— Не надо, прошу вас! — стонала она.
В коридор, пошатываясь, вышел Бересфорд в одних бриджах. В левой руке он держал бутылку, в правой — хлыст.
Он захохотал демоническим смехом, поднял руку, и хлыст с силой свистнул по пояснице женщины.
— Прекрати! — заорал Оксфорд.
Женщина упала ничком и лежала, всхлипывая.
— Бог мой, — воскликнул маркиз, увидев Оксфорда. — Ты очнулся?
— Что здесь происходит?
— Ха! — рассмеялся Бересфорд. — Я даю этой шлюхе то, что она заслужила. И это стоит мне всего несколько шиллингов! Дешевая потаскуха!
Его хлыст свистнул, он захохотал.
Оксфорд взмахнул руками и дернулся было навстречу Бересфорду, но пол вдруг стремительно качнулся к нему. Он повалился и больно ударился лбом. Больше он ничего не помнил.
В среду после полудня он сидел на кровати, держа в руках чашку с куриным бульоном, и отпивал из нее время от времени. События прошлой ночи казались смутным сновидением.
Хозяин поместья вошел в комнату, одетый в костюм для верховой езды. Маркиз только что вернулся с охоты — как всегда, пьяный в дым. Он споткнулся, ухватился за стул и уселся перед Оксфордом.
— Ты вернулся с самого края! Как, черт побери, твое самочувствие?
— Слабость, — ответил Оксфорд. — Генри, я хочу извиниться… я был груб с тобой.
— Брок, принеси эту хренову машинку для снятия сапог, — приказал Бересфорд. — Не могу никак сам стянуть эти проклятые штуки, — пояснил он.
— То, что я сказал тебе, это ужасно, — продолжил Оксфорд. — Я не должен был… называть тебя обезьяной.
— Тьфу ты, забудь про это! Было, да быльем поросло. Итак, с Первым у тебя ничего не вышло, да? Ты не сумел разубедить его? Ты бормотал об этом в бреду.
— Я скорее уговорил, чем отговорил его, — сознался Оксфорд.
— Ха-ха! Значит, королеве Виктории предстоит умереть?
Оксфорд пролил бульон на простыню и трясущейся рукой поставил чашку на столик у кровати.
— Похоже, я болтал много лишнего, — хрипло сказал он.
— Вовсе нет, старина. Откровенно говоря, я не люблю эту чопорную суку, и теперь, когда знаю всю историю, чувствую себя намного уверенней. Значит, Ее Величество — важная фигура в твоей истории?
— Да. Это связано с технологическим прогрессом. Ну и… с влиянием королевы на развитие Британской империи.
— Брок! — взревел Бересфорд. — Где ж ты? Эти чертовы сапоги давят мне ноги! — Он посмотрел на Оксфорда. — Ты что-то не договариваешь. Во всяком случае я не понимаю, как эта высокомерная шлюха может повлиять на развитие империи.
— Она — символ нашей страны.
— Да пошел он в задницу, этот символ! Он временный, Эдвард, временный! На помойку эту королеву, вот что я скажу. А, Брок, наконец-то. Тебя не дождешься, старый козел! Стаскивай с меня эти проклятые штуки!
Камердинер, с каменным лицом, подтащил к себе маленький трехногий стул, сел на него, поднял правую ногу Бересфорда, положил себе на колени и начал расшнуровывать высокий сапог.
— Нет, Эдвард, — продолжал маркиз. — Ты придаешь слишком большое значение событиям 1840 года. По-моему, нам надо сосредоточить свои усилия совсем в ином месте.
Брок вставил сапог в устройство и нажал на рычаг.
— А что мне еще остается? — воскликнул Оксфорд. — Трижды я вмешивался в это событие и каждый раз оказывался не совсем там, где надо, — как географически, так и хронологически: костюм препятствует моей встрече с самим собой.
— Тогда, как я и сказал, ты должен зайти с другой стороны, — произнес Бересфорд, испустив глубокий вздох облегчения, когда сапог, наконец, был снят. Брок принялся за второй.
— Что ты предлагаешь?
— Не пытайся изменить ход истории. Видимо, все дело не в форме и порядке событий, а в том, что ты в них участвуешь. Если ты добьешься того, что та девушка будет иметь ребенка от Оксфорда, ты восстановишь свою родословную. Да кого вообще заботит, черт побери, что без Виктории история будет развиваться иначе? По крайней мере, в 2202 году в ней будет Оксфорд! И ты сможешь вернуться домой, старина!
Путешественник во времени задумчиво посмотрел на свои руки.
— Да, верно, — пробормотал он. — У Первого были… то есть я хочу сказать… есть… братья. Но даже если я найду ту девушку, что само по себе непросто, я не понимаю, каким образом я смогу свести их вместе.
Маркиз оглушительно захохотал и, как только его вторая нога освободилась от сапога, отослал Брока прочь.
— Клянусь небесами, для человека из будущего ты соображаешь слишком медленно! — с пьяным задором крикнул он. — Ты сам прекрасно сделаешь это, приятель! — И он весело хлопнул себя по колену. — Ты и только ты! Найди эту маленькую шлюху и поимей ее!
Оксфорд в изумлении вытаращился на маркиза.
— Неужели ты допускаешь, что я изнасилую собственную прабабушку?
— Конечно! И оно того стоит! Трахни ее и втисни себя в жизнь, Оксфорд. Другого выбора у тебя нет!
Глава 18
ПОДГОТОВКА
«Есть только судьба и возможность».
Арабская пословица
Странно, но через три дня идея Бересфорда, сперва казавшаяся Оксфорду кощунственной, уже не возмущала его. Но не потому, что в ней был какой-то здравый смысл, — просто у самого Оксфорда его становилось все меньше и меньше. Он чувствовал себя полностью вырванным из окружающей действительности, и, когда Бересфорд или Брок говорили с ним, они казались ему актерами, мастерски играющими свои роли, а не реальными людьми. В этом времени все для него было ненастоящим.
В субботу за ужином он сам заговорил об этом. И сказал, что проблема — не в изнасиловании, а в том, как найти единственно нужную жертву.
— Я же ничего не знаю о ней, — признался он маркизу.
— Как не знаешь? У нее на груди родинка?
— Ну да.
— Это раз. И она намного моложе Первого Оксфорда.
— Да.
— Это два. И он был знаком с ее родителями, дедушкой и бабушкой до депортации в Австралию, так?
— Все верно.
— Он сидел в Бедламе, а потом в Бродмуре — с середины 1840-го до своего отъезда; значит, он знал их до убийства.
— Попытки убийства, — поправил его Оксфорд.
