– Чья бы корова мычала! – ответил я. – Я как дворник подгребал все ваши следы! То Дацык мне труп подкинул, то вы с Лерой на глазах у немцев чуть в задницу меня не поцеловали! Надо было заранее мозгами пошевелить, как обеспечить мне безопасность! Наворотили грязи да еще удивляетесь, что сюда мент приперся!
– Закрой хайло! – беззлобно буркнул Альбинос, почувствовав, что я прав. – И что нам теперь с ним делать?
– Это ваши проблемы, – открестился я и повернулся к Альбиносу боком.
– Это и твои тоже проблемы, Вацура. Запомни, ты здесь уже не как жертва, а как сообщник. Ты ничем не докажешь, что мы тебя шантажировали.
К столу в очередной раз приблизилась Тучкина, и тут Лера неожиданно взвилась. Она вскочила, перекрыла Тучкиной путь и с недобрыми намерениями подбоченилась.
– А ты что ж перед милиционером кухаркой прикидывалась? – процедила она. – Тебя ведь никто не просил выгораживать нас! Почему ты не сказала, что Альбинос тебя похитил?
– Потому что не захотела! – вызывающе ответила Тучкина. – Потому что мне с ним нравится!
– Лера! – прикрикнул Альбинос. – Отстань от нее. Она все сделала правильно!
Лера круто повернулась к Альбиносу.
– А ты хотела, чтобы она рассказала, как ты угрожаешь ей пистолетом? – рявкнул он.
– Я хочу, чтобы она ушла отсюда! Чтобы ушла отсюда! – забилась в истерике Лера.
– А я хочу, чтобы ты ушла! – голосом, полным ненависти, ответила Тучкина.
Не знаю, чем бы закончилась эта очередная разборка, но в эту минуту к столу беззвучно подошел Дацык, и обе девушки сразу замолчали. Альбинос с тревогой огляделся по сторонам и как-то странно взглянул на Дацыка. От этого взгляда у меня вдруг заныло где-то под ложечкой.
– А где этот… лейтенант? – спросил он.
– Упал в трещину, – не поднимая глаз, ответил Дацык и налил себе стакан водки.
Глава 38СОЮЗНИК
Я почувствовал, что меня мутит, что я не могу больше находиться рядом с Дацыком. Я не могу больше оставаться в этой ублюдочной компании, которая помешалась на деньгах! Здесь смердит теплым ливером и кровью, как в разделочном цехе скотобойни.
– В трещину? – заинтересованно протянула Лера. – А разве так легко упасть в трещину?
– Проще простого, – подтвердил Дацык. – Их там тьма-тьмущая.
Тут Альбинос вскочил из-за стола, обошел его и схватил Дацыка за волосы.
– Ты! – страшным голосом заорал он. – Мокрушник! Погань! Зачем ты это сделал?! Зачем, подонок?!
Дацык попытался оттолкнуть Альбиноса от себя, но тот разжал пальцы лишь на мгновение, чтобы затем схватить Дацыка за воротник куртки.
– А тебе, наверное, захотелось на нары?! – рычал в ответ Дацык, пытаясь достать кулаком тяжелый подбородок Альбиноса. – Этот мусор обобрал бы нас до последнего цента, а потом бы сдал в ментовку!
Лера и Тучкина, как по команде, принялись разнимать дерущихся, причем Тучкина первой схватилась за Альбиноса, а Лере достался Дацык.
– Мы же договаривались, – кричал Альбинос, тряся Дацыка как яблоню, – что никогда не пойдем на убийство! Мы же клялись друг другу не связываться с кровью! А ты уже второго замочил! Ты же всех нас кровью перемазал, подонок!
– Я спас тебя, идиот! – вопил Дацык. – Я всех вас спас от нар! А ты просто трус! Ты слизняк! Ты боишься ответственности! Но успокойся! Где мент? Нет мента! И никогда не было! Он к нам не приходил! Никто из нас его не видел! И труп его никто и никогда не найдет! Ледник перетрет его за год, одна грязная водичка останется!
Альбинос оттолкнул Дацыка от себя и отошел. Мне показалось, что Альбинос сразу постарел лет на двадцать и даже походка его стала какой-то старческой.
– Успокойся, милый, – шептала Лера и, как санитарка на фронте, пыталась закинуть пудовую руку Альбиноса на свое хрупкое плечо. – Может, все обойдется.
– Я ненавижу жлобов, – уже тише добавил Дацык, поправляя воротник куртки. – Ты же знаешь, что я на дух их не переношу. Когда этот мент начал говорить про проценты, а потом еще и про налоги, у меня в глазах потемнело от ненависти.
– А ты лучше? – устало спросил Альбинос. – Ты ведь из-за этих проклятых денег в животное превратился! Тебе с каждым разом становится легче убивать. Ты уже по трупам идешь к своей цели. Только оглядываться не хочешь, чтобы не видеть следов…
Альбинос растерянно оглядел стол, взял трубку, кисет с табаком и сунул их в карман. Дацык смотрел на него, как пациент на хирурга, подбирающего инструменты.
– Ты куда собрался? – настороженно спросил он.
– Я ухожу, – ответил Альбинос. – Мне все надоело. Мою долю возьмите себе.
– И я с тобой уйду! – воскликнула Тучкина.
Дацык как будто высох в одно мгновение. Плечи его опустились, он ссутулился и на полусогнутых догнал Альбиноса.
– Альбино, дружище! – торопливо заговорил он. – Я тебя умоляю, не надо! Давай успокоимся, соберем волю в кулак и доведем начатое до конца. Там же полмиллиона долларов, Альбино! Мы добудем эти деньги и начнем жить заново. Альбино, не делай глупостей! Мы же с тобой всегда были неразлучными друзьями…
– Нет, мы уходим, нам ничего не надо! – звонко ответила Тучкина, будто она что-то здесь решала, и крепко обхватила руку Альбиноса.
– Да замолчи ты, куропатка! – прикрикнул на нее Дацык. – Отцепись от моего друга!
– Альбинос, не слушай его! – тараторила Тучкина. – Эти деньги принесут тебе только несчастье! Давай уйдем отсюда и начнем новую жизнь! Что нам еще надо? У нас с тобой все есть!
Я поразился мертвенному спокойствию Леры, которая сидела рядом со мной – спинка ровная, руки сложены одна на другой, неподвижная, строгая, точно картинка из школьного учебника с надписью «Как правильно сидеть во время урока». Я слышал ее тихое и ровное дыхание, словно она спала с открытыми глазами.
– Кирилл, – прошептала она, когда Альбинос вместе с безудержно говорящими прилипалами удалился в темноту, – тебе надо бежать.
Не веря своим ушам, я посмотрел на Леру. Она вдруг схватила мою руку, прижала ее к своей груди и горячо заговорила:
– Тебе надо бежать. Немедленно. Сегодня же ночью. Иначе у тебя не останется шансов выжить. Я тебе помогу. Никто не узнает. До рассвета никто не хватится, а потом тебя уже не догонят…
– Лера, – произнес я, стараясь разглядеть в сумерках глаза девушки. – А как же… Разве тебе не хочется денег?
– Мне не хочется денег! – шептала она надрывно и заламывала мои пальцы. – Мне уже не хочется денег. Мне уже ничего не хочется… Только ты должен взять с собой эту конопатую тварь. Ты должен увести ее с собой!
