подробности!
Но тут слегка скрипнула входная дверь, и в холл вошла Рена.
– Наконец-то, – выдохнул Деми и, смахнув с плеча тяжёлую руку Эмиль, подбежал к девушке. – Что у вас там произошло? Я видел, как твоя сестрица уехала, а тебя всё нет и нет!
– Мог бы выйти и проверить, как я там, -без улыбки ответила девушка.
А затем вздохнула и ткнулась лбом в плечо Деми.
– Я так устала! Можно, мы поедем домой?
– Можно, – сказал Котт решительно.
Эмиль заступила ему дорогу.
– Господин Гедеон!
– Пусть идут, – холёная рука в манжете появилась над спинкой дивана и величественно махнула, посылая всех прочь. – Да и нам тоже пора!
ГЛАВА 41. ПОСЛЕДНЯЯ
Отец Рены всегда считал, что девочку, а позже – и девушку украшают скромность, уступчивость и доброта. Мама с ним была, в общем-то, солидарна, только добавляла ещё про умение готовить еду и содержать дом в чистоте. Она, согласно древней религиозной традиции, воспитывала дочь тихой и незаметной. Рену же всегда возмущало, почему убеждения отца не распространяются на дочерей от предыдущего брака. Или они не девочки?!
Церковь Рена терпеть не могла, но Великое Праведное Божество поминала нередко и от души. Вот как сегодня. За окном разгулялась непогода, Деми умчался на поиски доказательств очередной супружеской неверности, а Рена осталась упаковывать вещи одна.
Да-да, агентство «Бонус» переезжало. Правда, недалеко – всего лишь в дом напротив, где сдавался весь первый этаж. Но ведь упаковать вещи, особенно хрупкие, было необходимо! Переложить посуду плотной бумагой и сложить её в картонные коробки, обернуть чехлами два антикварных кресла, уложить граммофон, некогда принадлежавший Викки Делиру, в специальный кофр, бережно упаковать пластинки…
Рена присела на краешек стола, вытирая лоб рукавом – руки оказались пыльными и грязными. Это ж сколько грязи скопилось, хотя она часто и тщательно убиралась! Страшно сказать, что было бы, если б никто не мыл, не вытирал пыль, не смахивал паутину… Да весь офис небось уже давно бы зарос.
– Боже правый, – пробормотала хозяйка агентства, когда все вещи и посуда были упакованы, а пол вымыт в третий раз. - А кто же снимет картину?
Вообще-то, конечно, портрет арана Моосса был не так уж велик, чтобы Рена не сумела с ним справиться. Но трогать его она побаивалась.
Только не оставлять же его здесь?
Рена прошлась по «кабинету», проверяя, всё ли собрано и подготовлено к погрузке. Подумать только, чуть больше месяца назад они с Деми пребывали в полной уверенности, что им ничего уже хорошего не светит. И вдруг на них посыпались клиенты. Уже на втором Рена, конечно, догадалась, кто присылает их. Первым явился безнадёжный богатый романтик, который искал девушку своей мечты, которая, словно в сказке, появилась на балу и пропала. Затем был обманутый супруг в поисках доказательств неверности своей жены. На радостях, что жена оказалась ему верна, он заплатил вдвое больше условленного.
На стене кабинета в рамочках появились тщательно выполненные копии старинных благодарностей, обращённых к магистру арану Мооссу, а также – на главном месте! – благодарственное письмо от арана Эддана-Аминадо Гедеона. Там был целый список: и о сохранении недвижимости, и о взаимодействии с властями, и о том, что агентство подыскало арану помощницу. Отдельным пунктом говорилось о бонусе.
Рену даже пригласили на свадьбу с этим бонусом, но она подумывала о том, чтобы её пропустить. И тому был целый ряд причин, из которых «что надеть» была, как ни странно, наименее важной!
Помимо нескольких крупных клиентов Рена и Деми получили, видимо уже через Фредерику, неиссякаемый поток желающих отыскать домашних питомцев. Зима вовсю заявляла свои права, искать кошечек, собачек и даже морских свинок требовалось быстро. Рена срывалась с места на поиски чуть ли не каждый день. Едва она успевала хлебнуть кофе, как в дверь и в телефон начинались звонки. Самое время было подумать о расширении штата, но куда же этот «штат» было вмещать?
Кстати, Фредерика сан Вилена не получила от хозяйки ровным счётом никаких замечаний. Её ненаглядное сокровище, крошечная собачка Кики к возвращению бывшей первой супруги вице-мэра лежала на подстилочке и дремала. Рена надеялась, что больше она убегать не будет.
Ну и напоследок – не далее, чем неделю назад в агентство ворвался весёлый, довольный жизнью и одержимый жаждой деятельности аран Гедеон. За ним поспевала целая комиссия – сухопарая немолодая женщина, сдобненький, часто хихикающий старичок и молодой человек с тонкими запястьями и пальцами музыканта. Они надели тонкие тканевые перчатки и, укоризненно охая, принялись изучать Ренино наследство. Особенно досталось огромному письменному столу и двум креслам возле него. Молодой человек также обратил внимание на граммофон и пластинки, но старичок сказал, что всё, что создано менее ста лет назад, он как антиквариат не рассматривает. Конечно же, граммофон был куда как моложе, не говоря уж о пластинках, но молодой антиквар бросал на коллекцию Коттовских пластинок жадные взоры.
– Всеблагое и всевидящее Божество, – сказала сухопарая дама, когда Рена убрала со стола все бумаги и письменные принадлежности. - Это же пятно от чернил! А здесь крошки. Вы что же, ЕЛИ за этим столом? Боже, ранний Монтейю! А кресло! Взгляните, сан Сагган, какая царапина!
– Да что царапина, дорогая, хи-хи-хи, сан Динна! Вы посмотрите на приставной столик, он же ШАТАЕТСЯ!
«Ужас какой, – подумала Рена, но не про шаткость столика, - какие бесцеремонные, наглые люди эти антиквары! А я-то думала, они культурные, вежливые люди. Перед обладателями драгоценностей преклоняться надо. А уж перед покупателями тем более!»
Она поглядела на вице-мэра в поисках поддержки, но тот лишь посмеивался.
– Где паспорта на предметы? - сан Динна протянула руку, не глядя на Рену.
Девушка растерялась.
– Это вы мне? - спросила она и удостоилась ледяного взгляда. - А у вещей бывают паспорта?
– Без паспортов можем дать только половину, хи-хи-хи, предполагаемой суммы, – сообщил старичок.
Он потирал руки с противным сухим звуком. Он покашливал и хихикал. И он очень старался не поворачиваться лицом к портрету арана Моосса. Вообще все трое каким-то странным образом игнорировали картину, и Рена подумала, что это, наверное, очень странно.
– Что из этого вы хотели бы приобрести? - вопросил
