— Однажды я сказала Люси, что ты единственный мужчина в Пайн-Хиллз, за которого я хотела бы выйти замуж.
— И что ответила она? — спрашивает он с кривой ухмылкой. — «Забирай его себе»?
— Ты знаешь Люси даже больше, чем думаешь, — улыбаюсь я. — Но поверь мне, она тебя любит. И вы должны найти путь друг к другу.
— Вряд ли это когда-нибудь случится. — Дэн наклоняется и целует меня. Это очень нежный поцелуй, который длится всего секунду, но я еще долго ощущаю его на губах. — Хорошо, не буду больше тебя смущать. Пойдем к столу.
Но нам так и не удается вернуться на наши места, потому что почти тут же мужчина в синем галстуке, которого Дэн уже представил мне как вице-президента по маркетингу, останавливает его, и между ними завязывается оживленный разговор. Я пользуюсь этой возможностью, чтобы ускользнуть и немного успокоиться, прежде чем мне вновь придется встретиться с Дэном. За столом никого нет, но я даже рада, что оказалась одна. Взяв вилку и немного поковырявшись в салате, я оставляю зелень в покое и налегаю на жареные орехи пекан и огромные ломти жирного голубого сыра. К черту диету! Даже если я слегка раздамся в талии, то всегда смогу заняться танцем живота.
— Ваш друг вас оставил? — спрашивает Джош Гордон, подходя и усаживаясь на свое место рядом со мной.
— Увы. А почему вы один? Где прекрасная Марисса? — интересуюсь я, заметив, что место рядом с ним тоже пустует.
— Снежная королева? — улыбается Джош, очень точно определив температуру тела своей подружки. — Она пошла освежиться. А это может занять очень много времени. Может, пока потанцуем?
Я буду танцевать с Джошем Гордоном? Но тогда я обязательно сломаю себе палец. Или, что еще хуже, ему.
Однако сегодня я пользуюсь успехом. Пожалуй, это хлопковое платье не такое уж плохое. Наверно, стоит послать в «Блумингдейл» открытку со словами благодарности и лишние десять долларов.
Оркестр доигрывает песню Селин Дион и начинает новую мелодию. Мотив кажется мне смутно знакомым. Да это же старая композиция Карли Саймона «Никто не умеет это делать лучше тебя»! Кто сможет устоять против такого соблазна? Конечно, я буду танцевать с Джошем.
17
— Не выдергивай ее — это не сорняк! — кричит мне Баулдер с другого конца лужайки. — Сохрани ей жизнь!
Но слишком поздно. Я уже вырвала огромный одуванчик с корнем и с торжествующим видом держу его в руке. Однако, услыхав вопль приятеля, в недоумении смотрю на желтую головку, пытаясь понять, что это может быть.
— Это цинния, — говорит Баулдер, подходя и забирая у меня растение. Потом принимается нежно баюкать его, счищая землю с гладкого стебля.
— Прости, я не знала.
— Бедный маленький цветочек, — шепчет он несчастной сироте, безжалостно вырванной из родной клумбы. — Я позабочусь о тебе, малышка. Не волнуйся. Я даже найду тебе новый дом.
Баулдер показывает мне язык, отходит на пять шагов и опускается на корточки, чтобы заняться пересадкой. Можно подумать, там я не смогу добраться до его протеже.
Сходив в дом за лимонадом и свежеиспеченным овсяным печеньем с изюмом, я предлагаю их Баулдера и, опустившись на траву рядом с ним, наблюдаю, как он любовно прихлопывает землю вокруг реанимированного растения.
— Не бойся, цинния, — приговаривает он тонким детским голоском. — Я больше не позволю злой Джесси тебя обижать.
Он вытирает руки и в два глотка выпивает большой стакан лимонада.
— Джесси плохо ведет себя с цветами и глупо с мужчинами, — выговаривает он мне.
— Ты имеешь в виду то, что я рассказала о Дэне и о вечеринке?
— Именно. Лучше бы тебе отправиться к этому парню и сказать, что вчера ты плохо соображала. Или так: переспи с ним, и если тебе понравится, пусть он сразу и переезжает.
— Баулдер, что ты такое говоришь? — спрашиваю я, раскладывая камешки вокруг новой клумбы циннии. — Люси мой лучший друг.
Баулдер удивленно приподнимает бровь.
— Моя лучшая подруга, — тут же поправляюсь я. — А подруги так не поступают. Девочки рано понимают, что в жизни нужно держаться друг за друга. Существуют простые правила: ни в коем случае нельзя отменять встречу с подругой, если какой-то парень позвонил в последний момент, чтобы пригласить тебя на вечеринку. Даже если у тебя появился бойфренд, ты обязана находить время для общения с подругами. И уж совсем недопустимо уводить мужа у лучшей подруги. Даже если они на время расстались.
— Интересно, почему? Как же тогда найти мужчину?
— Может, на сайте знакомств? — предполагаю я.
— Ну нет, так гораздо безопаснее. Парень уже прошел отбор, и если он оказался достаточно хорош для твоей подруги, то скорее всего подойдет и для тебя.
— Дэн достаточно хорош для любой женщины. Он просто потрясающий. Но дело совсем не в этом. У них с Люси трое детей. У них семья. Если я ее разрушу, то до скончания веков буду гореть в аду. Кроме того, я знаю, что она его любит. Просто у нее временное помрачение рассудка.
— Тем не менее Дэн сказал, что любит тебя. — Произнося эти слова, Баулдер выразительно разводит руки в стороны, в голосе его звучит страсть, как у героев романов Даниэлы Стил.
— Он этого не говорил. — Я досадливо морщусь. — Ты, вероятно, плохо меня слушал.
— Я только тем и занимаюсь, что слушаю. Для чего еще нужен лучший гейфренд?
— Хорошо, тогда повторяю еще раз. Дэн сказал, что я ему нравлюсь. Он сказал, что ему со мной весело. Что нам хорошо друг с другом. Согласись, это совсем не те слова, которые произнес Ромео под балконом Джульетты.
— А если бы он все же признался тебе в любви?
— Не думаю, что я могла бы причинить Люси боль. Такие понятия, как дружба, преданность, для меня не пустой звук. В конце концов, есть еще клятва герлскаутов.
— Клятва герлскаутов?
— Да. Делай людям добро, и они ответят тебе тем же, — торжественно произношу я.
— Это же золотое правило.
— Клятва герлскаутов, золотое правило, поправка к Конституции. Какая разница? Я просто не смогу поступить так по отношению к своей подруге.
— Но разве тебе не хотелось бы заполучить Дэна? Только честно. Представь, что тебе ничего за это не будет. Не придется гореть в аду, в Пайн-Хиллз никто не станет о вас судачить…
Я глубоко задумываюсь. Я и Дэн… Дэн и я… Разве для меня это не лучший вариант? Я уважаю Дэна. Он мне нравится. И, наконец, он совсем не говорит по-французски.
— Дэн замечательный, — медленно говорю я, впервые тщательно подбирая слова. — Кто бы отказался иметь такого мужа? Он безупречен. Умен. Красив. Отличный семьянин. К тому же каждый выходной проезжает на велосипеде двадцать миль и находится в отличной форме.
— Ну и? — нетерпеливо перебивает меня Баулдер.
