– Вильгельм, я вовсе не оправдываю его. Я…
– В таком случае, – усмехнулся Вильгельм, – я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь по-настоящему понять его. И составить верное представление о нем.
Он отвернулся к окну, а она вновь вспомнила о Джемми – 6 том, как он танцевал с ней, как учил кататься на коньках… и как учил ее улыбаться ему. Ей снова хотелось плакать.
Гилберт Барнет быстрым шагом вошел в ее комнату.
– Ваше Высочество, – сказал он, – необходимы срочные меры. Принц в опасности.
Мария побледнела.
– Что случилось?
– Я уже говорил с Его Высочеством – он не прислушался к моим предостережениям. Как вам известно, король Франции считает вашего мужа своим врагом.
– Да, это мне известно. Но в чем дело? Пожалуйста, не тяните – говорите поскорей.
– Я узнал о существовании заговора, имеющего целью похищение принца. Заговорщики собираются напасть на него, когда он будет проезжать по побережью – один, без сопровождения. Они намереваются доставить принца во Францию.
– И все это вы сказали принцу?
– Да, но он только махнул рукой. Дескать, сам позабочусь о себе.
– Он не собирается взять с собой телохранителей?
– Боюсь, нет.
– Придется и мне сходить к нему, – сказала Мария. – Будьте любезны, преподобный отец, составьте мне компанию.
Они пришли в покои принца. Увидев их вместе, Вильгельм поднял брови – и тем не менее Барнет успел заметить выражение удовольствия, промелькнувшее на лице принца, когда тот понял, что именно так взволновало Марию.
– Вильгельм, если ты поедешь на побережье, возьми с собой телохранителей.
– Стало быть, наш капеллан все-таки поведал тебе о своих опасениях?
В разговор вмешался Барнет:
– Ваше Высочество, я совершенно точно знаю о существовании заговора, а потому не могу не поддержать просьбу принцессы.
Мария сложила ладони и поднесла их к груди.
– Умоляю, Вильгельм. Если ты не послушаешься нас, может произойти непоправимая катастрофа.
Вильгельм поморщился. Мария подошла к нему и взяла за руку.
– Вильгельм, ради меня…
Он снова поморщился, затем пожал плечами.
– Хорошо, я возьму с собой телохранителей.
Мария в волнении ходила по комнате. Вильгельм все не возвращался.
Она позвала преподобного отца Барнета и попросила его молиться вместе с ней.
Когда они поднялись с колен, от Вильгельма все еще не было никаких вестей.
– Преподобный отец, как вы думаете, мы предприняли достаточные меры?..
– Достаточные, Ваше Высочество. Полагаю, принц скоро будет во дворце.
– Скорей бы! Пока он не вернется, у меня не будет ни минуты покоя.
Барнет пристально посмотрел на принцессу. Будучи человеком целеустремленным, он знал, что так или иначе завоюет дружбу и доверие этой супружеской пары.
– Ваше Высочество, – сказал он, – ваша преданность принцу не вызывает у меня никаких сомнений. И все же иногда я чувствую, что настоящего согласия между вами нет.
Мария удивилась и уже собиралась выразить недовольство, поэтому капеллан спешно добавил:
– Простите мою бестактность, Ваше Высочество. Я позволил ее себе только потому, что всем сердцем желаю счастья вам и принцу.
– Это я знаю.
С этими словами Мария повернулась к окну. Барнет понял, что интересующая его тема обсуждению не подлежит.
Он не собирался мириться с таким положением дел.
Мария попросила его помолиться еще раз – чем дольше отсутствовал принц, тем тревожнее становилось у нее на душе.
Они все еще стояли на коленях, когда внизу послышался стук копыт.
Мария бросилась к окну. Во дворе спешивались всадники, среди них был и Вильгельм. Она повернулась к Барнету.
– Преподобный отец, как мне отблагодарить вас?
– Окажите мне услугу, в которой нуждаюсь не только я один, – улыбнулся Барнет.
Никто не знал, в самом ли деле присутствие телохранителей предотвратило нападение на принца. Или никакого заговора вовсе не существовало? Во всяком случае, Мария была признательна человеку, спасшему ее мужа от возможного похищения и не менее возможного заключения в Бастилию.
После недолгого размышления она позволила Барнету продолжить начатый им разговор.
– Мне кажется, принц относится к вам с большим уважением, но что-то мешает ему открыто выражать свои чувства, – сказал Барнет.
Мария задумчиво посмотрела на него.
– Принц никогда не выражает свои чувства открыто. Я думаю, это ему просто не свойственно.
А Елизавета Вилльерс? – мысленно усмехнулся Барнет. Впрочем, сейчас он не хотел упоминать это имя.
– У меня сложилось такое впечатление, – сказал он, – что принц все время думает о том, кому в будущем достанется британская корона, думает и допускает, что когда-нибудь вы станете королевой, а ему придется довольствоваться ролью супруга царствующей королевы.
У Марии округлились глаза.
– Супруг царствующей королевы? Принц не может не знать, что я никогда не поставлю его в такое унизительное положение.
Барнет улыбнулся: превосходно, выполнена еще одна часть его замысла. Если так и дальше пойдет, ему предстоит благополучное будущее при дворе нового английского короля.
– Ваше Высочество, – внимательно глядя на принца, произнес Барнет, – скажите… в случае смерти Якова… или, допустим, его отречения… словом, если принцесса будет провозглашена королевой – как вы сами отнесетесь к своему новому положению?
Вильгельм едва ли не впервые в жизни не сумел скрыть охвативших его чувств.
– Уж во всяком случае не пополню собой число будущих слуг моей жены! – резко ответил он.
– Но принцесса…
Вильгельм с досадой махнул рукой.
– Принцесса всегда была послушной и преданной супругой… ну, почти всегда – крайне редко противилась моим желаниям.
Вот оно! «Почти». «Крайне редко». Очень многозначительные слова.
Итак, Вильгельм не доверяет своей жене – отсюда и разделяющий их барьер. Он не может напрямик спросить ее, какое ему уготовано положение на тот случай, если она станет королевой Англии; а министры добровольно примут только ее – не его; они будут подчиняться в первую очередь ей, без ее особого распоряжения отнесутся к Вильгельму просто как к супругу царствующей королевы. Таким образом, решение остается за Марией – как она пожелает, так и будет. Но каково же все время находиться рядом с человеком, которого считает способным лишить его жизнь всякого смысла, уничтожить все его надежды и мечты?
