я его понимал. Очень хорошо понимал. Обнаружение угля — это событие, значение которого трудно переоценить. На Земле празднуют много пустых и никчемных событий.
Взять к примеру День независимости. Что празднуем? Независимость — это не пылящаяся в архиве бумажка с красивыми словами и подписями одной-двух-трёх сотен проворовавшихся бездельников. Независимость — это сырьё, это энергетика, это промышленность, это образование и наука… Если этого нет, не будет и независимости — хоть двадцать бумажек напиши.
Или — день Конституции. Ещё одна бумажка, в которой содержится неопределённое «бла-бла-бла», ворочаемое властьимущими при помощи Конституционного суда и парламента, куда им будет угодно. Совсем не обязательная бумажка, между прочим. В той же Великобритании конституции нет. Вообще. И сроду не было. А люди, как ни странно, живут получше, чем во многих странах, где эта самая конституция есть, и написана очень красивыми словами.
В общем, свобода, демократия, и тому подобное — это, конечно, очень хорошо, но вот я бы посмотрел на все эти «общечеловеческие ценности», если бы не было угля, стали, нефти, электричества, и так далее.
Тем не менее, почти все знают, когда в стране день Конституции или день Независимости (которой, кстати, по нашему решению, на Ковчеге не будет. За ненадобностью), но практически никто не знает, когда была открыта первая угольная шахта, когда начата добыча руды, или, хотя бы, когда была запущена первая электростанция.
А у нас будут знать. Потому что жизненно важные вещи знать надо. И если нефть — это кровь современной цивилизации, то её скелет сделан из стали. А сталь в необходимом количестве без угля или природного газа получить практически невозможно.
Железную руду мы нашли, уголь — тоже. Значит — будем жить. Будем независимы от поставок с Земли.
Правда, запасы угля на открытом месторождении надо было ещё оценить. Как и его качество.
Для этого прямо сегодняшней ночью запускалась не то, чтобы громадная, но достаточно большая махина, ждавшая до этого своего часа.
Уже завтра утром первые «Ми-восьмые» должны вылететь с грузами и людьми для оборудования первой площадки подскока — расстояние почти в две с половиной тысячи километров до месторождения ни один из имеющихся у нас летательных аппаратов преодолеть без посадки не в состоянии.
Эта площадка, как и остальные, должна быть выбрана с таким расчётом, чтобы там можно было устроить полевой аэродром для самолётов Ан-3, на которые, вместе с скоро встанущими в строй тремя Ан-24 впоследствии и должны были лечь все транспортные дела до тех пор, пока не будет построена дорога. То есть на очень долгое время.
«Кукурузники» в качестве основной воздушной «рабочей лошадки» не данный момент предпочтительнее вертолётов по причине экономичности. С топливом у нас напряжёнка. Хотя именно для этой операции загодя готовился запас. И техника готовилась, и люди. Аэродромы ведь надо строить, оборудовать, поддерживать в рабочем состоянии… И подходящие площадки для аэродромов, в принципе, были уже предварительно выбраны. Сейчас предстояло только отобрать те из них, что лежали по маршруту.
Но аэродромы — это потом. Сейчас в срочном темпе должно было быть устроено несколько площадок подскока с запасами топлива. На это, с учётом расстояния, отводилась неделя. После чего в требуемую точку на вертолёте отправится группа настоящих, профессиональных геологов, а не тех недоучек, что мы вынуждены были отправлять с экспедициями Дальней разведки. Она должна обследовать не только найденное месторождение, но и окрестности вокруг. От этого зависели дальнейшие наши действия.
Расстояние между разведанными на данный момент запасами угля и железной руды слишком велико. Предстояло решить, где ставить металлургический завод — возле угля, возле руды, или на полдороге между тем и другим. Это решение зависело от того, что ещё будет найдено геологами. Идеально бы было, конечно, чтобы они нашли возле угля и месторождение руды. Тогда сильно уменьшились бы транспортные расходы на доставку сырья, и перед нами стояла бы только проблема доставки оборудования в заданную точку и его монтажа.
Немаленькая проблема, между прочим. Две с половиной тысячи километров бездорожья. Ни одной «попутной» реки — все поперёк. Ареалы обитания хищных животных. И прочие «прелести». Доставку тяжелых негабаритных грузов в таких условиях можно смело назвать подвигом.
Теоретически, эту проблему можно решить с помощью мегадирижаблей, проектировавшихся ещё в СССР, но это пока были только проекты и один строящийся у нас экспериментальный образец. Как он себя покажет — ещё вилами по воде писано. Так что основные расчёты пока были на традиционную, наземную, доставку.
Вот все эти проблемы и надо было решить в максимально короткие сроки.
Да, и «проблема пропавших экспедиций» никуда не делась! Наоборот, встала ещё острее. Группе, которая была послана, чтобы разрешить эту проблему, по радио передали приказ идти в прежнем направлении ещё две недели. После чего за ними придет вертолёт и доставит их на «Большую землю» для получения наград и прочих всяческих плюшек. Вполне заслуженных, между прочим, а кроме того, необходимых и в пропагандистских целях. Все должны были увидеть, что усердие и труд вознаграждаются.
Бессонная ночь прошла быстро. Ну, не совсем бессонная… Три часа на сон я себе всё же урвал. Но не больше. Мероприятия, запланированные на завтрашний, то есть, уже сегодняшний день, никто не отменял, так что в восемь ноль-ноль я, вылакав пару чашечек крепкого кофе, с кругами под глазами прибыл на рабочее место. Проводить совещания.
Которых на сегодня было намечено два. Первое — по вопросу введения денег, второе — по «религиозным вопросам».
«Денежное» совещание было назначено на утро, а «религиозное» — на послеобеденное время.
Что касается «Ковчеговских» денег, это было уже далеко не первое обсуждение вопроса. Само знаменательное событие начала перехода к товарно-денежным отношениям было запланировано на следующий понедельник. И теперь утрясались последние мелочи.
Поскольку «народное хозяйство» у нас принадлежало исключительно нам, и было относительно невелико, денежные взаиморасчёты между разными подразделениями одной конторы мы пока признали излишними. Хотя работы в этом направлении велись, с оглядкой на перспективы дальнейшего роста экономики.
Пионерами в финансовой сфере должны были стать рядовые граждане. Причём эксперимент предполагалось проводить сначала только в одном населённом пункте — безымянном посёлке, построенном у Портала.
Собственно говоря, то, что мы намечали ввести, называть на данном этапе деньгами в традиционном смысле этого слова… Как бы не совсем верно. Скорее пока это больше походило на вожделенные советские чеки Внешпосылторга, по которым избранные могли отовариваться забугорными товарами в «Берёзке».
Суть первого этапа введения денег заключалась в следующем: люди пока так и оставались на полном
