бы давным-давно знали о них.
— Не уверен. — Спенсер задумался. — Я разве не сказал, что марсиане обладают невероятной продолжительностью жизни? Они живут тысячи лет по земному счету. Так почему бы кому-нибудь из них и не жить здесь по сей день? Мне удалось разбудить одного из них. Но что, если еще кто-нибудь вообще не спал?
Доктор Гита долго сидел неподвижно. Только легкое движение груди в такт дыханию говорило о том, что он все еще здесь. Затем, словно пробуждаясь ото сна, он задумчиво произнес:
— Supno kaa chor, а? Великий Похититель снов все еще среди нас. А почему бы и нет? В этом есть смысл. — Он уставился на Спенса мерцающими черными глазами. — Я вам верю, мистер Рестон.
Спенсу захотелось обнять индийца.
— Более того, я помогу вам всем, чем смогу, хотя и вижу, что это будет не легко.
— Отлично! — вскричал Спенсер. — Мы, собственно, потому и прилетели.
— Не уверен, насколько это отлично, — пробормотал доктор Гита. — Конец истории далек, и как бы вам не пришлось проклясть тот день, когда вы со мной связались…
Олмстед Пакер сидел в приемной директора и репетировал в уме слова, которые он собирался сказать директору Сандерсону. Из кабинета вышел высокий, худощавый мужчина.
— Мне жаль, доктор Пакер, но директор попросил меня передать его сожаления. Ваша встреча сегодня отменяется.
— Не понимаю. Я же вчера с ним договорился…
— Да, я в курсе. Но его внезапно вызвали по очень важному делу. Несколько дней его может не быть. Я могу чем-нибудь помочь? — Вермейер без всякого энтузиазма посмотрел на физика.
— Да нет, могу и подождать. — Олмстед повернулся, собираясь уходить. — Только попрошу вас передать ему, чтобы связался со мной. Вот и все.
— Приношу извинения, — Вермейер произнес фразу настолько казенно, что Пакер понял, помощнику не раз приходилось извиняться за директора Сандерсона. Пожав плечами, Пакер покинул офис.
Странно, думал он, идя по улицам Готэма. Сначала исчезли Аджани и Спенс, а теперь и директор. Развитая интуиция подсказывала ему, что два эти события связаны между собой. Но как? Чем дальше он уходил от директорского офиса, тем крепче становилось его желание понять эту взаимосвязь. «И я знаю, с чего начать, — сказал себе Пакер, резко развернувшись посреди улицы. — Мне нужен Сальников».
Он пришел в медсанчасть и теперь стоял, постукивая пальцами по безупречно белой стойке, пока не подошла молодая женщина.
— Могу я вам помочь?
— Я хотел бы видеть капитана Сальникова. Насколько я понимаю, он все еще здесь.
— Да, конечно. — Медсестра в белом отошла к монитору, но довольно быстро вернулась, глядя в какую-то распечатку. — Извините, — она улыбнулась Пакеру, — но капитан Сальников сейчас не может принимать посетителей.
— А когда может? Я зайду позже?
— Простите, не могу вам ответить. Нам запрещено говорить о наших пациентах с посторонними, — холодно сказала она. — Вся информация у доктора.
— Тогда позовите, пожалуйста, доктора, — Пакер всем видом дал понять, что намерен добиться своего. К тому же его удивила враждебная интонация медсестры.
— Извините, доктора сейчас нет в клинике. — Она одарила его ледяной улыбкой. — Что-нибудь еще?
Пакер сильнее побарабанил по стойке.
— Нет, спасибо, вы мне здорово помогли, — язвительно сказал он и отошел от стойки регистрации. Однако у самой двери он остановился. Протянул руку к панели доступа, внезапно схватился за бок и застонал.
— О, черт! — Пакер застонал. — Помогите! — Он картинно рухнул на пол.
— Что с вами? — Медсестра выскочила из-за стойки ресепшена. — У вас приступ?
— Желудок, — прохрипел Пакер. Он зажмурил глаза, изобразив на лице гримасу боли.
— Вам надо встать. Сможете?
— Надеюсь, — выдохнул Пакер. — Ох! — Он схватился за живот и повернулся на бок.
— Ну, ну, спокойнее. Сейчас мы уложим вас и сразу проведем анализ. С вами все будет в порядке. — Она положила руку ему на лоб.
— Так, жара нет. Хороший признак. Наверное, газы… — Она подсунула руку ему под плечи и помогла сесть.
Не сразу, но ей удалось поставить его на ноги. Пакер стоял, покачиваясь, как раненый лось, и время от времени постанывал. Его провели в палату с тремя койками, и Пакер с облегчением повалился на первую же из них.
— Постарайтесь не делать резких движений. Я сейчас вернусь. — Медсестра выбежала из комнаты.
Пакер подождал, пока за ней закроется дверь, быстро встал и подошел к человеку, занимавшему вторую койку.
— Сальников? — позвал он шепотом. — Слышите меня?
Мужчина повернулся и открыл глаза. Взгляд у него был тусклый и отсутствующий.
— Извините, обознался, — сказал Пакер.
Он быстро лег на свою койку и стал ждать возвращения медсестры. Она вернулась очень быстро и привела с собой другую медсестру, которая несла плоский треугольный предмет. Пакер узнал полевой диагност. Медсестра проложила диагност Пакеру на грудь, достала капсулу и скомандовала: «Под язык!»
Пакер не стал сопротивляться, только иногда вздыхал так жалостно, словно жить ему осталось всего-ничего.
Затем он ощутил легкий укол на внутренней стороне руки чуть выше запястья. Вторая медсестра изучала данные на экране аппарата у него на груди. Нажав несколько клавиш, она облегченно произнесла:
— Никаких следов сальмонеллы. Как вы себя чувствуете сейчас?
— Слабость, — пожаловался он. — Но боль прошла.
— Желудочные колики, — предположила первая медсестра. — Как только доктор вернется, он вас осмотрит.
— Спасибо, вы очень любезны. Я немножко отдохну тут у вас, и уверен, мне станет лучше.
— Ну, конечно, — улыбнулась вторая медсестра, выключая диагност. — Он у тебя тут полежит некоторое время, — она кивнула первой медсестре. — А там посмотрим.
— Спасибо, вы меня спасли, — сказал Пакер, одновременно думая, не переборщил ли он.
— Ну что вы! — Медсестра улыбнулась. — Это же наш долг.
Пакер откинулся на спину и облегченно прикрыл глаза. Медсестра села на край кровати и внимательно наблюдала за ним.
«Да что у нее, других дел нету, что ли? — подумал Пакер. — Надо как-то от нее избавиться». — Он громко рыгнул и слегка приоткрыл веки.
— Может быть, дадите антацид? — спросил он. — Наверное, газы скапливаются…
