
Пристав кивнул и поднял вверх большой палец.
Мишель бросилась вперед, Паркс последовал за ней. Сначала она смотрела перед собой, но затем ее внимание переключилось на то, что происходило сзади. Мишель похолодела.
Шаги, которые сейчас раздавались за ее спиной, были особенными — те же звуки она слышала из окна, когда убийца убегал после неудачного покушения на нее в гостинице. Тогда Мишель ошиблась — неритмичность бега объяснялась не тем, что человек был ранен, а артритом поврежденных коленей. И теперь убийца бежал за ней!
Она рванулась в сторону и прыгнула за поваленное дерево в ту самую секунду, когда прогремел выстрел из дробовика и картечь попала в место, где только что была Мишель. Она перевернулась и, вытащив пистолет, открыла ответный огонь.
Паркс выругался, что промахнулся, и, упав на землю, чтобы укрыться от пуль, снова выстрелил.
— Черт! Жаль, что не попал: для тебя бы уже все закончилось!
— Ублюдок! — крикнула в ответ Мишель, лихорадочно озираясь: она не знала, был ли Паркс один и есть ли у нее путь отхода. Она дважды нажала на спуск, и пули попали в большой камень, за которым укрылся пристав.
Он ответил двумя выстрелами и, заметив, что не попал, произнес:
— Извини, но у меня не было выбора.
Она перевела взгляд на густой лес, росший позади нее, и прикинула, сможет ли до него добраться живой.
— Спасибо, что хотя бы извинился. Теперь мне намного лучше. Что, Служба судебных исполнителей мало платит?
— Мало, но дело не в этом. Еще будучи полицейским в округе Колумбия, я совершил большую ошибку, и теперь настало время платить по счетам.
— Может, расскажешь об этом, прежде чем убить? — Мишель хотела спровоцировать его на продолжение разговора, надеясь за минуту-другую собраться с мыслями и найти выход.
— Тебе о чем-нибудь говорит тысяча девятьсот семьдесят четвертый год?
— Протест против Никсона? — Мишель напрягла память и сообразила: — Ты был полицейским в округе Колумбия и арестовал Арнольда Рамсея!
Паркс промолчал.
— Но он был невиновен и никого не убивал… — И вдруг ее озарило: — Именно ты убил солдата Национальной гвардии и повесил убийство на Рамсея. И сделал это за деньги!
— Тогда было сумасшедшее время. Думаю, что в те годы и я был немного сумасшедшим. Да, мне за это заплатили, но, как выяснилось, я сильно продешевил.
— И тот, на кого ты тогда работал, теперь шантажирует тебя и заставляет плясать под его дудку?
— Я уже говорил, что это дорого мне стоило. На убийство нет срока давности, Мишель.
Теперь Мишель его уже не слушала. Ей пришло в голову, что Паркс использует ту же тактику, что и она: отвлекает ее разговором, а сообщники в это время заходят с флангов. Мишель стала вспоминать, какой марки у Паркса дробовик. Совершенно точно — пятизарядный «ремингтон»! Причем пристав уже сделал четыре выстрела.
— Мишель, ты еще там?
Она выпустила три пули в его сторону и получила выстрел в ответ. Мишель тут же вскочила на ноги и бросилась к лесу.
Паркс начал перезаряжать дробовик, не переставая ругаться. Когда он наконец закончил, Мишель оказалась уже слишком далеко и достать ее картечью было нереально. Тогда Паркс по переговорному устройству и дал какую-то команду.
Увидев это, Мишель метнулась влево и бросилась на землю за упавшим деревом, в которое с глухим стуком вошла пуля.
Человек, которого она приняла за полицейского снайпера, теперь тоже охотился за ней. Мишель выстрелила несколько раз в его сторону и отползла ярдов на десять вбок, после чего снова вскочила на ноги и пустилась бежать.
Как, черт возьми, она могла оказаться такой слепой?!
Пуля сорвала ветку у нее над головой, и Мишель снова упала на живот. Жадно хватая ртом воздух, она прикинула возможные варианты. Их оказалось не много, и все они заканчивались ее смертью. Мишель легко выследят, прочесав квадрат за квадратом, и помешать этому она была не в силах.
Стоп: телефон! Мишель потянулась за ним и с ужасом обнаружила, что потеряла его. Должно быть, на бегу он отстегнулся от пояса. Теперь у нее нет связи, а по пятам идут убийцы. Да, положение, в котором она оказалась, было намного хуже самых ужасных ночных кошмаров, пугавших ее в детстве.
Мишель послала еще несколько пуль в ту сторону, где, по ее мнению, находились преследователи, затем вскочила на ноги и бросилась бежать изо всех сил. На небе светила полная луна, что было одновременно и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что она могла видеть, куда бежит, а плохо, потому это же видели и убийцы.
Мишель вырвалась из полосы деревьев и успела затормозить как раз вовремя: перед ней оказался обрыв, под которым шумела река. Еще один шаг, и она сорвалась бы вниз с большой высоты. Но Паркс и его сообщник были уже совсем близко. Через несколько секунд они выйдут из леса, и она окажется отличной мишенью. У них дробовик и снайперская винтовка, и преследователи легко подстрелят Мишель с дистанции, она же из своего пистолета их не достанет. Мишель посмотрела с обрыва вниз. Прыгать с большой высоты в стремительный поток воды было очевидным самоубийством. А если попробовать другой вариант?
Застегнув пистолет в кобуре, Мишель сделала глубокий вдох и замерла. Услышав приближающиеся шаги, она громко закричала и прыгнула. Место для прыжка Мишель выбрала заранее. Примерно в двадцати футах ниже на обрыве был небольшой каменный уступ. Она упала на него и пыталась удержаться, хватаясь руками за скользкую почву, и едва не сорвалась в бурлящий поток, но в последний момент удержалась буквально на двух пальцах и все-таки выбралась на уступ.
Взглянув наверх, она увидела, как Паркс и его напарник всматриваются вниз, стараясь ее разглядеть. Выпиравший слева от уступа камень закрывал Мишель от преследователей, а их силуэты при свете луны были отлично видны на фоне неба. Она легко могла бы снять обоих, и ей ужасно этого хотелось, но Мишель сдержалась: у нее созрел другой план.
Она уперлась носком в небольшое бревно, лежавшее на уступе, и стала потихоньку сдвигать его к краю пропасти. Мишель снова подняла глаза: Паркс с напарником включили фонари и обшаривали лучами склон обрыва. Убедившись, что они смотрят в другую сторону, она столкнула бревно вниз и издала самый душераздирающий крик, на который только была способна.
