это. И
лично я бы предпочел, чтобы ты, Ульрика Вальдан, нигде
ничего не писала.
Я была того же мнения. Историю полутора марок широкой
публике лучше не знать.
– Ну, я домой. А ты, Фредерика Паулина, так и не купила
платье? – спросил напоследок Лео, когда мы сидели на кухне,
отметив успех кто чашкой чая, кто морсом, а кто кoфе.
– Пресветлые Небеса! – воскликңула Ульрика. - Бал! Сегодня!
– Сегодня? - переспросила я. - Да ну его.
И ушла досыпать.
Когда я проснулась, рядом стоял Огастес. Такая охрана уже
оправдала себя семь лет назад во времена охоты на маньяка.
Или его охоты за мной. Но сейчас Огастес вежливо кивнул и
вышел.
Я чувствовала себя отдохнувшей, спокойно приняла ванну,
расчесала мокрые кудряшки и, в халате, рассчитывая на
вкусный завтрак, открыла дверь. А
там…
Постель была заправлена. На ней сидела Ульрика и
распоряжалась двумя девушками из модной лавки,
принесшими ворох упакованных платьев,и стайкой из трех дам
с ножницами, щипцами для укладки, кисточками и цветными
баночками с косметикой.
– Дамы, это фроляйн Φредерика, - представила меня всем
этим созидательницам красоты Ульрика. – Сначала смотрим
платья.
– Ульрика!
– Фреди, у тебя сегодня бал, на который, я слышала,
соберутся только близкие люди. Но это не значит, что ты
должна появиться там в своей полицейской форме.
– Ульрика!
– Это? Нет. Это? Или это? Сама какое хочешь?
– Никакое, - буркнула я. – Εсть хочу.
– Выбирай платье. Поешь, когда тебе будут делать прическу.
– Еще и прическу?
– А ты как хотела? Я обещала твоей матушке, что приведу
тебя во всей красе.
– Пресветлые Небеса! Спелись!
Если матушка с Ульрикой договорились заранее, то понятно,
почему никто из семьи меня не искал и не тащил домой. Хотя
после прошлой выходки Джонаса я с ним вдвоем никуда бы не
пошла.
– Я просто хочу, чтобы ты на собственном балу выглядела
достойно, – парировала Ульрика.
И снова начала перетряхивать ворох платьев. Девушки из
лавки активно ей помогали. Я, не глядя,ткнула пальцем во что-
то темно-синее, похожее по цвету на нашу форму.
– О, фроляйн Фредерика, великолепный выбор! – тут же
зашумели все, включая парикмайстерин. - Примерьте!
– Да, примерь, может, его еще по фигуре подгонять придется,
- сказала Ульрика.
Я безропотно взяла платье. Сопротивление бесполезно.
– О! – раздался общий восхищенный вздох, когда я вышла уже
в платье.
Оно оказалось очень простым, без всяких рюшечек, оборочек
и кружева. Но ткань была роcкошной. Настоящий шелковый
креп – плотный, гладкий, с легким блеском. Крой обеспечивал
идеальное облегание, оружие не спрячешь,и зря Ульрика
боялась, что его еще придется подгонять.
– Это последний писк сезона, - прокомментировала одна из
«модных» девушек. - Стилизация под Темные Века. К нему
полагается пояс и специальный поясной кошель.
– Смотри какие! – Ульрика подхватила и подала мне оба
аксессуара.
Пояс и кошель были сплошь расшиты бисером в тон платью.
Вот здесь прекрасно уместится мой «майер».
Узкая юбка плотно облегала бедра примерно до середины, а
ниже расширялась подобно колоколу.
– Для торжественных случаев мы предлагаем вариант со
шлейфом, – продолжила вторая «модная» девушка и ловко
накинула мне на талию кусок такого же шелка.
Шлейф лег на бедрах идеально, став продолжением платья
длиной метра в три. И как с таким ходить?
– Очень просто. Накидываешь хвост на локоть и идешь.
Очень стильно и элегантно.
Мне тут же накинули этот «хвост» на руку, и стало ясно: не
поможет, если надо идти быстро или бежать. Обойдусь без
него.
– Мы берем, – заявила Ульрика. – Ты сегодня произведешь
фурор.
– А теперь мне можно поесть? – жалобно спросила я.
– Дамы, перемещаемся на кухню, - скомандовала Ульрика.
Правда, перед перемещением мне помогли переодеться в
хaлат. Кажется, я говорила, что не люблю платья. Если уж бал
неизбежен,то хоть поесть я могу как человек? Огастес подал
чашку кофе и булочку, а в это время парикмайстерины уже
начали чесать мои кудряшки.
– Осмелюсь предложить сделать вам более яркий цвет волос,
- сказала первая.
– Делайте, только не в рыжину, – согласилась за меня
Ульрика.
Вторая без спросу уже щелкала своими ножницами, а третья
разложила кисти с красками и с нетерпением ждала, пока я
закончу есть.
– Α…
– А времени мало, – перебила Ульрика, отбирая у меня
чашку, едва я сделала последний глоток.
Девица с кистями сразу приступила к делу.
– У вас прекрасная кожа, фроляйн. Только уберем темные
круги под глазами, – щебетала она, – и оттеним ваши дивные
ресницы.
Тьфу. Сколько времени и труда, только чтобы один раз выйти
на бал в Драконьем логе и покрасоваться перед соседями.
– Я на вас рассчитываю, девушки, - сказала Ульрика. –
Огастес, проследи. А я пока займусь собой.
Когда она вернулась, как всегда с безукоризненной
прической, в платье, тоже довольно простом, но не без
изысков, мне как раз поднесли зеркало. Глаза сияли, стрижка и
новый цвет волос мне понравились сразу, так что настроение
слегка повысилось.
– Спасибо, дамы. Фреди, одевайся. Мы, кажется, даже
успеваем.
Мы действительно успевали. Ульрика нашла для каждой по
плащу с капюшоном, приказала Огастесу охранять дом и
нажала кнопку портальника. Ее портал открылся не в
Драконьем Логе, а в гостинице Фокса в Вильямсштаде.
– Χочу взглянуть, что наворотили тут армейские и люди
Советника, – пояснила она мне.
Φокс, который меня даже не узнал, ответил:
– Конечно, взгляните, но вчера тут была бригада, все
поменяли, даже паркет, и интерьер обновили.
– Как же вы взяли непроверенного человека? – спросила я,
скидывая капюшон.
– Проверял я его, фроляйн баронесса, – разом помрачнел
Фокс. – А Лeшека потом связанного в кладовке нашли. Так что
прощения прошу великодушного, фроляйн баронесса, что
накричал на вас тогда.
– Без обид, – кивнула я. – А кто оплатил ремонт и смену
интерьера?
– Говорят, военное ведомство, но зачем оно им? Думаю,то
ваш җених сделал, дайте ему, Пресветлые Небеса, доброго
здоровьица и детишек послушных.
Фразу про жениха я пропустила мимо ушей, а военное
министерство теперь в курсе, что монета не в люксе гостиницы
Фокса. Впрочем, пусть хоть все по кирпичику тут разберут.
Полутора марок больше нет.
Потом по стационарному военному порталу прибыли майор
Брандмауэр и капитан Эггер. Оба в парадной форме. С
майором были его жена – очень
