реки, ливнестоки вдоль тротуаров не справлялись с потоками воды, несущейся по улицам, а пешеходы вынуждены были то и дело обновлять прикрывающие их от ливня щиты. Некоторые даже переключились с безобидных погодных «зонтиков» на вполне боевые техники, и, что удивительно, обычно крайне негативно относящиеся к подобным кунштюкам в общественных местах, полицейские сейчас даже не делали замечаний таким ухарям… более того, по пути в Сокольники я не раз замечал, что и сами представители закона предпочитают защищать себя от льющихся с неба потоков воды именно боевыми стихийными щитами. Впрочем, у них-то, как раз, разрешения на такие действия никто не отбирал.
Вообще, изначально я планировал отправить своих учеников по домам, прямо с перрона Новгородского вокзала, но по размышлении решил завершить наше путешествие, не нарушая, так сказать, естественного хода вещей. Именно поэтому, рассадив учеников по машинам, присланным управляющим Бестужевых из их московского гаража, сам я уселся в подкатившее к бордюру такси и рванул домой, в Сокольники.
К моему удивлению, бывший конный клуб встретил меня чистотой и порядком. Даже холодильник в доме оказался забит продуктами под завязку, так что я получил возможность сразу заняться приготовлением ужина, не тратя время на уборку и прочую подготовку дома к приёму хозяйки. Впрочем, кое-какие продукты я всё же заказал в Алексеевских рядах, сразу по завершении «инспекции». А пока дожидался курьера, ещё и перестелил постель в спальне свежим бельём.
Вообще, отправляя учеников по домам, я преследовал весьма простые цели. Пока Громовы будут навещать родню в «Беседах», Мария встретится с давно не виденными ею родителями, мелкие порадуются встрече с братьями, а Лиза и Лёня увидятся со своими родственниками, мы с Ольгой получим возможность побыть наедине. Возможность, которой были довольно долго лишены.
Но, как это обычно и бывает, великолепный план не пережил столкновения с реальностью. Стоило мне открыть окно к пребывающей в московском родительском доме жене, как в него тут же просквозили четыре пушистых колобка. М-да, похоже, Раиса Илларионовна[3] тоже не устояла перед обаянием моих нечаянных питомцев и продолжила традицию поваров Апецки, пытаясь привести песцов в идеальную форму… форму шара. Что ж, стоит признать, ей это почти удалось.
Пока радостные блюфросты рыча, шипя и только что не поскуливая от радости крутились у меня под ногами, выпрашивая ласку в награду за достойно исполненную работу по охране «каменной норы», в окно, наконец, шагнула Ольга.
Заметив накрытый белоснежной скатертью сервированный стол с пока ещё не зажжёнными свечами, жена легко мазнула меня губами по щеке и… не сбавляя шага, направилась к нему.
— Ты голодная, что ли? — удивился я, наблюдая, как устроившаяся в своём любимом кресле Оля оглядывает стол.
— Ну, ты же предупреждал, что хочешь устроить для нас ужин для двоих, вот я и отказалась от обеда, хотя Раиса настаивала. А она сегодня, между прочим, сама на кухне командовала, — развела руками Оля, хитро поблёскивая глазами. М-да, а ведь я рассчитывал на несколько иной порядок нашего свидания… И до вечера, к слову сказать, ещё добрых три-четыре часа, не меньше! Эх… Ладно. Не оставлять же жену голодной, верно?
За моими передвижениями по кухонному блоку с интересом и предвкушением наблюдали сразу пять пар глаз, блеск которых стал ещё ярче, когда я достал из холодильника сёмгу. Здоровой кусок этой рыбины был доставлен мне всего час назад из Алексеевских рядов, и я даже подготовил его, разделав на стейки, которые, собственно, и планировал пожарить вечером на гриле. И вот теперь к выжидающим голодным взглядам добавилась нервная суета сразу четырёх хвостов. Хм, кажется, будь у моей жены подобная часть тела, и та сейчас крутилась бы пропеллером.
Нарезку из овощей, надо заметить, четверо хвостатых проигнорировали начисто. А Оля, подхватив из миски лист салата, не выдержала и, пока я выкладывал стейки на разогретую сковороду, занялась приготовлением простейшего гарнира из фасоли, высмотренной ею в холодильнике, благо готовится он не намного дольше, чем сами стейки. А если учесть, что перечно-лимонную заправку для будущего гарнира я тоже подготовил заранее… в общем, наш слишком ранний обед был готов уже через десять минут. И всё равно, как бы быстро не готовилась сёмга и гарнир к ней, первыми к перекусу приступили счастливые блюфросты, получившие в своё распоряжение хвост рыбины, нашинкованный мною для них небольшими кусочками. Так что, к моменту, когда мы с Олей сели за стол, все четыре меховых клубка, успевшие расправиться со своей долей, вновь крутились под нашими ногами в ожидании подачек. Недолго, впрочем. Стоило мне придавить питомцев лёгким недовольством, как те исчезли из виду. Хлоп, и нет их.
Вечер мы встретили с женой на веранде, сидя в обнимку в вытащенном мною под навес кресле, слушая редкий перестук капель уходящего прочь дождя и шелест ветра в парковой листве. Эфирный щит надёжно защищал нас от прохлады, а колючий шерстяной плед, в который можно было бы завернуть нас обоих вместе с креслом, дарил ощущение уюта и безмятежности. Мы бы, наверное, так и уснули под ним, если бы не выкатившиеся из дома полные энергии и сил блюфросты, сходу окатившие нас довольством и желанием играть. Правда, ожидаемой реакции они от нас не получили и, покрутившись на веранде, умчались в пахнущую свежестью темноту двора исследовать территорию, столь долго остававшуюся без их присмотра.
Пять дней мы с Олей провели, отключив все средства связи — от браслетов-коммуникаторов до домашнего инфора и телепанели. Пять дней и ночей мы наслаждались обществом друг друга, гуляли по парку в компании с блюфростами и устраивали пикники. В общем, с удовольствием расслаблялись, отдыхая от поездки и связанной с ней суеты. А потом к нам домой нагрянул курьер и вежливо, но очень настоятельно, попросил навестить московский особняк Бестужевых. Переглянувшись с Олей, мы заверили молодого человека, что непременно будем к ужину, отчего бывший серьёзным, словно прокурор на судебном процессе, курьер мгновенно просветлел лицом, заулыбался и, радостно попрощавшись, умчался прочь, так и фоня довольством от успешно выполненного задания начальства. Полагаю, молодой сын боярский был убеждён, что за прерванный им отдых мы с Олей, как минимум, оторвём ему голову. Странно, но… а, ладно! У всех свои тараканы.
Хотя, если быть честным, то получив это приглашение, я всё же немного напрягся. Ну, не было для него причин. Никаких! О нашем желании отдохнуть от всех и вся мы с Олей предупредили тестя заранее, чтоб не волновался и не поднимал шум. Равно как и честно сообщили, что покидать
