на десерт? — предложила она: пусть с карты будет еще одно списание, очередная хлебная крошка для Хокинса.
— В меня больше не лезет. — Кара покачала головой. — Уже тошнит.
— Тогда два «макфлури». — Пиппа взяла кошелек и добавила вполголоса: — Соглашайся. В крайнем случае выбросишь по дороге, когда повезу вас домой.
Она снова встала в очередь, пройдясь перед камерой. Заказала мороженое на вкус кассира. Приложила к аппарату карточку, чтобы расплатиться, и тихий писк бальзамом лег на душу. Электронные системы на ее стороне, они сообщат миру, что она была здесь до половины двенадцатого. Механизмы не врут; врут только люди.
— Вот, — сказала Пиппа, передавая подругам холодные стаканчики. — Поехали.
На обратном пути они тоже почти не разговаривали, двигаясь тем же маршрутом, только в другую сторону. Пиппа мыслями была не здесь, она переместилась вперед во времени, на территорию «Грин Син». Мысленно проговорила все, что им с Рави предстоит сделать. Отложила в памяти шаги, чтобы ненароком не забыть. Ни в коем случае нельзя допускать ошибок.
— Пока, — сказала она, чуть не рассмеявшись от того, как нелепо прозвучало это слово, когда Кара и Наоми вышли из машины, держа в руках нетронутое мороженое. — Спасибо. Я… я никогда не смогу отблагодарить вас как полагается… Но мы ни за что не станем поднимать эту тему. Даже мельком. И помните: врать не надо. Я приехала к вам, позвонила с городского телефона, потом мы поехали в «Макдоналдс» и вернулись… — Пиппа проверила часы на приборной панели, — в 23:51. Вот и все, что вы знаете. Так и скажете, если вдруг вас спросят.
Подруги кивнули, наконец-то поняв, что от них требуется.
— У тебя все будет хорошо? — робко спросила Кара, держась за пассажирскую дверцу.
— Думаю, да. Надеюсь.
Впереди предстояло немало дел, и многое могло пойти не так, тогда все будет напрасно.
Кара медлила, ожидая более уверенного ответа, но Пиппе нечем было ее подбодрить. Наверное, та все поняла, потому что залезла обратно в машину и крепко обняла Пиппу.
Потом сестры, глядя ей вслед, махали на прощание.
«Отлично, — кивнула себе Пиппа, сворачивая с холма. — Алиби готово».
Двигаясь вслед за луной, она ехала обратно к дому, где будет ждать ее Рави.
Глава сороковая
Когда Пиппа вернулась, родители уже легли в постель, но еще не спали.
— Я же сказала, не опаздывай, — прошипела мать, щурясь от тусклого света ночника. — Мы встаем в восемь, едем в «Леголенд».
— Время всего первый час, — пожала плечами Пиппа, стоя в дверях. — В универе буду ложиться еще позднее. Я тренируюсь.
Отчим хмыкнул в полудреме, прижимая к груди раскрытую книгу.
— Кстати, чтобы вы знали: я потеряла телефон.
— Что? Когда? — переполошилась мать, безуспешно пытаясь говорить вполголоса.
Отчим опять пробормотал что-то сквозь сон.
— На пробежке, наверное, — ответила Пиппа. — Скорее всего, выпал из кармана, а я не заметила. В понедельник куплю новый, не переживай.
— Надо быть бережнее с вещами, — вздохнула мать.
Ха! Сегодня Пиппе предстояло много чего сломать и испортить.
— Конечно, — ответила она. — Постараюсь. В общем, я спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, милая, — отозвалась мать.
Отчим тоже что-то буркнул.
Пиппа тихонько вышла. Проходя по коридору, она услышала, как мать просит отчима отложить наконец книгу, если он уже спит.
Пиппа вошла в свою комнату и закрыла дверь. Нарочно хлопнула: не слишком громко, чтобы не разбудить и без того сварливого Джоша, но при этом достаточно, чтобы мать услышала, как она ложится спать.
В комнате пахло отбеливателем. Пиппа заглянула в гардеробную и посмотрела в ведро. В нем плавали комки одежды и клейкой ленты. Она запихнула кроссовки поглубже в жидкость. Синий рисунок уже выцветал, пятна крови — тоже.
Отлично. Все идет по плану. Если не считать одной маленькой детали: Пиппа опаздывала на встречу с Рави. Только бы он не поднял панику — что не исключено, он такой. Надо выждать еще несколько минут, чтобы мать покрепче заснула.
Пиппа снова проверила содержимое рюкзака, сложив вещи в том порядке, в котором они понадобятся. Надела вторую резинку на волосы, завязав их в тугой пучок, натянула на голову шапочку и заправила под нее выбившиеся пряди. Подтянула лямки у рюкзака и принялась ждать у двери спальни. Медленно, в несколько этапов, чтобы ненароком не скрипнуть петлями, приоткрыла ее. Высунула голову и осмотрела лестничную площадку. Пригляделась к желтому свету в щели под дверью родительской спальни. Было слышно, как храпит отчим. Его вдохи и выдохи отмеряли ускользающее время.
Свет погас, коридор погрузился во тьму, и Пиппа выждала еще несколько минут. Затем закрыла дверь спальни и тихонько пошла к лестнице. Спускаясь, вовремя вспомнила, что надо перешагнуть скрипящую ступеньку.
Пиппа снова вышла на крыльцо и медленно притворила за собой дверь. Чуть слышно щелкнул язычок замка, вставшего в выемку. Впрочем, мать уже спит, и наверняка крепко: она привыкла к шумному храпу под боком.
Пиппа прошла мимо своей машины, вышла на Мартинсенд-вэй, свернула направо. Хотя время было позднее, страха она не испытывала. Разве что легкое волнение, совершенно обыденное и ничем не примечательное по сравнению с тем ужасом, который она пережила несколько часов назад и до сих пор носила в себе его отголоски.
Черная «ауди» ждала на перекрестке.
Рави, в свою очередь, увидел Пиппу, потому что фары замигали, прорезая тьму двумя белыми лучами.
Полночь давно миновала. Пиппа знала, что Рави ужасно нервничает из-за ее опоздания.
Натянув на пальцы рукав, она открыла дверцу и села.
— Уже восемнадцать минут первого! — Рави повернулся к ней, нервно округлив глаза. — Я тебя заждался. Думал, опять что-то случилось.
— Прости, —
