под нахлынувшими чувствами. Она обещала помочь императору, но пошла на это не только потому что он предлагал ей компенсировать усилия. Нет. Она бы никогда не согласилась, будь это кто-то другой.
Единственное, что побудило Альфиву — его грусть. Его выбор в пользу неё, который дал понять, что среди многочисленных кандидаток именно она была замечена взглядом голубых глаз. Конечно, она слышала о драконице, но когда на неё смотрел сам император, казалось, есть будущее. Как только остальные уедут восвояси, они могли бы насладиться обществом друг друга сполна. Если бы не одно но.
И сейчас Альфива смотрела, как император, драконы небес, стоял перед чужестранкой на коленях!
Она не желала быть замеченной, но Авилина смотрела именно в её сторону, а теперь и вовсе вместе с императором направлялись сюда. Им не следует общаться, именно поэтому Альфива, кивнув, потому как иное поведение расценивалось бы как пренебрежение, сбежала по ступеням, огибая замок с другой стороны. Какая глупость засела ей в голову, якобы император выбрал её потому, что она приглянулась ему. Это обман, которым она сама себя наградила. На самом же деле он любит одну единственную, которую и хочет сделать своей императрицей.
И Альфива не станет стоять на пути к их счастью.
Глава 65
Авилина стояла в дверном проёме, смотря на своего мужа. Авалос лежал на кровати с перевязанным плечом, и голова его была отвёрнута в противоположную от входа сторону. Эйра всё же пришла, потому что иначе и не могла поступить. Альф сам довел её до места и оставил, быстро уйдя, чтобы не передумать.
Дыхание у Зорана перехватило, потому что он ощутил на спине взгляд. Медленно повернувшись, боясь, как бы видение не исчезло, он смотрел на ту, ради которой преодолел столько преград. И, если бы судьба выдала ему ещё не одно испытание, он прошёл бы все, лишь бы сказать ей.
— Ты прекрасна.
И он не лгал. Горло сдавило от сухости и признания, и генерал попытался встать с кровати, чтобы тут же оказаться рядом со своей Ави. Но сил было недостаточно, и он пошатнулся, падая обратно. Эйра обещала себе, что не поддастся на его уговоры, не станет его жалеть, но тут же бросилась в сторону мужа, надеясь подхватить. Она не успела, и, сделав несколько шагов, замерла, коря себя за поспешность. Не следовало показывать, что она беспокоится. Лучше выстроить ледяную стену между ними. Делать невозмутимый вид, только уже сейчас на лице отразилось сожаление и грусть.
— Если бы ты позволила мне объясниться в тот день, — начал было он, но Авилина перебила.
— Уста могут врать, глаза же говорят правду. Мои глаза, Зоран!
— Дай мне возможность лишь рассказать тебе, как было всё на самом деле. Если решишь, что виновен, я покину Эльдион, оставив тебя в покое.
От его слов в груди Авилины зашлось сердце. Она сжала кулаки, пытаясь унять боль, что разливалась по внутренностям, но внешне ничем не показала этого.
— Разве можно хоть чем-то оправдать измену? — выгнула бровь, и Авалос подвинулся, приглашая её сесть рядом с собой.
— Нет, благодарю. Мне здесь дышится свободнее, нежели чем рядом с тем, кто попрал святой институт брака.
— Авилина, — он горько вздохнул, хватаясь за плечо. Потому что снова принял попытку добраться до жены. Смотреть и не касаться было мучительно. Но главное: она здесь, она жива! — Скажи мне, как наш малыш⁈
— Недавно я впервые почувствовала, как он шевелится, — сказала, но тут же подумала, что не стоило вдаваться в такие подробности. Разговор такой, будто они всё ещё семья. Достаточно другого слова. — Хорошо.
— Когда я увидел, как ты летишь в пропасть…
— Спасибо за спасение, — перебила его. — Если бы не ты — я была бы мертва, — на последнем слове голос дрогнул. — Мы были бы.
— Я больше никогда не отпущу тебя.
— Для этого надо быть вместе, Авалос, — усмешка скользнула по её губам. — Но мы не вместе.
— Если ты дашь мне возможность сказать,
