и о заказном убийстве.
Потом Конрад поцеловал меня еще раз и все-таки ушел к моему дяде. Но в дверях остановился и предупредил, что наша свадьба будет довольно скоро.
Самое большее – через месяц, потому что он не намерен слишком долго ждать.
Впрочем, и я тоже не собиралась.
ЭПИЛОГ
Чуть больше месяца спустя. Хейвен
Наше венчание состоялось на Утесе Всех Влюбленных – в чудесном месте высоко в горах, что на самом выезде из столицы, откуда открывался завораживающий вид на беспокойное море и на раскинувшийся внизу огромный город.
И теперь меня не оставляло ощущение, что у наших с Конрадом ног лежал новый дивный мир, и чтобы в него попасть, мне осталось сделать лишь несколько шагов и протянуть руку…
Я шла к своему жениху, дожидавшемуся меня возле украшенной цветами арки, а на мне было самое красивое на свете свадебное платье – подарок императорской четы за мои заслуги, по их словам, перед Далмарком.
Рядом с Конрадом стоял его младший брат Ричард, вернувшийся из Эскара специально на нашу свадьбу. Я уже успела с ним подружиться, и мы проводили много времени вместе, беседуя и смеясь, пока Конрад не начинал ревновать, напоминая брату, что на мне женится все-таки он, а не Ричард.
Но ревновать Конраду не было никакой причины – я любила только его; всей душой и всем своим сердцем, и наши брачные татуировки стали тому подтверждением.
Он был самым лучшим и единственным для меня мужчиной, и я скромно надеялась, что рядом со мной он будет так же счастлив, как и я была счастлива рядом с ним.
По крайней мере, я собиралась приложить к этому все усилия.
И вот теперь я шла к нему, замирая от сладкого предвкушения, по усыпанной розовыми лепестками дорожке мимо множества собравшихся гостей, слыша, как всхлипывает от переполнявших ее эмоций Амалия Диксон, мама Конрада, к которой я уже успела привязаться.
Рядом с ней сидела тетя Ижени и тоже то и дело прикладывала платочек к глазам. У нянюшки и Конни также глаза были на мокром месте, но исключительно от радости.
Рядом со мной вышагивал дядя Шарль – трезвый и солидный. С торжественным видом он вел меня к алтарю, а за нами следовали три моих собаки.
Как дань уважения и любви моим родителям.
Конечно же, на свадьбу мы позвали и Роберта с Сильвой, но те никак не могли расслабиться и насладиться церемонией с остальными гостями. Пусть и в парадной одежде, но они стояли неподалеку. Обозревали окрестности наравне с императорскими гвардейцами, следя, чтобы никто не помешал нашему счастью.
Еще один мой дядя – дядя Генри - улыбнулся мне с первого ряда, поправив очки. Месяц назад он спешно прибыл в столицу из Диких Земель по моему зову, после чего так и остался в Хейвене, хотя до этого предпочитал жить затворником.
Ну что же, Генри Леваль нашел общий язык не только с Конрадом и Шарлем Декларом, но заодно согласился консультировать советников императора, помогая тем вывести Далмарк из экономического тупика, в который мы все угодили.
И, судя по всему, нашел вполне адекватное решение.
Заодно дядя Генри вместе с нянюшкой пришли к выводу, что лучшего мужа, чем Конрад, мне не найти, и брачные драконьи татуировки, которые дядя разглядывал крайне внимательно, были тому подтверждением. Собаки тоже его заинтересовали, и Генри Леваль проводил с ними долгие часы, пытаясь разобраться в их природе, но так и не сделал однозначных выводов.
Ну что же, моя неразлучная троица – Джасс, Джусс и Джесс - заинтересовала многих, и посмотреть на них в дом к дяде Шарлю (я оставалась в особняке Декларов до самой свадьбы) явился даже сам император с сыном.
Стоило тете Ижени узнать о предстоящем визите, как ее едва не хватил удар, зато нянюшка взяла на себя все хлопоты, и мы достойно выдержали это испытание. К тому же как император, так и принц Хайден остались от призрачных собак в полнейшем восторге.
Вот и сейчас императорская семья тоже прибыла на нашу свадьбу, хотя императрице Лауре стало довольно сложно выбираться из дворца – роды должны были начаться со дня на день.
Мои подруги тоже приехали, как же без них? И Анариэль со своим мужем Габриэлем, на чьей свадьбе мы не так давно веселились, и Алексия, и Кларисса. Причем Клариссе недавно сделали предложение, и она тоже собиралась замуж за одного крайне милого лорда.
Алексия до сих пор оставалась в стане незамужних, уверяя нас, что собирается повеселиться и на этом Брачном Сезоне, и на всех следующих. И веселиться так долго, пока ее не вычеркнут из списков участниц из-за пожилого возраста и радикулита.
Но я-то знала, что сердце Алексии несвободно, и один темноволосый красавчик, который постоянно занимал все ее первые танцы на балах, оставил в нем след. И пусть Алексия отпиралась, но мне казалось, что до предложения руки и сердца оставалось уже недолго.
За этим оказалось интересно наблюдать, а еще с важным видом давать советы (словно я была настоящим экспертом в брачных делах!), потому что мое сердце было уже занято, и я чувствовала себя спокойной и счастливой. И мне хотелось, чтобы все остальные тоже непременно обрели свое счастье!
Но проследить за этим я могла только с перерывом, потому что после венчания мы с Конрадом сразу же отправлялись в медовый месяц, решив провести неделю в южном поместье Кэнделлов, на самом берегу моря.
Дольше оставаться не могли – нас ждали дела в столице. Как, впрочем, и всю мою семью.
Дядя Генри продолжал работать в связке с советниками императора. Нянюшка перебралась в дом Конрада, в котором мы собирались жить по возвращении из медового месяца, а мама Конрада подыскала себе дом неподалеку и теперь занималась его обустройством.
Ричард возвращался в Эскар, а дядя Шарль уже завтра отбывал в Западную Провинцию – я решила, что его помощь мне не помешает. Причем отправлялся не один, а с нанятыми Конрадом специалистами, которые должны будут оценить размер мегелитовой жилы.
Я была уверена, что дядя меня не подведет. Вернее, он не даст меня провести, вместо этого выторгует наилучшие условия, потому что впереди меня ждало заключение сделки.
И сделка будет огромной – Персиваль Дюран уже работал с императорскими поверенными, оговаривая всевозможные ее аспекты.
Конрад предложил свою помощь, но я ответила, что мне будет интересно справиться со всем самой. И он, к моему счастью, согласился.
