– Он – человек. Любой из общеизвестных способов подойдет.
– Я пока не умею путешествовать во плоти. Здесь я ничем не отличаюсь от призрака, – покачала я головой. – Это глупый разговор. Мне не удастся никого убить.
– Какое разочарование, – вздохнул старик. – А я-то было подумал, что ты валькирия.
Я удивленно посмотрела на него.
– Значит, ты мне не поможешь?
– Стараюсь изо всех сил, – уклончиво сказал он и засунул руки в карманы, – но, как я вижу, надо проделать дополнительную работу.
Мгновение спустя он исчез.
Из призрачной школы я пошла домой, засунув руки в карманы, мои легкие наполнял холодный свежий воздух верхнего мира. Когда старик попросил то, что я не могла ему предоставить, часть меня испытала облегчение. Каждая проведенная в его обществе минута была сродни промокшим ногам, и мне хотелось только одного, чтобы все поскорее закончилось.
Может, Яма был прав. Помогая Минди, я лишь сильнее угожу в лапы загробного мира.
Тут я заметила что-то на другой стороне дороги. Оно сияло ярким флуоресцентным светом, этакий ослепительно-белый столб в темноте – старый придорожный таксофон с поцарапанными, обветшалыми боковинами из пластика. В нашей округе осталось совсем немного таксофонов, и на миг меня посетила мысль: а вдруг это тоже в своем роде призраки? Если у школьных зданий и даже у звуков есть привидения, почему бы их не иметь телефонам-автоматам?
В столь позднее время не было ни машин, ни бегунов трусцой – только ветер, доносивший запах океана. Я быстро перешла дорогу. Пластиковая телефонная трубка в руке была твердой на ощупь… таксофон оказался реальным. Я была почти уверена, что ничего не услышу, но внезапно в ухо ворвались длинные, низкие гудки.
Я нажала на кнопку с цифрой «ноль», дескать, совершаю звонок, который как раз собиралась сделать.
Раздался голос.
– Операция? – Он был тихим, словно пробивался с того света.
А мне почему-то почудилось, вдруг меня сейчас спросят, что у меня за экстренный случай? Что мне сказать? Недолго думая, я проговорила:
– Мне бы хотелось позвонить за счет получателя.
Не успев опомниться, я уже старательно тараторила телефонный номер убийцы, от которого во рту появился кислотный привкус. Но должна же я была что-то сделать, хотя бы и тщетное.
– Пожалуйста, ваше имя? – попросила телефонистка.
– Простите?
– Как мне вас представить?
Мне потребовалась секунда.
– Минди.
– Пожалуйста, Минди, не кладите трубку, пока я соединяю. – Последовали гудки, потрескивание и приглушенный звук набора номера. Затем еще один далекий голос произнес «алло».
Каждая мышца в моем теле передернулась, и я едва не выронила трубку. Мне было трудно дышать, выступил пот, сразу охладившийся на легком ветерке. Рот наполнился горечью, а телефон в руке оказался скользким. Убийца стал еще немного реальней и страшней.
На то, чтобы собраться с духом, мне понадобилась уйма времени. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем я поднесла трубку к уху. Я почти не сомневалась, что услышу гудки, однако я различила тихое дыхание.
– Ты? – спросила я.
– Это еще кто? – сонно прохрипел он.
Я потеряла дар речи. К горлу подкатил ком.
– Что за Минди? – продолжил он. – Почему ты мне звонишь?
– Я в курсе того, что ты сделал, – выдавила я. – Я знаю, кто ты такой на самом деле.
Воцарилась тишина.
– Я приду за тобой, – добавила я, и меня сразу охватило странное спокойствие. – Ты меня не остановишь. Для меня не существует преград.
– Кто это?
– Твоя смерть не будет для меня помехой. У меня есть друг – расчленитель душ, – отрезала я. Понятия не имею, откуда взялись эти слова, из какого уголка моей души они вырвались, но вкус их был сладок. – Я собираюсь скормить тебя скользким тварям, которые плавают в реке, на глазах у маленьких девочек из твоего палисадника.
Он не ответил, и я повесила трубку. Флуоресцентные светильники таксофона мигнули, осветив улицу трепещущим светом. Мне хотелось напугать убийцу, заставить его хоть чуть-чуть заплатить за все злодеяния. Во всяком случае, теперь он знал, что его кто-то ищет.
И вдруг спустя минуту – на пределе слышимости – телефон начал звонить.
Минди встретила меня в переднем дворике, скрестив руки на груди.
– Ты меня надула! Не очень-то красиво с твоей стороны.
– Прости. – Незачем рассказывать ей о том, что я пыталась сделать. Ей лучше не думать о маньяке, психопомпах и преступлениях. – Надо было сделать кое-что важное.
– Правда? – Она смягчилась. – Похоже, ты расстроена.
– Я устала, – проговорила я и пожала плечами. Я не спала уже почти две недели. Сон перестал быть частью моей жизни. Когда я ложилась на кровать, тьма за веками была полна трепещущих теней, а мозг плавился от мозаики сновидений.
Минди фыркнула.
– Помпы не спят. Лучше поиграй со мной! Мне скучно.
Я улыбнулась. В минуты, когда ее покидал страх, было заметно, насколько радовался жизни этот ребенок до того, как его забрал убийца.
– Ладно. Чем тебе хочется заняться?
– Давай отправимся в Нью-Йорк, как ты предлагала.
Я изумленно заморгала.
– Хочешь увидеть Крайслер-билдинг? Мне казалось, ты боишься реки.
– Но стало так здорово, когда ты начала меня видеть, – тихо пискнула она. – Ведь в здешней округе ужасно скучно.
Я не могла в это поверить. Что, если Яма ошибся? Неужели привидения могут меняться? Минди всего-то и требовалось отделаться от своей призрачной невидимости, и она повзрослела. Или же ей просто требовался друг.
– С тобой мне не страшно, – добавила она. – Мой личный психопомп-телохранитель. Только не бросай меня.
– Конечно, – кивнула я, а она взяла меня за руку своей холодной ладошкой. – А позже я отведу тебя домой.
Река Вайтарна оказалась добра к Минди в ее первом путешествии. Нас задела лишь парочка обрывков воспоминаний, и мы быстро и спокойно добрались до Нью-Йорка. Вероятно, я научилась погружаться в реку, а может, я имела сильную связь с Крайслер-билдинг.
По крайней мере, так я думала, пока мы не покинули Вайтарну.
Мы оказались в Нью-Йорке, но в совершенно другом районе. Вместо небоскребов нас окружали многоквартирные дома и крупные универмаги. Перед нами возвышалась высокая изогнутая башня в облицовке из зеркального стекла. Я ее узнала не сразу… папино здание.
– Ого! – воскликнула Минди, – ты была права. Оно огромное!
– Это не Крайслер-билдинг. Я что-то перепутала.
