Налицо тенденция уклонения от ответственности, которую копируют непослушные восьмилетние дети, самовлюбленные подростки, недовольные студенты колледжей и раздраженные работники. Это смещает настроения в обществе. Если такое поведение считается приемлемым в кругах руководителей, у нас проблемы. Весь мир начинает напоминать сумасшедший дом, во главе которого стоят токсичные и самовлюбленные нарциссы.
В таком случае эмпатия может быть не во благо – люди станут эмоциональными губками. Подобно тому, как ребенок улыбается в ответ на улыбку взрослого (подражание – зачаток эмпатии у ребенка), так и мы раздражаемся, когда на нас срываются. Самые эмпатичные среди нас страдают сильнее, потому что пытаются услышать, исцелить и впитать боль и яд других людей. По мере того как мир становится все более сложной структурой и мы слышим все больше криков, гневных высказываний, критики и оскорблений из Белого дома, парламента, залов судебных заседаний, общественных собраний и учебных заведений, мы начинаем подражать этому тону. Благодаря эмпатии мы, словно губки, впитываем его. Уже набралась критическая масса людей, чье поведение не соответствует традиционно ценимым моделям: взаимности, сопереживанию, уважению и равноправию. Исторически принятые нормы изменились, и все мы становимся немного более мстительными, жестокими и менее отзывчивыми. Сколько раз вы будете отдавать часть себя, пока не дождетесь чего-то взамен?
Токсичным людям и нарциссам свойственна мелочность, и это способствует эпидемии нецивилизованности. Нередко она подпадает под категорию гиперчувствительности. Возьмем пример 2017 года. Луиза Линтон, жена министра финансов Стивена Мнучина, опубликовала в соцсети пост о том, как съездила в Форт-Нокс (какая ирония)[36], чтобы посмотреть на солнечное затмение. Она написала: «Отличная поездка в Кентукки», а затем перечислила с хештегами бренды одежды, надетой на ней (так себе картинка для штата, где царит бедность). Какой-то случайный пользователь это прокомментировал: «Рад, что мы смогли оплатить ваш отдых, #прискорбныйфакт». Учитывая, что Линтон – жена очень богатого человека, обладающего к тому же огромной властью, разумнее всего было бы просто игнорировать подобные комментарии пролетариата. Но она превратила это в личную битву при Ватерлоо, ответив: «Ой!!! Вы подумали, что это отпуск?! Очаровательно! Думаете, правительство США оплатило бы наш медовый месяц или личное путешествие?! Ха-ха. Вы вложились в экономику страны больше, чем я и мой муж? В виде налогов или личных жертв? Я уверена, что мы заплатили больше налогов за нашу поездку, чем вы. Убеждена, что сумма, которую мы выплачиваем каждый год, намного больше, чем вы готовы были бы отдать, если бы могли». А затем, в качестве вишенки на торте самолюбования, она сопроводила свой комментарий эмодзи с бицепсом и поцелуем.
Ну что ж.
Нарциссы и токсичные люди хотят быть бестактными и хвастаться своей потрясающей жизнью, оставаясь при этом высокомерными, самовлюбленными и грубыми. Но они не хотят, чтобы их в этом уличали (вспомните, например, коррупционный скандал с поступлением в вузы в 2019 году[37]). А когда доходит до огласки, их возмущению нет предела. Каждый, кто пережил подобное лично или в качестве наблюдателя, понимает, что токсичные люди склонны к резкости, мелочности и чересчур бурным реакциям. Стоит задуматься, зачем женщине, обладающей безграничными ресурсами, связываться с обычным человеком, которого она никогда не видела. Но так уж устроены эти люди. В подобных случаях на помощь приходят высокооплачиваемые пиарщики и команды по контролю за ущербом и учат любезности таких, как Линтон. Она не изменится, но прихвостни, занимающие высокие посты в министерстве финансов, позаботятся о том, чтобы держать палец на спусковом крючке.
Баланс между желанием ладить с другими и защищать себя – один из самых сложных. Никто не хочет проигрывать, но большинство также не хотят быть тиранами. Как правило, мы предпочитаем ладить друг с другом, но не хотим становиться марионетками. Джонатан Хайдт и другие исследователи эволюционной и социальной психологии предполагают, что, разозлившись или расстроившись, мы будем готовы мстить и защищаться. Поскольку люди живут в мире, вызывающем все больше гнева и разочарования, они все чаще занимают позицию мстителей и обвинителей. В этих условиях все, что мы можем сделать, это с большей ловкостью протягивать трубку мира, чаще идти людям навстречу, менять тон и брать на себя ответственность. Это не значит, что другой человек тоже пойдет навстречу или хотя бы сделает шаг в данном направлении, но мы можем стремиться жить так, чтобы мир стал лучше.
Обычно наш самый большой враг – эго. Когда мы ставим его во главу угла, оно мешает, потому что мы пытаемся защитить его. Когда кому-то сходит с рук его промах, мы ввязываемся в битву, ведь «это несправедливо». С какого перепугу? Жизнь по своей сути несправедлива. Мы создали системы правосудия, наказания и возмещения ущерба, чтобы решить проблему несправедливости жизни. За преступления иногда наказывают, но не существует более масштабной системы, которая гарантировала бы устранение ежедневных несправедливостей. Это просто невозможно. Чем больше вы защищаете свое эго, тем выше вероятность того, что вы воспримете угрозу на свой счет. Если же вы сможете освободиться от влияния эго, то, возможно, не будете воспринимать оскорбления так близко к сердцу. Однако это непростая задача, особенно для людей с нарциссизмом. Нарциссы всегда будут сражаться с ветряными мельницами, требуя справедливости (имейте в виду, что справедливость и честность в отношении других редко их волнует).
Как мы себя чувствуем при этом?
Плохо. Диапазон ощущений очень широк. Исследования и мои личные наблюдения из практики показали, что реакция на стресс, вызванный поляризованной и обесценивающей культурой и нарциссическими отношениями, может включать:
• депрессию;
• тревогу;
• проблемы со сном;
• изменения аппетита;
• навязчивые мысли;
• сомнения в себе;
• злоупотребление алкоголем и психоактивными веществами;
• эмоциональное переедание;
• шопоголизм;
• социальную изоляцию;
• ангедонию (потерю удовольствия от деятельности или занятий, которые когда-то приносили радость);
• раздражительность;
• гнев;
• постоянную неудовлетворенность;
• суицидальные мысли;
• потерю уверенности в способности принимать решения;
• низкую самооценку;
• потерю идентичности;
• крайнее волнение;
• снижение концентрации;
• повышенную отвлекаемость;
• гипервозбудимость (чрезмерную чувствительность к окружающей обстановке и бурную реакцию на триггеры);
• излишнюю активацию нервной системы (повышенную возбудимость и такие симптомы, как учащенное сердцебиение, одышка, тревога, трудности с концентрацией внимания);
• скорбь.
Физиологически может наблюдаться реакция на стресс: активизация воспаления, снижение иммунитета, мышечное перенапряжение, усиление боли. Также встречаются косвенные последствия, включая снижение способности к самообслуживанию (ухудшение питания, отказ от физических упражнений и приема лекарств), чувство апатии и несоблюдение назначений или рекомендаций врачей. Если вы слишком сосредоточены на том, чтобы угодить нарциссу, у вас остается меньше времени на заботу о себе: нарциссы отнимают много ресурсов, ведь угождать неприятному человеку можно бесконечно. Такие модели поведения порождают ощущение собственной никчемности, что проявляется в недостаточной заботе о себе.
Некоторые из наиболее значимых открытий по этому вопросу были сделаны после президентских выборов 2016 года[38]. В то время раскол по партийным и идеологическим взглядам стал значительным источником стресса для многих людей, особенно на работе. В ходе опроса Американской психологической ассоциации, посвященного некоторым психологическим последствиям выборов, 25 процентов опрошенных сообщили, что испытывают стресс из-за обсуждений политики на работе, а почти половина респондентов отметили, что раскол мнений и политические споры оказали на них негативное влияние, которое вылилось в снижение производительности, усиление враждебности и более негативное отношение к коллегам. На каждых выборах один кандидат выигрывает, другие проигрывают – таков закон, но в тот раз что-то изменилось. Дискуссии стали более идеологическими и распространились на болезненные личные темы (раса, пол, сексуальная ориентация, социальный класс и иммиграция). На тот момент сошлись сразу несколько векторов – не только фактические данные этих конкретных выборов, но и многочисленные круглосуточные источники новостей, такие как мобильные телефоны и социальные сети, а также уловки в виде преднамеренного размещения ложной информации. Информирование (и дезинформирование) не прекращалось. Многие разговоры носили враждебный и пренебрежительный характер. Оживленные политические дискуссии, даже при наличии разногласий, не обязательно вредны для здоровья, но в том случае оппоненты с легкостью переходили на личности, были готовы к оскорблениям, грубости, пренебрежению, но не к сопереживанию. Мы наблюдали тектонический сдвиг, способствующий общей токсичности мира (или, возможно,
