выстрелов, чей-то предсмертный крик, отдалённые взрывы, а потом как всегда спокойный голос ангела ответил:
– Слегка, друг мой. Но, разумеется, я готов выслушать тебя в любое время.
– Есть адрес хорошего юриста? Мне очень надо получить квалифицированную консультацию.
– Брестская, два, корпус три, Елисей Соломонович, – быстро продиктовал мой друг, и я на слух узнал грохот его шестизарядного морского кольта. – Дома всё в порядке? Как супруга, как малыш?
– Всё отлично. Я тебе перезвоню попозже, о’кей?
– Сделай милость.
По-моему, последним звуком, оборвавшим наш краткий диалог, мог быть только компактный ядерный взрыв. Упс…
Я продиктовал навигатору маршрут и дал по газам. Собственно, как я уже не раз говорил, этот город и так известен мне едва ли не от своего рождения, но люди каждый месяц что-то переделывают. Меняют названия улиц, сносят дома, строят новенькие кварталы, укладывают трубы, перекрывают дороги, ремонтируют теплотрассы, так почему и не пользоваться техническими новшествами? Тем более что многие священники свято убеждены – прогресс это от дьявола! Значит, грех не поддержать своих.
Елисей Соломонович, пожилой лысеющий еврей с кудряшками на затылке и в мятом костюме, принял меня крайне душевно, едва ли не облобызав на пороге, стоило мне сказать, что я от Альберта. Меня провели в кабинет, деликатно прикрыли дверь, предложили выпить виски, а когда я, выпив, поставил бокал на стол, в лоб мне уже смотрело чёрное дуло пистолета.
– Таки одно движение, демон, и, клянусь пейсами Моисея, праотца нашего, ты отправишься прямиком в Ад!
– Но…
– Ой, всё! От Альберта он! Думаешь, я не навидался таких, как ты, за эти годы?! Да если бы мне платили по рублю за каждого чёрта, беса, демона или кого там ещё вы держите у себя в родне, был бы таки на три шекеля богаче Ротшильда!
– Позвоните Альберту.
– Зачем? Что мне опять-таки мешает просто пристрелить тебя серебряной пулей? Одного выстрела хватит, уж поверь.
Я с тоской взглянул на старый фронтовой ТТ в руке опытного юриста. Пальнёт и не дрогнет, а это легендарное оружие по сей день ценится не только коллекционерами, но и наёмными убийцами за мощь и надёжность. Одного выстрела действительно хватит, кто бы спорил.
– Ну позвоните, а?
– Ха-ха, – демонстративно отмахнулся Елисей Соломонович, но в этот момент телефон зазвонил уже у него.
– Тока моргни, демон. И руки вверх!
– Сижу как мышь!
Он поднял трубку, с кем-то поздоровался, выслушал, потом быстро спросил:
– Абифасдон?
Я молча кивнул, держа руки над головой на манер пленного фашиста. Юрист медленно опустил пистолет, положил сотовый, сел в кресло передо мной и вежливо спросил:
– Чем могу быть полезен другу моего друга?
– Ещё виски.
Выпив, я вновь овладел голосом и максимально детально изложил свою проблему. Елисей Соломонович пожевал нижнюю губу, задумчиво закурил, поднял на меня выразительный взгляд, молча пододвинув мне бутылку. Почему нет? Столь же молчаливым кивком я предложил виски хозяину, разливая на двоих.
– Вопрос крайне сложный. Таки даже не знаю, чем конкретно наша контора могла бы помочь вашей. Речь ведь, как я понимаю, идёт о том, чтобы скромный еврейский юрист подсказал вам, как обскакать на Хануке прожжённого крючкотвора из Ада?
– Таки да, – без особой надежды подтвердил я.
– Мне надо будет совершить несколько звонков. Не знаю сколько, провести ряд консультаций, счёт будет выставлен, и, чтоб вы знали, он немаленький. Но вы можете почувствовать себя как дома, вон там в шкафчике есть ещё. Тока не пейте же его как воду, это дорогой односолодовый, я беру его у знакомых в дьюти-фри.
Он запнулся, увидев нехороший блеск в моих глазах.
– Таки простите, я звоню!
– И вы простите, я на нервах. Самую чуточку, но всё же не так чтоб зер гут.
После этого каждый занялся своим делом – он созвонами, я – алкоголизмом. В принципе, как вы поняли, каждый провёл дело с пользой и не без удовольствия.
Односолодовый шотландский виски сорокалетней выдержки действительно был весьма неплох. Если в целом относиться к крепким напиткам как изобретению монахов-алхимиков, которые спиралями и перегонными кубами добивались восхитительных результатов, то мне бы, как демону, не комильфо пользоваться результатами трудов слуг Божьих. С другой стороны, к креплёному алкоголю приложили руку и мы.
Да и чем ещё они могли компенсировать вынужденное воздержание? Человек по природе слаб. Если мужчину заставлять долгие годы жить в четырёх стенах без женской ласки и даже выпить не давать – он же разнесёт к чертям собачьим весь монастырь. Короче, искусись советом дьявола, пей во славу Божию, и всё будет тип-топ!
– Позвольте уточнить один момент, таки согласно пункту договора этот ушлый поц подаёт в суд на всех подряд и никогда не проигрывает? И любой иск к нему – никак?
– Угу.
– То есть чисто гипотетически – не то чтоб я в это верил, но вдруг – он и на Страшном суде будет оправдан?
– В точку. Поэтому я и обязан остановить этого депутата сейчас.
– Но до Страшного суда ещё столько времени, что…
– А вот не скажите. Дата не определена. Кто знает, когда Ему взбредёт в голову шандарахнуть?
– Таки логично. Ещё бутылочку?
Я расслабленно кивнул. Елисей Соломонович достал деревянную коробочку, где на специальной соломке лежал какой-то жутко дорогой коньяк. Стоило вытянуть пробку, как нереальный аромат наполнил весь кабинет юриста. Какой хороший человек, кстати.
Признаю, демоны недолюбливают евреев, и этому есть ряд причин. Я уже молчу про то, как их ребе и прочие фарисеи-книжники на основе одной лишь Торы умело подчиняли себе наше племя для решения личных меркантильных проблем и ни разу даже душу за это не прозакладывали. Но сам факт того, что именно в их общине появился на свет Спаситель…
Бутылка коньяка быстро пустела.
– Прошу прощения за то, что отрываю вас от приятного времяпрепровождения, но вот мой знакомый профессор из Тель-Авива уточняет: а договор подписывал дежурный адвокат вашего Ада или на нём есть печать с подписью самого Владыки?
– Владыки Ада больше заниматься нечем… ик! Простите-е…
– Может быть, лимончик?
– Им закусывают только псевдоконьяки Шустова. А таку-ую вещь надо смаковать в чистом виде.
– Рад, что оно вам таки нравится. Кажется, у меня есть ещё.
Второй французский коньяк был несколько жёстче, что ли, но какое дивное послевкусие. У меня начало складываться ощущение, что я уже практически люблю евреев.
Они приличные люди. Вот этот, если вспомнить, с пистолетом на меня бросился, а оказался полным душкой! Угощает дорогим пойлом, не жадничает, относится к клиенту с вежливостью и уважением. У такого и душу забирать не хотелось бы. Зачем?
Наша задача, если вдуматься, соблазнить людей, отсеивая таким образом убеждённых грешников. Но разве может быть грешным человек, угощающий коньяком
