Река Лена. Паркуемся, как вы говорите, на поляне в ста метрах от берега. Людей нет, не было и не будет, — прокричал Том из кабины.
— Давай.
Через несколько минут сели. Я подытожил вслух, к чему мы в итоге пришли с Крапивой:
— Значит, план такой. Я ещё часов пять сплю. Ты ешь по максимуму. Потом я просыпаюсь и устраиваем тебе второй апгрейд. Твою операционную систему мы пробудили, ты освоилась, потренировалась, на максимальных скоростях подействовала, я уверен, что она хорошо представляет, какие изменения в теле сделать, чтобы ещё тебя усилить. Памперсы и прочее беру на себя. Затягивать не стоит.
— Не боишься один с Томом оставаться раненый?
— Нет. Доверять ему пока рано, так что бдить буду. А так я и раненый с ним справлюсь.
— Ладно, ложись тогда.
Том тоже устроился поспать, ловко разложив себе кресло в горизонтальный лежак. Я до этого просто спинку откидывал, но это не то. Я повторил его манипуляции и получил неплохую кушетку. Том продолжил удивлять: подошёл к стене и нажав на ничем не выделяющийся кусок стены достал несколько одеял. Пару отнёс нам, пару взял себе, скатал из одного подушку, другим укрылся и завалился спать.
Я последовал его примеру, оставив Крапиву наедине с тушёнкой.
Через пять часов Гланда меня разбудила. Я проверил восприятием плечо. Дела шли на лад. До скорости регенерации настоящего супергероя мне ещё далеко, да и, скорее всего, это недоступная опция, но всё равно впечатляло. Крапива обнаружилась практически в той же позе с открытой банкой тушёнки в руке. Но кое-что всё-таки изменилось: на полу лежали ещё пять пустых банок и штук десять фантиков от различных белковых батончиков. Девушка отнеслась серьёзно к следующему этапу своего развития.
— Как в тебя столько помещается?
— Оса дала понять, что чем больше съем, тем лучше. Это она мне аппетит поддерживает, поэтому у меня челюсти уже устали, а жрать всё ещё хочется.
— Давай выбирай место и устраивайся.
— Сейчас, подожди, переоденусь.
Крапива сходила в туалет, надела «те самые» штаны и устроилась на кушетке. Вроде всё готово.
— Давай засыпай!
— Нет, ты кое-что забыл.
— Что?
— Иди сюда!
Я подошёл, и девушка крепко меня обняла и поцеловала. Да, как-то забыл, что такие вещи забывать нельзя. Крапива волновалась.
— Всё будет хорошо! — взял её за руку и держал, пока она не погрузилась в глубокий сон.
Направив Восприятие на её тело, я наблюдал, как в первую очередь железы выпустили огромное количество разного рода секретов, после чего понемногу начались другие изменения. Но всё это происходило так медленно, что мне надоело смотреть и ждать. Может быть, оно на самом деле и не медленно по меркам обычного тела, но сидеть и смотреть, что происходит, скучно.
Прошли сутки. Крапива спала. Я ухаживал за ней, даже получилось подгадать всё так, чтобы её «те самые» штаны не стали дважды «теми самыми». Я поил её протеиновыми коктейлями и кормил с ложечки. Девушка всё поглощала с удовольствием, при этом не просыпаясь. В таком режиме прошли полные трое суток. Моя рука за это время полностью восстановилась. Я вернулся к тренировкам. Тело показывало феноменальные результаты. Если мне раньше казалось, что я суперспортсмен, то сейчас такое ощущение, что я переселился на планету с как минимум вдвое меньшей силой тяжести. Реакция стала совсем нечеловеческой. Гланда, наконец, вывела тело на неплохой уровень, при этом намекая, что дальнейшие тренировки и работа над собой будут и дальше улучшать результат. Уверен, что будь я в нынешней форме, у меня было бы больше шансов в бою с Акинаком.
Но главный свой козырь — Опустошение — я тренировал не менее усердно. Причём начал практически сразу, как Крапива впала в спячку. Важны были два фактора: скорость и объём воздействия.
Немного ускориться получилось, когда я перестал использовать само слово «Опустошение!» как команду самому себе, перейдя на просто бессловесный импульс. Но всё равно надо было сконцентрироваться очень и очень тщательно. А после одного импульса вся концентрация сбивалась, и выдать очередь таких импульсов, к сожалению, не получалось. Но я не унывал и продолжал тренировки своей боевой способности вперемежку с экспериментами над ней же. Результат у тренировок был и ощутимый. С пяти секунд я сократил время до трёх, а объём воздействия увеличился примерно до размеров поллитровой банки. Такая область поражения гарантировано вызовет в теле человека серьёзные нарушения, а, например, рука, держащая пистолет, просто не сможет нажать на спусковой крючок, так как нервные импульсы просто не пройдут через поражённое запястье. Но я понимал, что с обитаемым человеческим телом всё будет сложнее. Это на всяких лопухах и ёлках легко.
Тома я на время тренировок выводил в лес и приковывал к сосне в небольшом овражке, оттуда он не мог наблюдать за мной и моими экспериментами.
По вечерам мы много общались, он мне рассказывал про Империю и тамошнюю жизнь. Я пытался, ложась спать, что-то вспомнить из своего совсем далёкого прошлого, но не получалось. Всё было очень расплывчатым, да и нельзя сказать, что вообще что-то было. Ни одного конкретного воспоминания, ни одной картинки. Но это не значит, что не стоит пытаться. Я и пытался. По итогам трёх дней самый большой прогресс у меня был с телом, потом на втором месте с Опустошением и телекинезом, последний стал чуточку мощнее, при этом было ощущение, что я всё равно что-то делаю с ним неправильно. Будто я поднимаю тяжёлую штангу, взявшись за неё всего лишь мизинцами. То есть ощущение, что силы поднять есть, но ухватиться не могу. В общем, тренировать и тренировать ещё. А вот в чём практически никаких успехов — это в области воспоминаниях прошлого.
Единственное, что мне удалось вспомнить, — это эмоция. Вернее, даже смесь эмоций. Я бы назвал это решимостью. Что-то вроде чувства, когда первый раз прыгаешь с большой высоты. Но никаких дополнительных данных, кроме этого чувства, я в своём прошлом не раскопал.
Иногда меня беспокоили мысли, что там делает доктор Ри, вдруг он снова пошёл на то, что захватил заложников и пытается связаться со мной, чтобы поставить ультиматум. А вдруг он нашёл моих родных? Это печалило. Том немного утешил, сказав, что ближайшие дни вряд ли будет повтор захвата заложников, так как постараются меня выследить в городе и вообще это не просто — организовать ещё раз такую относительно крупную операцию. Все-таки Баранка — это дорогой корабль,
