старинных книг, и требовалось ухитриться, но употребить мясо до того, как оно окончательно станет несъедобным.
Марина же как дитя сытой эпохи смотрела на вопрос переедания здраво, прекрасно зная, что пользы это не принесет, а вот проблем — запросто. Она тоже была приучена не выбрасывать еще съедобную пищу. Но на этот счет у Марины был психологический трюк. Она вынимала еду из холодильника, оставляла на столе на несколько часов, а потом говорила своей душевной скупердяйке: ну вот, теперь это человеку есть точно нельзя, пойдем покормим чипированную собачку из соседнего двора. А потом, уже на улице, сама себя уговаривала, что собачку тоже жалко, и таки доносился пакость до помойки.
Но увы, магики бы трюка с «собачкой» точно не оценили.
— Ну что, кого тут можно поздравить с прекрасным выступлением? — раздался в коридоре корпуса веселый голос: это их сторож заглянул на огонек — возможно, тоже привлеченный запахом копченостей.
— Дядя Мадя, они обожрались! — сходу пожаловалась Марина, тыча пальцем в пузатых придурков, развалившихся на полу в рекреации. Магики тяжело дышали, поглаживали животы, но все равно выглядели очень довольными.
— Вижу, — ухмыльнулся дядечка, оглядывая «поле боя». — Давайте, что ли, микстурку вам смешаю. Алхимический набор найдется? Или вы оба уже раздолбали на турнире?
— Леам? — переадресовала вопрос Марина, так как просить Уильяма было бесполезно. Да его поблизости уже и не наблюдалось — пафосно ушел, едва прикончив свою порцию. Тоже, кстати, двойную — не постеснялся ведь за добавкой сходить.
— Сейчас, — тяжело дыша, сказал эльф и с трудом отлепил себя от паркета.
— Что хоть за соблазн заставил вас стать обжорами? — смеясь, уточнил дядечка, помогая эльфу встать.
— Лосятина, — вместо парня ответила Марина. — Не хотите? У нас еще полтуши осталось.
— Ой, нет, спасибо! — тут же отказался дядя Мадя. — Я не любитель дичи: жестко слишком. Да и в моем возрасте надо употреблять, что полегче.
— Вот! — Марина укоризненно обвела взглядом своих обжор. — Учитесь у умных людей, как с едой надо обращаться. Пойду, отдам остатки мяса Поморнику.
— Марина Игоревна, Вы что! — поднялся возмущенный гвалт, однако тяжесть в желудках не дала магикам всерьез отстоять свое право на добычу.
— Помор тоже участвовал в охоте, — напомнила девушка. — А Вы его не угостили.
— Так ему весь лось на один укус! — вяло возмутился Крис, задавленный собственным огромным животом.
— Вот потому вы и обожрались, — покачала головой Марина. — А поделились бы сразу, всем было бы хорошо. Вот как не будем сейчас вам микстурку мешать — из вредности, чтоб помучились.
По рекреации промчалась волна стонов.
— Дети, что с них взять? — фыркнул дядя Мадя, и они втроем вышли из корпуса.
…
Отмытый и пересобранный набор алхимика Леам оставил во дворе — на просушку. После серии химических опытов на скорость он весь покрылся цветными пятнами, бороздками коррозий и даже подпалинами. Марина с сожалением оглядела некогда новенькую и блестящую утварь. Перфекционист в ее душе поцокал языком, но увы, поделать ничего не мог.
— Что у тебя из основ имеется? — спросил у эльфа дядя Мадя.
— Ну… вода, масел несколько, спирт, — принялся перечислять Леам.
— Возьмем воду, — учительским тоном велел бывший профессор, даже не пытаясь прикоснуться к чужим реагентам. — Эффект, конечно, выйдет слабее. Но спирт они не заслужили.
Леам кивнул и принялся ставить новый опыт. А Марина, наблюдая за ними, с удивлением поняла, что голубоглазый дядечка, похожий на пожилого ангела, заглянул не на запах копченостей, не на шум праздника и даже не затем, чтобы дать сигнал к вечерним занятиям. Дядя Мадя пришел учить. Целенаправленно, безвозмездно и весьма качественно.
Он исправлял постановку кисти, технику смешивания. Он пояснял, как называется каждый предмет, явление, движение. Рассказывал о том, как были изобретены те или иные приемы. Демонстрировал самые безопасные варианты работы с активными реагентами. А притихший Леам внимал, глядя на дядюшку восторженными глазами.
— Энергию через концентратор не проводят, — неожиданно раздалось за спиной Марины голосом Уильяма.
Она обернулась. Юный маг стоял в дверях корпуса, с пренебрежением поглядывая на урок алхимии для отстающих. На него взглянули все трое.
— В каком веке Вы живете? — презрительно продолжил маг. — Так уже лет пятьдесят никто не делает: все знают, что энергия конденсируется на кристаллах накипи, перемешивается со всякой дрянью, и потом ее только на выброс.
— Кому ты это рассказываешь, мальчик мой? — хмыкнул дядя Мадя. — Я открыл этот эффект.
Повисла тишина. Оба учащихся, выпучив глаза, уставились на пожилого мужчину.
— Вы… профессор Мадиер? — не поверил Уильям.
— А ты — самоуверенный неумеха, — неожиданно строго отчитал его дядя Мадя. — Думаешь, если прочитал пару умных книжек, так сразу стал мастером алхимии?
— Я был лучшим на курсе, — насупился юный маг.
— Да хоть во всей Академии, — фыркнул дядя Мадя. — Толку-то? Вон, Финеус теперь тоже лучший. Много вас таких, лучших. А понимания как не было, так и нет: что тебя, что Финеуса обставил мальчик-самоучка.
Бывший профессор потрепал по плечу смутившегося Леама.
— Он просто энергии влил немеряно! — возмутился Уилл. — Это мошенничество! У человека не может быть столько энергии в свободном доступе!
— С каких это пор магический талант считается мошенничеством? — прищурился на парня дядя Мадя. — У тебя вот руки есть, а кто-то ногами вынужден зелья смешивать, потому что без рук родился. Так что, разве ты теперь мошенник оттого, что руками это делаешь?
— Вы мне голову не морочьте, — возмутился явно запутавшийся Уилл. — Он как-то протащил на турнир накопитель энергии!
Маг возмущенно ткнул в эльфа пальцем. Леам отшатнулся. Но по растерянному виду эльфа Марина сделала вывод: если парень так и поступил, то ненамеренно.
— Молодой человек, вы вообще себя слышите? — дядя Мадя довольно грубо пощелкал пальцами перед лицом Уилла. — Я вам про валенки, вы мне — про цветочки. Мы сейчас обсуждаем не легальность использования накопителей. Хотя, кстати, это не запрещено правилами, просто слишком нерационально. Мы обсуждаем Вашу неспособность к обучению.
— Что?! — вспыхнул Уилл и сжал кулаки.
— Что слышали, молодой человек, — спокойно ответил дядя Мадя, складывая руки на груди. — Вы тупица.
— Профессор Мадиер! — ужаснулась Марина. — Зачем Вы…
—
