— Что это?
— Хам, тебе не кажется, что у Бога Тьмы должен быть другой эффект? — подозрительно протянула Луна.
— Бог Тьмы? — переспросила Сцилла, — Он там, в Аретизе?
— Кажется, нет, — я покачал головой, — Этот козел меня опять обманул!
— Да, разве Бог Крови откажется от приглашения на пирушку, — усмехнулась Луна.
— Блин, а что не так-то со свитком? — спросил я, — Вроде же четко все сказал ему…
— Так там еще и Бог Крови? — Сцилла, кажется, совсем потерялась, — Вы чего натворили, придурки?
Со стороны Аретизы донеслась пальба, что-то грохнуло. Возле башни появился дым. Закрытые ворота вдруг распахнулись, и оттуда высыпал народ. Даже отсюда было видно, что это игроки.
— Да ничего, — сказал я, — Просто Мстителей уже нет. Ловкость рук, и никакого мошенничества.
— Да охренеть просто! — и, Сцилла, развернувшись, унеслась прочь.
Мы поднялись, отряхиваясь. Луна спросила:
— Хам, а не жалеешь, что это все без драки вышло?
— Неа, — я покачал головой, — Он мне подкинул чит, я ему босса. Все честно.
Тренькнул приват. Ого, а на этом персонаже я Брутто не ставил в игнор.
«Молись! Ты труп!» — прилетело от лидера Мстителей.
Видимо, Людвиг успел ему нажаловаться, кто во всем виноват. Я улыбнулся и отправил его в игнор. Размяк он, потерял хватку, вот и поплатился.
«Сдохни, тварь!» — звякнуло пожелание от Людвига.
И этот меня рассмешил. Второй раз беднягу-крота подставляю, не даю предательской натуре раскрыться.
— Ты чего так щеришься, рыжий? — спросил Спрут.
— Да от фанатов прилетают сообщения, — ответил я.
— Не боишься? — спросила Луна, — Мое предложение в силе.
— Не боюсь, а опасаюсь, — сказал я, — Но в гости загляну.
Щелкнули развернутые катапульты, посылая горящие снаряды — аргенты стали бить по выбегающим из Аретизы Мстителям. А ведь бедняги, вылетающие из ворот, еще не догнали, что им персонажей только удалять.
— Блин, сейчас же у Сциллы катапульты крякнут, — сказал Спрут, — Я бы свалил, народ!
— И точно! — спохватился Шуруп.
Я усмехнулся, и прожал кнопку группового возвращения. Мы все засветились в касте телепортации. Сафира ждала.
Конец пятой книги.
