Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
class="p">Кларас
От запаха реки на глаза у меня навернулись слезы. Он совсем не походил на запах моря, но все равно – это была вода. Свободно текущая вода. Мы с Эстеги решили пройти через город, ни от кого не прячась. До того как мы ступили на улицу, я достала из своих волос гребень рабыни и спрятала его. Эстеги была одета как служанка. На нее никто не смотрел с подозрением. Моя простая одежда могла сойти за одежду дочери или жены купца. Эстеги пришлось нести парус и веревки, иначе все это выглядело бы странно.
Эстеги вела меня среди домов, а я смотрела на людей, которых мы встречали. Людей, у которых есть ремесло, смысл, жизнь. У меня все это скоро тоже будет. Это я подарю своему ребенку.
Лодочный сарай находился на южной окраине города. Брат Эстеги объяснил, что мы можем просто забрать лодку, когда придем туда. Но когда мы добрались до нужного сарая, дверь оказалась заперта. Единственный способ пробраться внутрь – по воде. Не колеблясь ни секунды, я сняла с себя одежду.
Плыть по воде. Мутной, пресной речной воде, но все равно – по воде. Моя пересохшая кожа жадно впитывала в себя влагу. Волосы развевались передо мной, словно водоросли. Открыв глаза, я заплыла под стену и увидела ее киль. Я сразу поняла, что это она. «Наондель». Мощный и изысканный киль. Крепкое дерево. Я подплыла к ней, как китенок к матери, прижалась к ней щекой. Вдохнула запах влажного дерева и пеньки. Щели были законопачены пенькой и смолой. Это сказало мне, что она хорошо сделана.
Нехотя взобравшись на мостки, я отворила ворота в сторону реки. Залезла в «Наондель», которая приняла мою тяжесть, словно старый друг. На ней не было ничего, даже весел. Только одна мачта для паруса. Длиной примерно в тридцать футов, широкая, с прямой кормой. Не рассчитанная на путешествия в открытом море, но она сгодится для нашего плаванья до Терасу. Из-за отсутствия весел мне пришлось вытолкнуть ее наружу, а затем отталкиваться от стены лодочного сарая, пока мы не вышли к концу мостков, где ждала Эстеги.
Едва она закинула на борт веревки и парус, как нас окликнул чей-то голос:
– Эй, вы там!
За спиной у Эстеги появился безбородый мужчина, чуть старше меня. Судя по лицу, он много времени проводил в море. Судя по его телу, привык к тяжелой работе.
Эстеги быстро обернулась. Низко поклонилась мужчине.
– Мы готовим лодку.
Она не использовала никакого титула, но произнесла это очень уважительно.
– Вы хотите ее украсть.
– Вовсе нет, – она подняла вверх ладони. – Лодка принадлежит моему двоюродному брату, свободному человеку Вади. Он купил ее, но хочет, чтобы мы привели ее в порядок и подогнали к Шукурину.
– Как у служанки двоюродный брат может быть свободным человеком? – мужчина подозрительно сощурился на Эстеги. Ее слова не вполне убедили его. Не привлекая внимания, я продолжала наводить порядок на палубе.
– Мои родители отказались от меня, – проговорила Эстеги, опустив глаза. – Но мой двоюродный брат всегда был добр ко мне.
Я бросила поспешный взгляд на Эстеги. Неужели это правда?
Она по-прежнему стояла, подняв ладони, и я почувствовала, как из нее течет сила. Дар источника. Мужчина что-то пробормотал себе под нос, потом посмотрел на «Наондель».
– Вам понадобится помощь с такелажем.
Не говоря больше ни слова, он взошел на борт. Совместными усилиями мы подняли парус. Я была благодарна ему за помощь, давно мне не приходилось иметь дело с такелажем. Потом мы сердечно его поблагодарили. Хотели подарить ему часть наших припасов, но он отказался. Стоя у лодочного сарая, он смотрел нам вслед, когда мы тронулись в путь. Руль в моих руках наполнял меня спокойствием. Мы плывем. У меня есть лодка. Но в сознании остались слова Эстеги.
– Твои родители правда отказались от тебя?
Она кивнула.
– Мне пришлось покинуть дом, потому что у моих родителей не хватало денег на приданое. У тебя было так же?
Она покачала головой.
– Нет. Это произошло еще в детстве. Я не…
Она осеклась. Не хотела продолжать. Я оставила ее в покое. О некоторых вещах трудно говорить.
Сулани
Их было семеро. Больше, чем нас. На лошадях, в тяжелых доспехах. У меня были мои ножи, я могла убить двух или трех из них. Может быть, и больше, но за это время они успели бы ранить кого-то из других женщин. Или взять их в плен. Забрать нас и увести обратно в клетку. Вернуть ему. Полководцу, тому мужчине, монстру, визирю, Искану.
Они быстро окружили нас. Иона лежала на земле у ствола дерева. Орсеола сидела на корточках рядом с ней, положив одну руку на ствол дерева. Гараи стояла рядом со мной, не прячась и не сгибаясь. Но что она могла сделать, чтобы помочь мне?
Сотник, молодой мужчина с коричневой бородкой, в тяжелых боевых перчатках, обратился к Кабире:
– Кабира ак Малик-чо, ваш супруг требует вашего присутствия в Охаддине. Немедленно.
Кабира высокомерно взглянула на всадника.
– Скажи моему супругу, визирю Каренокои, что вам не удалось разыскать его жену.
Взгляд сотника забегал. Окинул всех нас. Он начал собирать в ладонь поводья, чтобы развернуть свою лошадь, и я заметила, что его солдаты делают то же самое.
Но потом он вздрогнул и нахмурился.
– Вы последуете за нами. Немедленно.
Он сделал знак солдатам, и трое из них, засунув мечи в ножны, слезли с лошадей.
Солдаты разыскивали именно нас. Оказалось не так просто заставить их забыть, что они нас видели, как это было с другими людьми, не знавшими, кто мы такие.
Орсеола продолжала бормотать все более настойчиво. Кроны деревьев шуршали, шептались на ветру. Мертвые листья захрустели под сапогами солдат, когда они направились к нам. Один из них подошел к Ионе. Двое других – к Кабире, Гараи и мне.
Гараи протянула руки к одному из них.
– Нет, – произнесла она, и он замер на месте. Рот у него был полуоткрыт, оружие поднято, но единственное, что в нем двигалось – это глаза.
Выхватив кинжал, отобранный у солдата на стене, я накинулась на другого. Он не был к этому готов, я вонзила нож ему в глаз, и он умер мгновенно. Сотник что-то выкрикнул и двинулся на меня с тремя оставшимися на лошадях.
Шуршание в роще становилось все сильнее, сливаясь с бормотанием Орсеолы. Я толкнула
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
