– Расскажи, как его найти, а я подумаю.
Густав кивнул.
– Сейчас напишу. – Он достал тонкую замызганную бумагу и принялся что-то писать свинцовым карандашом, а потом и рисовать схему.
– Талибон, а что ты дальше делать собираешься? – хитро прищурившись, спросил Игнат.
Хозяин поднял глаза на гостя и улыбнулся.
– Как же ты хорошо знаешь меня, Игнат. Завтра утром вы уйдете к своей цели, а я возьму винтовку и весь боезапас и на своем маленьком вездеходе отправлюсь в княжества. Там моя винтовка и опыт будут нужнее всего. Поскольку даже если вы разрушите эти Ворота и лишите вторжение цели, война никуда не денется. Всю эту тварь все равно придется перебить.
– Что верно, то верно, – согласился Павел.
Густав посмотрел на него и усмехнулся.
– А ты прав, Игнат, он уже совсем не их. Если мы переживем эту войну, я скажу за него слово.
Паша приподнял воображаемую шляпу, благодаря отшельника.
Дом был маленьким, а кровать всего одна, поэтому ложиться пришлось на полу. Но Кира и Арина пошушукались и наколдовали какую-то воздушную подушку по колено размером, на которой и разложили спальники, – что ж, довольно удобно.
Басаргина достала «компас» и уставилась в цифры: сейчас они говорили, что цель где-то в пятидесяти трех километрах на запад. Но, скорее всего, все будет не так легко.
Утро выдалось холодным, но на удивление солнечным, ветер угнал тяжелые серые тучи и унесся вслед за ними. Пахло солью, шторм кончился, ночью Игнат открыл глаза и, прислушавшись, понял, что не слышит больше бешеного рева волн. Он улыбнулся и мгновенно уснул.
Прощались быстро, Кира уже готовила портал, чтобы выйти поближе к городу убийц и проституток, как называл его Талибон. Хозяин тоже торопился: с утра, пока гости завтракали остатками ухи, он собирался в дорогу – его ждал бой, по которому егерь-отшельник, похоже, истосковался.
Наконец все собрались возле Голема, последним из дома вышел Густав и, заперев дверь, подошел к Игнату, они обнялись.
– До встречи, брат, – хлопнув по спине отшельника, попрощался Демидов. – Боги обязательно подарят нам встречу.
– Береги себя, – в тон ответил Талибон. Потом обнялся с остальными, даже с Павлом, и каждому что-то пожелал. – Ну что, одержимый, выживем, может, выпьем?
Лицо Паши расплылось в улыбке.
– Обязательно выпьем, егерь. Я планирую вступить в братство, возможно, в следующий раз мы встретимся как не чужие люди.
– А ты амбициозная нелюдь, – расхохотался Густав и шарахнул одержимого по плечу ладонью, в ответ получил такой же удар, после чего оба разошлись, крайне довольные друг другом.
Кира уже начала открывать портал, и, чтобы не заставлять ее ждать, все быстро уселись в мобиль. Овал открылся только спустя минуту, и было видно, что это стоило Русалке больших сил.
Игнат махнул, прощаясь, и въехал в переход. Десять секунд – и вот он уже в километре от вольного города на обочине главной дороги, а вокруг какие-то мобили, груженные баулами, и вооруженные люди. Все косятся недобро, но пока только объезжают их.
– Похоже, это беженцы из Каранского княжества, – предположила Арина, – «пограничники», они всегда жили впритирку к закону, и многие имели дела с Тартусом. Так что ничего удивительного, что они хотят тут найти убежище. А вот город, похоже, закрыт для них: там дальше лютый затор.
Игнат внимательно оглядел дорогу: народу под стенами города-крепости скопилось с пару тысяч, метрах в трехстах от них начинался затор, тянущийся до самых ворот. Телеги, мобили, грузовики – все это прилично нагружено скарбом.
Вышедшая из портала Кира, увидев столпотворение, присвистнула.
– Ничего себе! И как нам в город попасть?
Сзади раздался мощный удар и звук лопнувшего пластика. Все обернулись: маленький мобиль, рассчитанный на двоих, был сброшен с дороги солидным блестящим здоровенным внедорожником. Малек, так называли эти крохотные городские мобильчики в народе, получив удар, дважды кувырнулся и замер, лежа на боку. Наружу никто не выбрался, только ребенок плакал и повторял одно и то же:
– Мама, мама, мама...
– Дороги войны, – тихо, со злобой произнесла Арина и, засучив рукава, полезла наружу.
А внедорожник пер дальше, пробиваясь к городу. Телеги и народ, стараясь увернуться, прижимались к обочине, и следующей жертвой этого черного тарана должен был стать Голем.
– Ну, сука, – прошипела Струна, и прежде, чем ее кто-то успел остановить, швырнула под днище вездехода темно-зеленый шарик размером с кулак.
– Ты обалдела? – заорала Кира и выставила щит перед Градовой. – Ничего лучше, чем дикие ветви, не могла придумать?
– Плевать, – зло произнесла ведьма, – эта падла меня разозлила.
Игнат выскочил следом, не забыв новую винтовку, но пока воевать было не с кем. Грозный бронемобиль проехал еще полметра, а потом под днищем его негромко хлопнуло, и, оплетая корпус, из-под него полезли зеленые побеги толщиной в руку. А Арина спокойно стояла и управляла ими, хитро сложив пальцы, вот мобиль почти скрылся за ними, и тут Струна вскинула над головой правую руку и резко сжала ее в кулак.
– А ты кровожадная, – одобрительно заметил Павел. Ифрит внутри приготовился впитать в себя отлетающие жизни пассажиров.
Раздался треск, и ветви, больше похожие на канаты, стали медленно стягиваться, кто-то внутри заорал, изрыгая сначала угрозы, затем ругательства, под конец только мольбы о пощаде. Но ведьма была неумолима. Через две минуты от грозного дорогого мобиля остался только расплющенный смятый каркас. Вопли смолкли. Лицо Павла осветилось блаженной улыбкой наркомана. А Арина произнесла какое-то новое заклинание, выдрала выросший на дороге куст, который все еще сжимал остатки внедорожника, и одним движением отправила его метров на сорок в поле.
Люди на дороге, завороженные расправой, пришли в движение и теперь почтительно обтекали Голема, не решаясь даже посматривать в сторону магичек. Двое дюжих мужиков рванули к остову черного монстра в поисках поживы, и Демидову на секунду захотелось прострелить им ноги: вместо того чтобы помочь пассажирам малька, они кинулись мародерить.
Павел верно прочел выражение лица егеря и посмотрел им вслед, секунда – и вот эта парочка, размахивая кулаками, выбивает кровавые сопли друг из друга.
– Да тут прямо сплошные борцы за справедливость, – умилилась Кира и направилась к маленькому мобильчику.
Взмахом руки она поставила его обратно на колеса и привела в себя женщину-водителя, рядом с ней сидела и плакала девочка лет пяти. Увидев, что мама очнулась, она тут же бросилась к ней и обняла за шею.
– Сейчас немного придется полетать, – предупредила Басаргина и заклинанием перенесла малька обратно на дорогу.
Девочка мгновенно забыла своей испуг и уже вылеченную шику на лбу и с восторгом смотрела на женщину, которая одной рукой подняла их мобильчик в воздух. Она громко захлопала в ладоши, а ее большие черные глаза просто сияли от счастья.
