заветный люк.
— Кто-то спрятал его, — осознал я. — Загнал человека вниз, а потом накрыл люк ковром и притащил сундук. Кто-то…
Почесав затылок, отодвинул сундук (тяжёлый!) в сторону и открыл люк, направив вниз маленький шарик огня — сугубо для освещения. Высота была небольшой, так что, отменив огонь и создав вместо него динамический барьер, прыгнул в подпол.
Темнота внизу первые несколько секунд не позволяла увидеть ничего, но потом глаза привыкли и оказалось, что небольшого артефактного светильника, оставшегося наверху, чей свет проходил сквозь щели пола, было вполне достаточно.
Я рассматривал небольшой погреб, повторяющий размер верхней комнаты, но высотой всего в полтора метра. Приходилось пригибаться, однако это не стало проблемой. Почти сразу я обнаружил искомую цель. Даже цели: парень, лет четырнадцати на вид, и девочка, который было от шести до восьми. В ладони мальчишка зажимал нож, но рука дрожала так сильно, что вызывала лишь смех. Даже без магии он не представлял никакой угрозы. Девочка и вовсе лежала почти без движений. Это её глаз я заметил в щель досок.
И что мне с ними делать?
В задумчивости почесал снова гладкий подбородок.
Убить? Самое простое решение, которое не вызовет никаких вопросов ни у Ресмона, ни у каравана. Обнаружил очередных будущих лафтетаров. Однако, с другой стороны, можно проявить снисхождение. Всё-таки они ещё не успели сделать мне (и кому-либо ещё) никакого вреда. Но то сейчас. Понятно ведь, что если притвориться, что ничего не заметил и уйти завтра с караваном, то вскоре они, так или иначе, выберутся наружу и станут продолжать тут жить. Может помрут от отравления, потребляя трупную воду в загаженном озере, может не сумеют организовать себе еды, ведь мы заберём всё, что только сможем. Какой итог? Смерть, но более жестокая и страшная.
Хотя… парень уже достаточно взрослый, чтобы понимать основы жизни. К тому же, мы наверняка что-то да упустим. Какие-то аналогичные этому тайные погреба, где точно будет находиться запас провизии. Следовательно, заморить их голодом точно не выйдет. А рано или поздно они или очистят озеро и восстановят хозяйство, или, что более вероятно, это место найдут другие люди: лафтетары или представители Агвана и официальной власти Сизиана. В любом случае им помогут, ведь не будут иметь цель благородной мести. Максимум — возьмут в рабство.
Так что же сделать мне?
Размышлениям помешал шум наверху. Открылась входная дверь.
— Ресмон, посмотри что я нашёл! — выкрикнул я, надеясь, что с появлением второй головы станет чуточку понятнее. Всё-таки люди — существа социальные, а деревенский придурок хоть и обделён умом, но может натолкнуть меня на правильную мысль. Да и вообще, всегда надо смотреть на ситуацию с разных сторон! Мало ли что придёт в голову?
Вот только шаги были слишком лёгкими, проворными и… не знаю… пружинистыми?
Слишком поздно я осознал, что здесь проживает ещё один человек, помимо меня и Ресмона. Ровно в момент, когда в подпол спустился Дризз.
— Лафтетарские отродья, — безразличным голосом произнёс он, сходу приметив парочку. — И что ты хочешь с ними сделать?
Сука, конечно же Хродбер спросил именно то, чего я не знаю!
— У нас много вариантов? — хмыкнул я, но был полностью проигнорирован. Дризз не желал тратить драгоценные слова лишний раз, только молча смотрел на меня и давление его взгляда ощущалось также, как и в любой другой момент. Вне зависимости от того, как сильно изменит меня жизнь, я всё равно ощущал его доминирование. Это… трудно объяснить. Трудно, но не невозможно. — Убить, — всё-таки ответил я, раздув крылья носа.
Возникло ощущение, что иду на чужом поводу. В каком-то роде Хродбер заставлял меня быть жёстче одним своим видом. Там, где я сомневался, он делал. Вот и сейчас, когда я столкнулся с дилеммой, один его взгляд заставил сразу же определиться с итогом.
— Тогда убивай, — только и ответил он.
Посмотрев на парочку, ощутил, что не так уж и хотел этого. Откровенно — совсем не хотел. Парень казался загнанным в угол, словно крыса, а девочка — полностью и ко всему безразличной. Похоже, она ослабла от голода и жажды (малый возраст делал её уязвимой, так что хватило и столь малого срока), отчего теперь могла лишь молчаливо наблюдать за нашими действиями.
Облизнув губы приподнял руку, уже готовясь ударить «каплей», но тут дверь наверху снова открылась. Вот теперь это был Ресмон.
— Мы здесь! — крикнул я, получая ещё одну отсрочку. Короткую, но всё-таки. Может, здоровяк всё-таки даст мне какую-то подсказку? Ха-ха-ха! Да, Кирин, как же низко ты пал! Уже надеешься на этого скудоумного скотоложца!
— О, нашли новую комнату? — заинтересовался он, не слишком уверенно — из-за руки, — спускаясь вниз. — Там есть чего пожрать?
Ну да, о чём ещё здоровяк мог подумать?..
— Можно и так сказать, — выдавил я улыбку, стараясь абстрагироваться от взгляда Дризза. Наблюдатель будто бы понял, чего я добиваюсь, а потому мертвенно смотрел на меня, даже не мигая. От такого было откровенно неприятно, но приходилось изображать, что ничего не замечаю.
Сука, какого хера⁈ Я — потомок самого герцога! Кхм… в каком-то роде. Но всё равно… не мне терпеть такое отношение… — мысли всё больше путались, а взгляд Хродбера, казалось, жёг саму душу.
— Твою же мать, — выругался Ресмон, чьи глаза привыкли к полумраку, заметив парочку. — И чего с ними делать?
Отлично, третий…
— Есть мысли? — деланно незаинтересованно спросил я.
— Эм-м, — парень покосился на Дризза. — Да мне как-то всё равно. Будь здесь лафтетары, то точно убил бы, а их дети… — он почесал заросший затылок. — Хотя вон тот, — кивнул на парня, — уже вполне взрослый. Щуплый только. И нож держит явно не для того, чтобы нас поблагодарить. Точно к остальным нелюдям присоединится. А может уже и сам в налётах участвовал? Кто же его знает!
Скосив глаза на юнца, я мысленно кивнул и, не давая себе возможности передумать, сформировал тонкий водяной жгут, который резко вытянул вперёд, пронзая ему грудь.
— Кх-хра-а!.. — нож выпал из его рук, а сам паренёк повис на длинном водяном копье.
— Девчонку можно оставить, — сказал я и посмотрел на Хродбера. — У нас хватит еды. Доведём её до Агвана.
Я постарался, чтобы эти слова звучали уверенно, как решение, которое я принял и которое не собираюсь менять.
— В качестве кого? —
