Леша, кажется, побледнел.
— Рустам, я просто знаю Андрея. Мы… друзья, — последнее слово я почти проглотила, — и я решила сделать гостю чай.
Рустам зверел на глазах. Не сказав ни слова, он перевел взгляд на Андрея. Тот что-то говорил, но я слышала только свое тяжелое дыхание.
В его глазах колыхалась ревность.
А ревность, как известно, умела разъедать все на своем пути.
И я не знала о том, что обычный разговор с другом может вывести Рустама на такое состояние. Или его разозлило наличие у меня друга?
Я ещё хорошо помню, как Рустам угрожал Мише. И его судьбу тоже помню.
— В кабинет, — процедил Басманов и добавил жестко, — друг.
Леша проводил Андрея в кабинет. На кухне с Рустамом мы остались одни. Взгляд мужа в упор напугал меня.
— А ты собирайся, — сказал он мне.
От нахлынувших чувств я едва не задохнулась.
— Карина родила раньше срока. Но теперь их жизни ничего не угрожает.
При упоминании об Андрее он помрачнел. А ведь это он ещё не знает о том, что именно Пантелеев должен был помочь мне с побегом.
— Собирай вещи. Сюрприз тебя ждёт, родная. Я смотрю, ты отвыкла?
Глава 62
— Карина родила раньше срока, но их жизни больше ничего не угрожает. Поэтому она с ребенком пробудет в клинике еще две недели. Мама все это время будет с ней, а ты собирай вещи, — повторил он, — давно у нас сюрпризов не было, родная…
Рустам Басманов умел удивлять. Но в то же время его сюрпризы имели свойство пугать. Я помнила все его сюрпризы. Каждое свидание. Наша история имела горечь и сладость в одном флаконе.
Воздушный шар ранней весной и наш первый раз. Яхта, где мы были только мы вдвоем и новость, разделившая нашу жизнь на до и после. Были еще сюрпризы, от которых сердце билось в страхе и отнюдь не в восторге. Например, я до сих пор помнила сюрприз в гараже после высвобождения Рустама, когда Альберт получил от меня необходимые документы, и я фактически предала Басманова. Тот день стал для меня жестоким уроком.
В общем и целом, сюрпризов было много. Со временем у меня даже появился к ним особый рефлекс. Рефлекс страха. Как оказалось, такое бывает.
И вот снова сюрприз.
Дежавю.
Правда, теперь я на седьмом месяце, а Рустам вполне осознавал ответственность за свои действия. Особо не разгуляешься, но, оказывается, Рустам сумел и это.
Мы летели уже восемь часов и преодолели лишь половину пути. В иллюминаторе я наблюдала облака и яркое солнце, а моя ладонь лежала в широкой руке мужа, который все еще не отошел от своей вспышки ревности.
Однако, несмотря на возникшую между нами с Андреем духовную связь, вчерашние переговоры мужа с инвестором прошли успешно, и я малодушно считала это и своей заслугой. Наша встреча с Андреем состоялась не просто так, я была уверена. Звезды сошлись, его дружба с Максом возобновилась, и теперь дела Рустама непременно пойдут в гору.
— Куда именно мы летим, Рустам?
Я спросила куда именно, потому что название рейса стюардесса озвучила еще перед взлетом. Мы вылетели из России, но Рустам сказал, что просто Бразилия — это еще не конечный пункт.
— Сюрприз, — усмехнулся Басманов.
На мой вопрос о конкретике он так и не ответил. Посмотрел на меня в упор, поцеловал в висок и расслабленно откинулся на сидении.
Я последовала его примеру. К черту тебя, дьявол!
Я прищурилась и глянула на него исподтишка. Нет, все-таки любимый дьявол.
Первую половину полета я не смыкала глаз и наслаждалась видами из иллюминатора, тщетно пытаясь понять: неужели все закончилось? Неужели Рустам сможет отдохнуть? Отпустить ситуацию с братом и отцом, которые получили немалые сроки, и просто заслуженно отдохнуть?
Рустам сделал все для них, лучше — просто невозможно. По итогу заседаний Эльдару дали три года, ведь вместе с основным делом с Максимом вскрылись и новые подробности — неприятные для любого уважаемого обществом человека.
Мы с Рустамом впервые за долгие месяцы покинули дом. Карина родила и чувствовала себя уже лучше, кроме внутреннего состояния, ведь малыш родился раньше положенного срока, но, к счастью, жизни Камиля уже ничего не угрожало. У Карины случилась истерика, которая вызвала преждевременные роды, но теперь, после того как Макс даже присутствовал на родах и все время был с нею, она пришла в себя и искренне попросила у нас прощения.
Она действительно пришла в себя.
Сейчас рядом с ней находились мама и Максим, а их совместным с Рустамом детищем, у которого появились новые деньги, управлял надежный человек.
Жизнь действительно налаживалась.
— Я испугалась от мысли, что она могла что-нибудь сделать с собой, — призналась я Рустаму.
— Нет. Она бы не наложила на себя руки, будучи беременной, если ты об этом. Все это давно в прошлом, осталось лишь побороть ее истерики… но это задача Макса. Теперь, когда мы подключили к фирме профессионалов, он сможет уделять больше времени своей капризной жене, — усмехнулся Рустам, — жизнь налаживается, моя девочка.
После разговора с Рустамом меня больше не тяготило прошлое, и даже не Карине, а именно мне стало легче жить. Дышать. Улыбаться ей стало по-настоящему легко.
— Пойдем, родная. Это еще не все.
После прилета я не успела даже оглянуться, чтобы рассмотреть красоты местного аэропорта. Мы с Рустамом оказались на просторной площадке, здесь было слишком ветрено и мне заложило уши, прежде чем я увидела… боже, это что, вертолет? Рустам молча подталкивает меня внутрь кабины и ловко забирается следом.
— Что ты задумал? — выдохнула я в шоке, — Рустам, куда мы летим?
— Расслабься и наблюдай, — велел Басманов.
И я расслабилась. Постаралась, по крайней мере. Я знала лишь то, что мы прилетели в Бразилию, но куда мы направлялись сейчас для меня до сих пор было загадкой. Рустам пристегнул меня, махнул рукой пилоту, обратившись к нему на английском, и мы поднялись высоко в небо
Я не могла поверить, что все это происходило с нами.
Не могла.
Но смотрела вниз и понимала, что мы пролетаем над гладью прозрачной воды, и все это реально.
Я повернулась к Рустаму, но он лишь с улыбкой наблюдал за мной.
Будто бы спрашивал: нравится?
Нравится, черт возьми! Но мечтать о таком я даже не смела.
Когда успел? Откуда у него такие деньги? Неужели после всех испытаний, что выпали на нашу долю, жизнь стала налаживаться?
