Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
бани, там бельё сушится…
– И что с верёвкой делать? – спросил Пугливый.
– Бросить ему…
– Ага, а он сам этой верёвкой обвяжется.
Можно завязать в узел, чуть не выкрикнул я. Навязать большой такой узел, я за него ухвачусь зубами, а вы потянете, и в общем-то можно вылезти даже отсюда. А может, и нет – вряд ли им получится меня вытащить вдвоём, я здоровый, для меня таких трое надо.
– Да, – вздохнул Циркач. – А что тогда делать?
– Надо подумать. – Пугливый почесался.
Головы исчезли. Лестницу тащите, хотел крикнуть я, но вовремя решил помолчать, лучше их не пугать пока. Если честно, я совсем не мог придумать, как ещё меня можно вытащить.
И вдруг я услышал, как они уходят. Оба, и Циркач и Пугливый. Если честно, я едва не завыл, с трудом удержался, кинулся на стенку, скрипнул зубами. Сел. Смотрел на небо, там летел самолёт, кажется, бомбардировщик, моторов слишком много.
Я стал ждать. Они вернулись через час. Шагали тяжело, что-то тащили, я очень надеялся, что это лестница. Но оказалось нет, во всяком случае, они не стали её ко мне спускать, что-то такое сбросили на землю и задышали тяжело, отдыхая.
– Надо кому-то слезть, – сказал затем Пугливый. – То есть в яму спуститься.
– Зачем?
– Установить, что непонятного-то. А он по ним и выскочит.
– А если не выскочит?
– Он же не дурак, – усмехнулся Пугливый. – Знаешь, я читал, что такие собаки сообразительные, мне кажется, что он поймёт. А сверху не установить, надо слезать. А ты с собаками лучше меня знаком.
Оба помолчали, покряхтели, что-то подвигали. Я их вполне понимал – кому хочется лезть в яму к такому, как я? Я бы сам не полез, и никому не советовал бы.
– Ладно, – сказал Циркач.
Он заглянул в колодец.
– Ты как? – спросил он. – Безобразничать не станешь?
Пришлось сыграть собачку. Это довольно унизительно, но иногда приходится, в самых безвыходных ситуациях, конечно. Я уселся на землю, свернул умильную просительную морду, повилял хвостом и даже поскулил, что было уж совсем позорно.
– Да ничего он вроде, – сказал Циркач. – Жрать, кажется, хочет. Такие собаки всегда жрать хотят, они могут слона слопать.
– Смотри, чтобы он тебя не слопал, – усмехнулся Пугливый. – А то потом…
Циркач не ответил, полез в колодец. Достаточно ловко он это делал, видно, что гимнастикой занимался. На всякий случай, я сместился поближе к норе, а вдруг Циркач свалится мне на голову? Но он не свалился. Он спрыгнул на камни и повернулся ко мне.
– Привет, – сказал он и стал отряхивать колени, долго и тщательно отряхивал, со старанием.
Всё-таки он немного боялся. И руки дрожали, и в глаза старался мне не смотреть. Чтобы его хоть как-то подбодрить, я улыбнулся и протянул ему лапу.
Это тоже производит впечатление, мальчишка не удержался и пожал. Это как условный рефлекс – если собака протягивает лапу – её надо пожать – и наоборот, если просят, ты протягиваешь лапу.
– Ты как? – спросил Пугливый сверху. – Всё в порядке? Спокойно?
– Угу. Давай ящики.
Пугливый начал опускать в колодец ящики из-под яблок, лёгкие деревянные ящики, которые Циркач устанавливал друг на друга. Через пару минут в колодце выстроилась пирамида, всё понятно, умненькие детки.
– Надо лезть, – сказал мне Циркач. – Вот так примерно…
– Кто здесь?! – нервно спросил Пугливый. – Кто?!
Мы поглядели вверх, Пугливого не было видно, зато он нервно хлюпнул носом.
– Что такое? – спросил Циркач.
– Мне кажется, тут кто-то есть… – прошептал Пугливый. – Там шевельнулось…
– Да это ветер, – сквозь зубы сказал Циркач.
– Никакой это не ветер! – нервно прошептал Пугливый. – Не ветер! Там чёрное что-то было! Чёрное!
– Спокойно! – Циркач принялся устраивать ящик на ящик. – Спокойно, я уже лезу…
Он вскочил на ящик и ловко вылез из колодца и тут же позвал меня сверху:
– Бугер! Давай! Давай, лезь!
Я поставил лапы на ящик, собрался, оттолкнулся, перескочил на второй ящик, оттолкнулся ещё и вылетел на поверхность. Свобода. Воздух. Свет. Запахи, много и со всех сторон, за время сидения в колодце я привык к вязкому запаху земли, мха и корней, я зажмурился от ароматов, обрушившихся на меня, потерял дыхание, несколько секунд ушло на то, чтобы проморгаться и продышаться, и запустить голову.
А мальчишки стояли и смотрели в лес, не на меня. Обычный сосновый лес, деревья, смола, лето, с одной стороны лето, и кажется, что всё хорошо, что ничего не происходит…
– Я видел! – кивнул Пугливый. – Там же что-то… Пошевелилось!
Я попробовал воздух. Странно. Лес, обычный сосновый лес, деревья, мох, а между ними воздух, бездвижимое пространство, заполненное дыханием деревьев. Но почему-то неприятно. Мир продолжал меняться, в нём что-то рушилось, рассыпалось и оседало, ткань мироздания растягивалась и дрожала, как воздух над перегретым асфальтом, наверное, от этого и возникали видения. Мне тоже казалось, что за нами наблюдают.
Или не казалось. Ведь твари добрались досюда.
– Это от жары, – объяснил Циркач. – Воздух разогревается, начинает подниматься – от этого и представляется… Рефракция называется. Или резонанс. Или…
Циркач замолчал.
Все подростки отпетые реалисты, они верят во что угодно – в рефракцию, в дифракцию, в резонанс, во всё, но только не в чёрта. А иногда стоит поверить и в чёрта.
– Что «или»? – насторожился Пугливый.
– Или наводнение. По телику показывали, что перед стихийными бедствиями люди видят призраков. Это от звука происходит.
В звук, в цвет, не в чёрта только.
– От какого ещё звука? – не понял Пугливый.
– От инфракрасного, – ответил Циркач. – Этот звук люди не слышат, а вот животные слышат. И они от этого звука с ума сходят, на берег выбрасываются…
– Кто на берег выбрасывается?
– Киты, кто ещё? Дельфины всякие, осьминоги. А лисы убегают.
Я зевнул, как мяукнул, челюсть при этом хрустнула, Циркач и Пугливый отвлеклись от леса и своих дум и уставились на меня.
– Смотри! – прошептал Циркач. – Смотри, у него лапы все обгрызены!
– Зачем он их обгрыз? – спросил другой, как всегда испуганный.
– Не знаю… Может, он сдвинулся? С ума сошёл, пока в яме сидел. Я слышал, собаки отгрызают себе лапы, если сильно психуют.
Надо их шугануть. Рявкнуть, пусть бегут. Они все должны бежать, как можно быстрее, как можно дальше отсюда, теперь здесь небезопасно. Наоборот, лагерь «Лисий Лог» – чрезвычайно скверное место, чрезвычайно, потому что тварь совсем не зря здесь появилась, у неё планы. У них всегда планы.
– Он как-то нехорошо смотрит… Собака то есть..
– А ты как бы смотрел, если в колодце бы просидел?
– Ну да, наверное… Слушай, Власов говорит, он опять вампира видел.
Циркач хихикнул, но неуверенно, оглянулся при этом.
– Ну, хватит, – попросил Пугливый. – Вампира видел… А Бэтмена он не видел? Человек-паук ещё, знаешь ли, он не заглядывал…
– Точно тебе говорю, – прошептал Циркач. – Он ведь даже обделался от страха и из палаты не выходит.
Теперь хихикнули оба. Но тоже не очень весело, неприятно им.
– Власов черешней отравился, – возразил Циркач. – Вот его и пропоносило, всю бумагу извёл…
– А испуган он по-настоящему, и это не от поноса, –
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
