— Наконец-то я дождался тебя, Мила.
То, что она видела сейчас перед собой, было похоже на бред — ужасный, жуткий бред, но не явь. Красивые прежде рыжие волосы теперь превратились в тусклые густые космы, падающие на плечи и закрывающие пол-лица. В налитых странной чернотой глазах с трудом различались зрачки.
Это было лицо, одновременно похожее еще сильнее чем прежде, и не похожее, как не похожи день и ночь, на лицо Милы. Это был он. Он — человек с фотографии, которую Мила, с тех пор как нашла, носила с собой. На каменном возвышении, похожем на сцену, закрывая собой зияющий черный проем, стоял Лукой Многолик…
Но вместе с тем это был совсем другой человек.
Это был вовсе не человек.
У него не было ног — человеческих ног. Были другие. Такие она когда-то видела на воротах Проклятого замка — огромные и жуткие паучьи лапы.
— Да, — произнесло существо перед ней все тем же глубоким, твердым и холодным, как сталь, голосом, который был так хорошо знаком Миле, — посмотри, во что ты превратила меня. Смотри внимательнее.
И Мила смотрела. Она смотрела на него огромными от ужаса глазами и не в силах была шевельнуться.
— То, что должно было убить тебя, для меня не было смертельно. Ты забыла, чему я учил тебя.
Человек-паук, перебирая громадными лапами, начал медленно спускаться с каменной сцены по ступеням вниз. Эти лапы казались Миле какими-то нереальными, неправильными. Она видела их своими глазами, но никак не могла поверить в то, что они существуют на самом деле.
— Могущественный перевоплощенец может превратиться в любое живое существо…
В воображении Милы мелькнул охваченный огнем Многолик. Это было давно, но картина стояла перед ее глазами, будто все произошло лишь вчера. В глубине ее памяти в огне метнулся огненный хвост…
Почему-то ей вспомнились строки из тех загадок, которые загадывал ей золотой сфинкс Поллукса Лучезарного:
«Ее место — ни море, ни твердь — пред тобой отступившая смерть».
— Отступившая смерть… — тихо пробормотала Мила вслух. — Это же… огонь?..
«Огонь пылает ярко, но ей в огне не жарко… Там дом ее навеки…»
«Огонь! Кто-то живет в огне», — пронеслось в ее голове…
«Разгадка — в человеке».
И тут Мила все поняла. Ослепленная неожиданной догадкой, она воскликнула:
— Саламандра!
— Ты как всегда не слишком догадлива, — отметил Многолик, улыбаясь совершенно черными, мутными, как затягивающая внутрь себя все живое топь, глазами. — Верно. Я перевоплотился в саламандру. Но не сразу. То, что случилось, удивило меня сверх меры. Сбило с толку. И я потерял драгоценное время. Мои ноги успели превратиться в пепел.
Человек-паук, разговаривая, спустился несколькими ступенями ниже. Чем ближе он подходил, тем лучше Мила могла разглядеть его жуткие глаза и особенно ноги — уродливые, покрытые жесткой щетиной; такие, каких просто НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ у человека.
— Ты не можешь даже представить себе, сколько сил я потратил, чтобы найти возможность передвигаться. Волшебник не может превращаться в человека, и это касается не только облика в целом, но и каждой части тела в отдельности. А значит, не имея ног, ты не можешь рассчитывать на чьи-то чужие ноги. И ЭТО, — громко крикнул он, показывая на то, что было у него вместо нормальных ног, — это был единственный выход.
Он наконец перестал спускаться и остановился.
— Мне удалось перенестись в эти пещеры, — продолжал говорить он. — Я знал, что здесь, в Долине Забвения, никто не найдет меня. Сначала я был вне себя от ярости. Я жаждал отомстить. Ты разрушила мои планы тогда, когда я был так близок к осуществлению своей самой заветной цели. Но потом… Потом я стал размышлять о случившемся, и мысли мои остановились на твоем чудесном спасении. А точнее — на черной сургучной печати, которая отбросила мое заклинание обратно в меня. Тогда я понял, какая сила должна быть скрыта в ней.
Мила не смогла сдержаться, и лицо ее вытянулось от удивления, вызванного словами Многолика.
— О да! — улыбнулся Многолик. — Я знал, что ты носишь Черную Метку. Ведь ты помнишь, как пристально я следил за тобой, для того чтобы ты привела меня к моей цели? С тех пор ничего не изменилось. Кроме того, что теперь я присматривал за тобой с удвоенным вниманием. Я следил за каждым твоим шагом, потому что должен был завладеть твоей Черной Меткой, а заодно и наказать тебя за то, что по твоей вине я оказался в положении не лучшем, чем какой-нибудь жалкий червь, вынужденный жить под землей.
Он посмотрел на Милу с такой лютой ненавистью, что ее сердце от страха болезненно сжалось.
— Как много месяцев я потратил на то, чтобы воплотить в жизнь задуманное! — буравя Милу острым, яростным взглядом, сквозь зубы процедил Многолик. — Попытка превратить тебя в вампира не удалась. Метка хорошо защищала тебя. Но вскоре стало ясно, что она охраняет даже саму себя. Хранителю Гербов не удалось похитить ее у тебя, когда он пытался это сделать. Тогда я понял, что действовать нужно хитрее. Я решил заманить тебя сюда, чтобы самому разобраться с тобой. И тогда звездочет рассказал тебе о предсказании, которое вот-вот должно свершиться, и о котором ему якобы поведали звезды.
Многолик едко улыбнулся.
— Рассказ о сокровищах должен был привести тебя прямо ко мне. Я рассчитывал, что ты до конца будешь следовать своим видениям, как ты и поступала поначалу. Но вышло иначе. Прошло много времени с твоего последнего видения, но ты не появлялась. Ожидание становилось для меня все более мучительным. И вот тогда-то вместо тебя, — Многолик бросил короткий пренебрежительный взгляд на Берти, — пришел он. Его привела сюда жажда обладать сокровищами. Но, в сущности, это ничего не меняло. Так или иначе — ты должна была появиться здесь. Ты проигнорировала свое последнее видение, но тем не менее ты здесь — чтобы спасти его.
Мила слушала, и с каждым словом ее все сильнее ужасало то, что она слышала. Все это время она даже и не подозревала, что вокруг нее всюду были разбросаны сети, в которые она должна была угодить. Мила лишь чудом не раз избежала опасности, следуя своим видениям… Она вдруг опомнилась. Видениям? Но откуда…
— Откуда вы знали о моих видениях? — вырвалось у нее помимо воли.
Лицо Многолика приняло самодовольное выражение, в темных глазах мелькнуло превосходство.
— Ах да! — произнес он презрительным тоном. — Ты, верно, думаешь, это твое Северное око привело тебя сюда? Я разочарую тебя. Ты видела лишь то, что хотел показать тебе я. Это была иллюзия, которую я внушил тебе, после того как нанес символы на стену пещеры. Разве тебе не говорили, что не всегда нужно доверять своим видениям? Они могут оказаться фальшивыми. Я был уверен, что ты будешь следовать знакам. Ведь Аримаспу, призванный охранять будущее, не может ими пренебрегать.
— Вы внушили мне… — Мила не верила своим ушам; она была ошеломлена. — Это так просто? Отсюда, из этой пещеры, вы заставляли меня видеть эти символы?
