на остров. Она еще приедет сюда. В гости к Бет с Джимми.
Она стоит у леера и смотрит, как полоса океана, отделяющего ее от крошечного островка, который она оставляет позади, становится все шире и шире, а лодки в бухте, два высоких церковных шпиля, здания в центре, серые точки домишек, испещряющие прибрежную полосу, — все меньше и меньше. А вскоре Нантакет совсем исчезает из виду.
Паром набирает ход. Оливия возвращается на свое место в пассажирском салоне и устремляет взгляд вперед. Она возвращается к работе в «Тейлор Креппс», но теперь как редактор отдела художественной литературы. Она готова и ждет с нетерпением. Первой книгой, которую ей предстоит редактировать, станет дебютный роман Элизабет Эллис, который она сама привезет Луизе. Скоро он будет опубликован. Ей не терпится увидеть его на полках магазинов, взять в руки, почувствовать в руках его вес и гладкость обложки.
Оливия открывает сумку и вытаскивает толстую стопку бумаги. Рукопись Бет. Она кладет ее на колени. Вот зачем она приезжала на Нантакет. За этим. За ответом. За душевным покоем.
Пока паром везет ее обратно на материк, она открывает рукопись на последних нескольких страницах и, улыбаясь, принимается перечитывать свою любимую часть, смакуя каждое слово, всей душой слушая прекрасный голос Энтони.
Глава 41
Эпилог
Дорогая мама,
ты уже и так знаешь ответы на свои вопросы. Они уже и так живут в твоем сердце. Но твой разум все еще сопротивляется. Я понимаю, что иногда нам нужно получить подтверждение, услышать слова. Двусторонний диалог.
Я приходил в этот мир не для того, чтобы делать все то, о чем ты мечтала и даже чего боялась еще до того, как я появился на свет. Не для того, чтобы играть в Детской бейсбольной лиге, пойти на выпускной вечер, поступить в колледж, пойти в армию, стать врачом, адвокатом или математиком (вот, кстати, математик из меня вышел бы отличный). Я приходил в этот мир не для того, чтобы состариться, жениться, обзавестись детьми и внуками. Все это уже сделано или будет сделано другими.
И я приходил в этот мир не для того, чтобы помочь другим лучше понимать иммунологию, гастроэнтерологию, генетику или неврологию. И не для того, чтобы разгадать тайну аутизма. Всему этому настанет свое время.
Я приходил сюда для того, чтобы просто быть, а аутизм был проводником моего бытия. Хотя моя короткая жизнь временами бывала нелегкой, мне очень нравилось быть Энтони. Аутизм делал для меня невозможным общение с тобой и папой и другими людьми посредством таких вещей, как зрительный контакт, диалог и всякие ваши занятия. Но мне было неинтересно общаться такими способами, так что я не чувствовал себя обделенным. Я общался с вами другими способами: через мелодию ваших голосов, энергию ваших эмоций, радость нахождения рядом с вами, а иногда, в некоторые драгоценные моменты, через возможность разделить с вами что-то, что я любил, — голубое небо, мои камешки, сказку про трех поросят.
И ты, мама. Я любил тебя. Ты спрашивала, чувствовал ли я, что ты меня любишь. Конечно чувствовал! И ты это знаешь. Я любил твою любовь, потому что она давала мне чувство безопасности, счастья и желанности, и для нее были не нужны слова, объятия и глаза.
И это возвращает меня к еще одной причине, по которой я приходил в этот мир. Я приходил сюда для тебя, мама. Для того, чтобы научить тебя любить.
Большинство людей любят с осторожностью, только при условии, что что-то случается или не случается, только с оговорками. Если человек, которого мы любим, делает нам больно, предает нас, бросает нас, разочаровывает нас, если этого человека становится трудно любить, мы часто перестаем его любить. Мы защищаем наши нежные сердца. Мы закрываемся, отступаем, отгораживаемся, прерываем контакт и уходим. Мы можем даже начать ненавидеть.
Большинство людей любят с условиями. От большинства людей никогда не требуют любить всем сердцем, без оглядки. Они любят только отчасти. И как-то этим обходятся.
Аутизм был моим даром тебе. Мой аутизм не давал мне обнять и поцеловать тебя, он не давал мне посмотреть в твои глаза, он не давал мне произнести вслух те слова, которые тебе так отчаянно хотелось услышать ушами. Но ты все равно любила меня.
Ты думаешь: «Ну конечно любила. Любой на моем месте любил бы». Но это не так. Для того чтобы любить и принимать меня всем сердцем, любить меня всего целиком, тебе пришлось вырасти. Несмотря на всю свою боль и отчаяние, несмотря на все свои страхи, горе и разочарования, несмотря на все то, чего я никак не мог дать тебе в ответ, ты любила меня.
Ты любила меня безусловно.
Ты не испытывала такой любви ни к папе, ни к своим родителям, ни к своей сестре, ни к кому до меня. Но теперь ты знаешь, что такое безусловная любовь. Я знаю, что моя смерть причинила тебе боль и что тебе понадобилось долго быть в одиночестве, чтобы исцелиться. Теперь ты готова. Ты все равно будешь скучать по мне. И я тоже по тебе скучаю. Но ты готова.
Возьми с собой то, чему научилась, и снова кого-нибудь полюби. Найди того, кого ты полюбишь, и люби его без условий.
Мы все приходим в наш мир ради этого.
С любовью,
Энтони
От автора
На момент написания этой книги глубинные нейроанатомические, нейрохимические и нейрофизиологические причины аутизма остаются неустановленными. Хотя я с нетерпением жду того дня, который, надеюсь, наступит в ближайшем будущем, когда ученые определят эти причины, освещение нейробиологических аспектов аутизма не входило в цели написания этого романа и было сознательно оставлено за его рамками.
Приблизительно треть всех детей с аутизмом также страдают эпилепсией. У большинства этих детей судороги успешно сдерживаются медикаментозными средствами. Однако в случае с невербальными детьми подбор эффективного препарата и правильной дозировки является особенно сложной задачей.
Ребенок с аутизмом или аутичный ребенок? Специфический язык, который мы используем, говоря о людях, способен в значительной мере влиять на то, как мы воспринимаем этих людей и как к ним относимся. Я читала и понимаю доводы сторонников обоих подходов в этой области.
«Ребенок с аутизмом» — здесь фокус на человеке. Ребенок в первую очередь человек, который не определяется только и исключительно своим аутизмом. С другой
