не решит, это его надо вести за ручку. Но на что ты рассчитывала, Смолина? Ты же знала, кого берешь с собой на остров! Зачем ты это сделала? Анна знала ответ — потому что одной ей было панически страшно. В одиночку она бы не смогла сделать на Хейнясенмаа ни шагу.
Смолина сама решила приехать на этот чёртов остров. Вот и расплата. Взрослая жизнь в том и заключается, что сначала ты принимаешь решение, а потом за него расплачиваешься.
Небо над лесом стремительно темнело, словно перед ураганом. Над головой Анны пронеслась летучая мышь. Смолина поняла, что они в ловушке. Пара отчаянных мотыльков, по глупости залетевших в логово к летучим мышам. И сейчас они открывают сезон охоты.
Вдалеке за деревьями мелькнуло белое. Смолина подавила испуганный вскрик, схватила за шиворот все еще сидящего на земле Виталика, и рванула в противоположную сторону.
Они неслись, не разбирая дороги, благо лес был не густой — еще не хватало свалиться с внезапно появившегося обрыва. Анне казалось, что она слышит, как ломаются сухие ветви за их спинами, а десятки ботинок выстукивают на камнях похоронный марш. Она оборачивалась на бегу, но больше не видела мелькающих в зарослях белых балахонов.
Наконец, деревья расступились, и беглецы увидели Ладогу. Они стояли на невысоких скалах над самой кромкой воды. Поднявшийся ветер почти разогнал туман, на поверхности озера плескались небольшие волны.
Вдалеке Анна увидела старую лодку Ивана. Он налегал на весла, и что есть сил герб в противоположную от острова сторону. Ей показалось, что он взглянул на нее, а затем снова продолжил грести. Через несколько мгновений он растворился в дымке, словно это был призрак. Харон выполнил свою работу — привез их в царство мертвых.
Налетевший ветер растрепал волосы Анны, словно дал пощечину.
— Как же мы уплывем? — спросил Виталик, распахнутыми глазами глядя на пустую гладь озера. В его голосе появились панические нотки: — Мы на лодке сюда плыли часа два! Нам ни за что не добгаться до бегега!
Смолина понимала, что он прав. Она огляделась — вокруг были только скалы, поросшие редкими соснами. Берег приглядывался на сотни метров.
— Здесь нельзя оставаться. Надо уйти в лес.
Она снова потащила за собой Виталика. Сейчас было главное скрыться от преследователей, спрятаться в лесу, а потом… а что потом, Смолина? Это остров! Куда ты с него денешься? И сколько ты собралась скрываться? Максимум, что они с изнеженным Виталиком смогут протянуть в осеннем лесу — это до ночи. С темнотой температура опуститься, а судя по тучам, несущимся с севера, скоро будет шторм. И если они прямо сейчас не найдет способ отсюда выбраться…
— Может, пойдем к ним? — робко спросил Виталик.
— Хочешь до конца дней в рабстве провести на этом острове? — Резко ответила Анна, — Или чтобы твой обугленный труп нашли под елкой?
Виталик замотал головой.
Смолина уныло оглядела на водную гладь, и поняла: им не выбраться с острова. Не зря ведь говорят, что для живых отсюда обратной дороги нет.
Руна 7
«И спустилась вниз девица,
В волны вод она склонилась,
На хребет прозрачный моря,
На равнины вод открытых;
Начал дуть свирепый ветер,
Поднялась с востока буря,
Замутилось море пеной,
Поднялись высоко волны.
Ветром деву закачало,
Било волнами девицу,
Закачало в синем море,
На волнах с вершиной белой.»
Калевала
Они быстро шли через лес, не разбирая дороги — лишь бы уйти с просматриваемого берега. Смолина вдруг остановилась.
— Пристань!
Виталик чуть не налетел на нее с разгона.
— Какая пгистань?
— Лодочник говорил, что с другой стороны острова у сектантов пристань! Они же как-то добираются до острова! Не на вертолете же?
— Ты хочешь угнать у них лодку? — расширил глаза Виталик.
— А ты хочешь вплавь?
— А если нас заметят?
— Попробуем отмазаться, что мы местные. Помнишь кодовую фразу сектантов? Revittia kaglanuora.
— Я такое не выговогю… — уныло произгнес Виталик. — Да и думаешь поможет?
— Разберемся.
Анна прикинула направление, и они углубились в лес.
Погода ухудшалась с каждой минутой. Ветер колыхал вершины елей, которые угрожающе раскачивались под тяжестью хвои, метя лапами мох.
Когда они вышли к пристани, небо совсем заволокло. Начался мелкий дождь.
Со скал открывался хороший вид. Внизу виднелись добротная деревянная пристань и пара деревянных домиков, на воде покачивались несколько моторных катеров и паром, рассчитанный на перевозку большого количества людей. Около домиков Анна заметила двоих в плащах с капюшонами. Мелкая морось дождя и мрак, пришедшие с бурей, скрывали беглецов, и Смолина прикинула, что, пожалуй, удастся подкрасться к одному из катеров незаметно. Но получится ли тихо отплыть от острова? Пройти на веслах до берега будет проблематично тем более в сильный ветер. А есть ли в баке бензин? Анна никогда прежде не заводила мотор катера. Справится ли она? Впрочем, гадать было бессмысленно — другого выхода с острова просто не было.
За спиной послышался хруст веток. Смолина судорожно обернулась — сквозь мокрые лапы елей мелькнули белые балахоны. Она дернула Виталика за рукав и нырнула за ближайший каменный выступ, однако парень замешкался. Из-за деревьев вышли двое людей в белых одеждах и застыли перед растерянным Виталиком.
— Кто вы? — спросил один из белых.
— Ге… гевитиа… — заикаясь от страха произнес Виталик. Двое удивленно переглянулись.
— Что? — переспросил один из них.
— Кагланоуга… — обреченно добавил Виталик. Человек в белом сделал шаг к нему.
— Пройдемте с нами.
Он достал из-за пояса веревку, явно собираясь связать Виталика.
— Он никуда не пойдет, — из-за скалы вышла Анна и направила пистолет Резнова на белых.
— Сестра, на этом острове мы исповедуем ахимсу — это означает, что мы против насилия, — смиренно произнес человек с веревкой в руке.
— А я за, — она кивнула Виталику. — Свяжи их.
