возможность, потом стали делать «закладки», а по радио передавали только их координаты. Если экспедиция не вернется, информацию должны подобрать те, кто пойдут следом.
Месяц в метелях — это уж слишком.
Здравствуй, мой милый плюшевый мишка.
В дверь постучусь — ты сразу услышишь,
В тёплый веди свой дом.
Дмитрий вздохнул. Тёплый дом с милым плюшевым мишкой… Медведицей. И маленькой медвежонкой… Дом остался где-то далеко… Настолько далеко, что даже неизвестно, сколько лет сюда будет доходить свет от Солнца. И дойдёт ли вообще когда-то. Некоторые из местных астрономов, по слухам, всерьёз отстаивали теорию, что Ковчег находится не просто в другой звёздной системе или Галактике, но, возможно, вообще в другой вселенной… Ну, ничего… Расстояние преодолимо. Он построит здесь новый дом, и жена с дочкой переедут сюда… И снова будут вместе… Если всё получится. Должно получиться!
«Ми-восьмые» стоят и ждут —
Как всегда, дефицит погоды.
Позвоню тебе, разбужу,
Ну какие там наши годы?
Отоспимся ещё в стогах,
Дунет ветер — наступит лето.
Ждут нас лошади на лугах,
Тех, которых сегодня нету.
Вот на «Ми-восьмые» рассчитывать не приходится. Лошади, ишаки, прочие верблюды, и, конечно, свои две ноги. Всё, чем богаты. Пока что… Кстати, скоро возвращаться. Относительно скоро. Здесь расстояние, на которое может забраться экспедиция, измеряется не количеством бензина в баках, не запасами провизии, которой кругом гуляет полно… А количеством взятых с собой патронов. Без них — никуда. Нет, в качестве крайних мер во вьюках лежат и такие чудеса техники, как арбалеты, и даже луки… И охотники время от времени устраивают с их помощью охоту. Отчасти, чтобы покрасоваться друг перед другом, отчасти, чтобы сэкономить патроны, без которых от крупной угрозы не отобьёшься. Но количество боеприпасов неуклонно уменьшается. Ещё немного вперёд — и домой. Иначе в конце обратного пути придётся отстреливаться от тирангуру из арбалетов.
На моей бритой голове
Тает снег, как на батарее.
Здравствуй, плюшевый мой медведь,
Я вернулся — целуй скорее.
Брошу на пол дары волхвов
И пропахший бензином свитер.
Не хочу ни вина, ни слов —
Мы с зимою сегодня квиты.
Да, об охоте и охотниках… Что-то этих негодяев давно не видно. И Борька с ними урулил. Вот уж кому «автономное плаванье» точно понравилось. Пацан он, конечно, своеобразный, но здесь «пришёлся ко двору». Помогал всем помаленьку, учился то тому, то этому… Если вернётся домой, сможет стать и радистом, и охотником… И даже, может быть, геологом. Штатный геолог оказался не в дугу. Не шибко грамотный, что, в принципе, в текущих условиях было не страшно, и безынициативный — что гораздо хуже. Разнообразные найденные по окрестностям камешки таскал ему в основном Борька. И походу изучал, что как называется.
Пока ничего особенного не нашли. Так, песок, известняк, гранит… Ещё по мелочам… Но парень немного поднатаскался. Ему ещё немного подучиться бы на Большой земле и может ученым человеком стать. Если характер свой преодолеет… Да где же эти охотнички? А! Вот, выезжают из подлеска. И, что характерно, рожи хитрые-хитрые. Что у Борьки, что у Игоря. Это что ж они такое подстрелили? Наверное, на ужин будет деликатес.
Первым к костерку, у которого сидел Дмитрий, подъехал Борька. Молнией слетел с коня, и кинулся к начальнику экспедиции.
— Денис Дмитриевич! Денис Дмитриевич! Там!.. Речка!.. Речушка! И там… Мы нашли!..
— Погоди-погоди! — Денис поднялся на ноги. — Не тараторь. Медленнее. Членораздельнее. Что нашли, как нашли, сколько нашли, и что нам с этим теперь делать?
Парень сдвинул наперед висящую на боку сумку, запустил туда руку…
И вытащил на белый цвет небольшой камень угольно-чёрного цвета.
— Это то, о чём я подумал? — после небольшой паузы поинтересовался Дмитрий у подъехавшего Игоря.
— Да, — кивнул тот. — Тут недалеко выходит на поверхность угольный пласт.
— И кто же обнаружил?
— Наш пострел везде поспел, — кивнул Игорь на гордого собой парня. К троим беседующим потихоньку начал подтягиваться остальной народ.
— Ну что ж, Борис, — улыбнулся Дмитрий. — Готовь дырочку…
— Какую дырочку? — насупился Борька.
— Да не ту! — расхохотался Дмитрий. — Под орден!
— Какой орден? — до героя дня всё ещё не доходило.
— Ну, не знаю… — изобразил задумчивость Дмитрий. — Может, «Героя Ковчега» дадут. Уголь нам сейчас нужен, как воздух!
Услышав последнюю фразу, Игорь заулыбался.
— Представил, как ты дышишь углём, — пояснил он Дмитрию причину своего веселья.
— Это не мои слова. Это я от одного человека на Большой земле слышал.
— А что такое «Герой Ковчега»? — не унимался Борька.
— Ну, вот раньше было звание «Герой Советского Союза». Герой большой страны. Потом страна распалась на кучу мелких, и каждая страна придумала себе «Героя себя». «Герой России», «Герой Украины», «Герой Белоруссии», «Герой Казахстана»… И так далее. В общем — герои мелких стран.
— Россия — не «мелкая страна»! — обиделся парень.
— Не мелкая, — согласился Дмитрий. Но часть всегда меньше целого. И слабее… Даже большая часть… Однако сейчас не об этом.
Ковчег — эта целая большая планета. Которая будет большой страной. Больше любой из существующих на Земле стран. И этой большой стране будут нужны свои герои. Хочешь стать героем?
— Хочу! — согласно кивнул парень.
— Значит — будешь! — уверено заявил Дмитрий. — Если будешь стараться. А пока, герой, — сменил он тон, — выражаю тебе благодарность в устной форме. Так же получишь двойную порцию ужина… И, пожалуй… Чья сегодня очередь крутить педали «солдат-генератора»?.
— Моя… — вздохнул парень, не сильно впечатлённій наградой в виде двойной порции еды. Он и так каждый день съедал двойную-тройную порцию. Молодой, растущий организм…
— На сегодня освобождаешься! Тебя заменит наш уважаемый геолог!
— Строго, но справедливо! — в очередной раз улыбнулся Игорь.
— А вы чего встали?! — обернулся Дмитрий к подтянувшимся зевакам. — Разматываем антенну! Подключаем генератор! Внеочередной сеанс связи! Быстрей!
* * *
Радиограмма с сообщением об обнаружении на Ковчеге залежей угля пришла ближе к вечеру, когда все нормальные люди во всех странах уже готовятся как можно быстрее слинять с работы после окончания рабочего дня.
И поставила всех на уши.
Естественно, ни о каком окончании рабочего дня не могло быть и речи. Что для нашей «хунты», было, в принципе, привычно. Но редко когда очередная «всенощная» встречалась её участниками таким энтузиазмом и ликованием. Дед, кстати, клятвенно пообещал, что если информация подтвердится, он устроит по этому поводу всепланетный праздник, пожертвовав для этого одним из рабочих дней.
И
