Сенату.
– Так слухи не врут? – удивился посол. – У вас действительно есть Сенат и он что-то решает?
Валия, столько лет живя в Италии, не мог не знать, что у римлян есть Сенат, правда, ни на что не способный и не влияющий даже на собственное содержание.
– Он у нас решает всё, – усмехнулся Зевта. – А мы, магистратура, лишь проводим его решения в жизнь…
Ему очень импонировала эта формальная подчинённость Сенату и мнимое бессилие в решении вопросов, которые он не хотел решать. Эйриха, наоборот, коробила эта неприятная часть, где он вынужден был подтверждать своё бессилие в некоторых вопросах, что подчёркивало его ограниченность в возможностях, а отец с неожиданным умением использовал это, чтобы отказывать людям в просьбах и требованиях. Это имело свой резон, но Эйрих понимал, что сам он не такой человек, чтобы ему было удобно ссылаться на высшую инстанцию при отказах.
– Мы так никогда не жили, – вздохнул Валия. – Деды так не жили…
– У нас буквально седобродые деды сидят в Сенате и решают, как нам жить, – парировал Зевта. – Если они неправы, то кто тогда вообще прав? Или ты хочешь сказать, что Аларих умнее и мудрее почтенных мужей, заставших самого великого Германариха?[69]
– Я никогда не утверждал такого, – осторожно произнёс посол. – Но и Аларих – это достойный представитель рода Балтов и он выдающийся вождь. За ним удача и божья милость.
– Что-то не похоже, раз он вынужден просить помощи у сирых и убогих отщепенцев от основного племени остготов, – скептически хмыкнул Зевта. – Ведь так вы нас называете, правда же?
– Мы не считаем вас сирыми и убогими отщепенцами, – Валия тяжело вздохнул. – Но о помощи правда твоя – с дополнительными воинами наши дела пойдут гораздо лучше.
– А чего ж вы не обратились к Сигеру? – спросил Эйрих.
Сигер – это правитель остготов, находящихся под гуннским гнётом.[70] Он называет себя рейксом, но это не соответствует действительности, так как нельзя называть себя рейксом, когда сверху есть ещё минимум один человек, который говорит тебе, что надо делать и чего делать нельзя.
– Обращались… – признался Валия, а потом посмотрел на консула. – Зевта, а почему ты позволяешь своему сосунку разговаривать с взрослыми мужами как с равными?
– Эйрих не равен тебе… – вздохнул консул и покачал головой.
– Тогда почему он сидит за столом и смеет задавать мне вопросы? – спросил посол. – Ходят смешные слухи о нём, но верить всему, что говорят люди…
– Он выше тебя, – перебил его Зевта. – Эйрих возглавил войско и отразил налёт гуннов. В этой битве он встретил гуннского рейкса Улдина, прямо на поле боя и одолел его в честном поединке. Затем он, во время путешествия в Константинополь, разбил пятитысячное войско асдингов лишь четырьмя сотнями воинов, неплохо на этом заработав! А недавно мы разбили гуннское войско Дариураша, заставив его отступить и это тоже во многом заслуга Эйриха!
Касательно пяти тысяч асдингов он, конечно же, приукрасил. Формально их было пять тысяч, но две с половиной тысячи находились на другом берегу Дуная и в битву не вступали, поэтому Эйрих разбил лишь половину от заявленного числа. А вообще, так эти мифы с преувеличениями и возникают: сегодня их было две с половиной тысячи, завтра к этому прибавят ещё две с половиной тысячи, что были рядом, а послезавтра их окажется уже девять тысяч, потому что Эйрих ведь бился с асдингами, а всё их войско тогда насчитывало примерно девять тысяч воинов и никто не знает, где находились оставшиеся четыре тысячи, может, как раз были на подходе…
– Это ведь слухи, никто не подтвер… – засомневался Валия, который точно отнёс поступающие сведения с востока мистификацией и откровенной ложью.
– Я был там! – стукнул по столу кулаком Зевта. – И воины, одолевавшие полчища асдингов находятся здесь! Спроси любого! И здесь же есть воины, что видели поединок Эйриха против Улдина!
– Ох, что за славный это был поединок… – донеслось со стороны стола, где сидели дружинники Эйриха.
– Так что это Эйрих может спросить сейчас, что это за визигот пришёл и сел с ним за один стол, выдвигая какие-то требования от Алариха! – припечатал Зевта.
Повисла тишина, которую нарушал лишь Альвомир, сидящий в конце длинного стола и азартно жующий жареную курицу. Гиганту нет дела до политики. В его мире не существует никакой политики.
– Я… – заговорил, наконец, Валия. – Я прошу прощения у столь славного воителя.
Эйрих кивнул ему, показывая, что он не обижается. Не обижался он во многом потому, что Валия здесь никто. Должен ли обижаться медведь, если о нём непочтительно отзывается суслик?
«Обижаешься – значит признаёшь равным», – подумал Эйрих.
– Итогом нашего разговора считаю ничто, – произнёс Зевта. – Ты был недостаточно убедительным, чтобы уговорить меня ратовать за твоё предложение в Сенате, поэтому я лишь озвучу им твоё предложение, но и только.
Эйрих бы, на месте Валии, не рассчитывал на многое. Генеральная повестка Сената сейчас вертится вокруг соблазнительной работорговли, крайне прибыльной и не столь обременительной, как война против римлян. И это тоже проблема, потому что от гуннов нужно убираться как можно дальше, ведь они ещё даже не начинали…
«Их больше, они сильнее», – размышлял он. – «Нам сказочно повезло, что Дариураш поторопился. Будь его подход более вдумчивым и осторожным, мы бы утонули в крови».
Эта эйфория от одержанной победы над гуннами, охватившая весь остготский народ, здорово напрягала Эйриха. Он иллюзий не питал и понимал, что в нынешнем своём состоянии остготское воинство против объединённых полчищ гуннов не выстоит. Можно победить их хоть пять раз подряд, но стоит проиграть лишь раз… Тогда их ничто не спасёт.
Может, возвышение Руы с Мундзуком и даст чуть более дружелюбные взаимоотношения остготов с гуннами, но на ситуацию в целом коренным образом не повлияет. Гунны пойдут дальше, будут покорять соседей, убивать и грабить всех, кого встретят, потому что иначе и быть не может. При этом остготы, как ближайшие соседи, будут смотреться соблазнительной целью, даже несмотря на договорённости с Руа. Если бы гуннами правил Эйрих, так всё бы и было. И он остался бы здесь надолго, сокрушая всех, кто посмеет не покориться его воле. Римлянам и окружающим племенам сильно повезло, что он родился среди отщепенцев от остготов, а не на гуннском стойбище…
– То, что ваш Сенат начнёт обсуждать наше предложение – это уже хорошо, – сбил ход размышлений Эйриха Валия.
– Если тебя устроит такое, то ради Господа Бога нашего, – усмехнулся Зевта.
Все присутствующие, кроме визиготов, понятия не имеют о том, как работает Сенат остготского народа. Факт
