– Не подходи ко мне. Не подходи! Я думала, ты любишь меня, Майкл. Я думала, ты любишь меня».
Майкл подал Лулу знак, и она нажала клавишу «стоп», после чего устремила на него свои глаза-блюдца. Большие и печальные. Несколько секунд она молчала, потом предложила:
– Может, прослушаем это еще раз?
Он взял свою громадную кружку, отхлебнул горячий сладкий кофе и кивнул. Прямо перед ним на стене висел плакат, на котором были только слова, явно цитата откуда-то. Нежно-зеленые буквы на темно-зеленом фоне: «Думаешь, ты слишком мал, чтобы что-то изменить? А теперь представь, каково комару».
Майкл посмотрел на Лулу. При других обстоятельствах он бы улыбнулся.
Они прослушали пленку еще два раза, после чего Лулу встала и принялась ходить по крохотной комнатке, заламывая руки.
– Уж больно голос странный, – сказала она.
– Вы так думаете? Может, это вовсе и не Аманда говорит?
– Да нет, Аманда… просто… что-то с ней не так.
– В каком смысле?
– Она сильно испугана, Майкл.
– Мне тоже так показалось.
– Стопудово, она чего-то боится. И голос у нее звучит как-то неестественно. Вы меня понимаете?
– Понимаю.
– Можем мы прослушать это еще раз?
Они прослушали запись снова.
– То, как она отвечает… словно… словно у нее крыша поехала. Будто она обкурилась или чего-нибудь нанюхалась. Но к наркотикам она наверняка не прикасалась.
– Почему вы так в этом уверены?
– Потому что один раз Аманда попробовала ЛСД – лет десять назад, еще студенткой, и тогда буквально слетела с катушек. Ох, как ее колбасило! Даже пришлось обратиться к врачу.
– Я не знал.
Лулу оживилась:
– Да! Аманда мне много раз говорила, что после того случая даже не прикоснется к наркотикам. Брайан употреблял кокаин и другую дрянь, и она мне рассказывала, что он и ей предлагал поторчать за компанию, но она всегда решительно отказывалась. Она очень сильная и волевая девушка.
– Хорошо, – сказал Майкл. – Значит, наркотики мы исключаем.
– А как насчет Брайана? – спросила Лулу.
Майкл рассказал ей о своем вчерашнем визите к Трасслеру, и Лулу, казалось, ничуть не удивилась, услышав о том, что у него есть другая женщина.
– Дерьмовый мужик. Я никогда не говорила Аманде, что о нем думаю. Но у него репутация бабника, это всем известно. Ни одной юбки не пропустит. – При этих словах Лулу томно вздохнула, словно бы сожалея, что Трасслер не приударил и за ней тоже.
– Значит, Брайана Трасслера можно исключить?
– Похоже на то, – кивнула она. – Майкл, вот вы психиатр. Скажите мне, чем еще, кроме наркотиков, можно объяснить такое странное поведение?
– Ну, резкое изменение личности может возникнуть вследствие эпилепсии, опухоли мозга или инсульта.
Лулу с ужасом посмотрела на него.
– Все эти состояния способны вызвать паранойю, которая по большей части сопровождается агрессией.
– Но не страхом?
– Возможна мания преследования, – может быть, Аманда считает, что я хочу каким-либо образом навредить ей.
– А какова, по-вашему, наиболее вероятная причина в данном случае?
– Причина паранойи?
– Да. – Лулу села на пол и взяла кружку.
– Биохимические изменения в мозгу вызывают изменения личности. То, что мы обычно подавляем в себе, выходит наружу. В особенности часто это наблюдается у людей с сильно заниженной самооценкой, склонных к депрессии.
– Это ничуть не похоже на ту Аманду, которую я знаю.
– Верно. Но вдруг она демонстрирует резкое изменение поведения вследствие нервного расстройства? Один из классических симптомов – интерпретация дружеских действий окружающих как враждебных. Возможно, именно с этим мы сейчас и столкнулись.
– Вы и правда думаете, что у Аманды внезапно развилась эпилепсия, опухоль мозга или случился инсульт?
– А вы уверены, что она прежде не страдала эпилепсией?
– Абсолютно. Нужно быть полной идиоткой, чтобы писать неправду в бланке медицинской страховки, верно?
– Да, ведь в этом случае полис будет автоматически признан недействительным. – Майкл отхлебнул кофе. Он был голоден, но не хотел тратить время на еду. Речь шла о жизни и смерти. Для него сейчас имела значение только Аманда, и его тревога возрастала с каждой секундой.
До чего же странно чувствовал себя Майкл, находясь здесь с Лулу. Как если бы где-то рядом присутствовала Аманда.
– Я не убежден на сто процентов, что у нее какие-то неврологические нарушения. Из каждого правила есть исключения, но обычно человек, который страдает каким-нибудь из упомянутых заболеваний, внезапно становится агрессивным. Если бы у Аманды случались депрессии, то реакция была бы иной, но вы уверяете, что ничего подобного и в помине не было. Так?
Она кивнула.
– Непонятно, почему голос у нее звучит испуганно.
Майкл перемотал пленку, вытащил кассету из магнитофона.
Лулу протянула руку:
– Можно посмотреть?
– Пожалуйста.
– Это записали сегодня в студии?
– Да.
– А что, если сделать экспертизу голоса?
Майкл подавил зевок – усталость, несмотря на адреналин, давала о себе знать. Воздух в комнате казался тяжелым и густым.
– Я знаю, кто это может сделать.
Он вытащил мобильник и набрал домашний номер редактора передачи.
В трубке раздался сонный голос. Когда Крис Бимиш понял, кто его беспокоит, в тоне его послышалась враждебность.
– Господи боже, время без десяти двенадцать. Я хотел хоть сегодня выспаться. Послушайте, Майкл, у меня из-за вас уже были сегодня неприятности. Позвоните утром.
Доктор Теннент взмолился:
– Только не вешайте трубку! – Крис остался на линии. – Послушайте, – сказал Майкл, – дело крайне срочное. Мне нужна ваша помощь.
Он ждал ответа, но собеседник молчал.
– Крис, вы же работали на полицию в качестве эксперта по анализу магнитных лент, верно?
– Да. И до сих пор этим занимаюсь, – кисло подтвердил тот. – И для страховых компаний произвожу экспертизу, и для детективных агентств. А в чем дело?
– Крис, вы наверняка любите жену и детей. У вас ведь их трое, если не ошибаюсь?
– Какого черта, Майкл? Вы звоните мне посреди ночи, чтобы провести социологический опрос? Я думаю, вам после сегодняшней передачи стоит самому обратиться к психиатру. К сожалению, я никого не могу вам порекомендовать – прежде знал одного очень хорошего специалиста, вплоть до сегодняшнего дня, но, увы… – И редактор повесил трубку.
