– И мне!
– Я бы тоже хотела кое-что сообщить.
– Уделите минутку внимания.
Обеспокоенные гости обступили верховного обвинителя и наперебой принялись пересказывать, что произошло во время бала. Краем глаза я заметила, как законники вывели Дарианну и как пришедший в себя Аурелио нетвердой походкой направился к столу с напитками. На меня никто не обращал внимания, но сейчас это было даже к лучшему.
Я все еще ощущала отголоски прежней боли. Прошлое перевернулось и разрушилось, обнажив неприглядный остов. Детство, казавшееся когда-то безмятежно счастливым, извратилось до неузнаваемости. Я чувствовала внутри лишь холод и опустошение…
Теплые ладони опустились на плечи, притянули к жесткому, сильному телу.
Нико.
Он обнял меня сзади, согревая и придавая уверенности, и тихо зашептал, что понимает, как мне сейчас тяжело. Но он рядом, он со мной. Вместе мы справимся с чем угодно – и с наводнением, и с вулканом, и даже с традиционной свадебной церемонией по-ниареттски…
Я удивленно повернулась к нему.
– Традиционная свадебная церемония?
В желто-карих глазах Нико плясали хитрые искорки.
Он широко улыбнулся, и я не смогла не ответить на эту улыбку.
Где-то глубоко-глубоко внутри из пепла прогоревшего прошлого пробился, расправив крохотные листочки, робкий росток зарождающегося счастья.
* * *
Лорд Бальдасарре Астерио принял нас в большом зале. Поддерживаемый верной Тианной, недавно родившей второго сына, он медленно поднялся на возвышение, где под расшитым серебристыми рыбками синем парчовым навесом располагалось его кресло. Резная трость гулко постукивала по ступеням. Пальцы крепко, с видимым усилием, охватывали рукоять, но походка лорда, как и прежде, оставалась величественной и твердой. Стойкость отца перед физической слабостью всегда внушала мне уважение.
Он поприветствовал меня небрежным кивком головы, так, словно не было тех долгих восьми лет, что я провела в заточении в тщетной надежде получить хоть коротенькую весточку от семьи. Словно не было ареста Дарианны, расследований, судов и затяжной болезни, едва не приведшей его к смерти. Лицо отца, спокойное и бесстрастное, казалось, ничего не выражало. Лишь по мельчайшим, едва заметным деталям – по сетке морщин, проступивших на его осунувшемся лице, по волосам и окладистой бороде, где за последние месяцы прибавилось седины, по опущенным уголкам губ и рваному пульсу бело-серебряной энергии – чувствовалось, что предательство Дари ударило сильно. Но лорд Бальдасарре привычно прятал истинные эмоции под непроницаемой маской отстраненной вежливости.
Я с трудом подавила желание развернуться и уйти, но натолкнулась на умоляющий взгляд Тиа. Мачеха едва заметно покачала головой, напоминая о данном после бала обещании. Я сама согласилась на встречу с отцом.
Хоть и понимала: сделать это будет непросто.
Лорд Астерио жестом подозвал меня ближе. Я замерла, не доходя шага до нижней ступеньки возвышения. Доминико встал за моей спиной в молчаливой поддержке.
Отец оглядел нас с поистине царственным величием и начал без вступлений:
– Мы с леди Тианной обсудили будущее Веньятты и пришли к выводу, что с учетом слабого здоровья нашего старшего сына Умберто роль наследника для него будет слишком трудна.
– Я уверена, что в отсутствие яда и ментального воздействия здоровье Берто будет крепнуть с каждым днем, – мягко сказала я, сделав вид, что не понимаю, куда он клонит. – Подобные изменения не происходят сразу.
– Слишком большой риск. Мы древний, уважаемый род. Астерио нужен сильный лидер.
– У вас есть время подготовить его, отец. К тому же сейчас самое время нанять подходящих наставников для близнецов. Когда девочки подрастут, они смогут помогать брату.
Отец поглядел на меня сверху вниз из-под насупленных бровей. Он ждал, что я сдамся, покорюсь, как делала это всю жизнь. Но я упрямо молчала. Спиной я ощущала присутствие Доминико, и его темная энергия обнимала меня мягким облаком, придавая мне сил.
Наконец лорд Астерио вновь заговорил.
– Янитта, – с нажимом произнес он, – я хочу восстановить тебя как наследницу рода.
– К сожалению, я вынуждена отказаться. Как жена верховного обвинителя, я должна буду последовать за супругом в Ромилию.
Похоже, отец неправильно понял мои слова. Он приободрился, выпрямился, словно ему уже удалось заручиться моим согласием.
– Всего на три года, – возразил он. – Мне известно, что его величество уговорил Доминико Эркьяни занять эту должность только на три года. Немалая уступка с его стороны. Но три года – не такой уж значительный срок. А потом…
– Мы уедем в Ниаретт.
Мне показалось, отец не ожидал подобного ответа.
– Ты же понимаешь, что Ниаретт – это совершенно не то, что Веньятта, – осторожно проговорил он. – Ты привыкла к определенному уровню жизни, а там…
Проглотив готовый сорваться с языка дерзкий ответ, что за последние годы привыкнуть мне пришлось разве что к жесткой тюремной постели, грубой одежде и работе на пределе сил, я безмятежно улыбнулась.
– Уверена, что Ниаретт, родина моего мужа, чудесный край.
Отец замолчал, задумчиво покусывая губу. Было видно, что мое решение казалось ему верхом глупости, но в присутствии верховного обвинителя он воздержался от резких эпитетов, какими обычно награждал южные земли Иллирии.
– Доминико, – лорд Бальдасарре перевел взгляд на моего мужа, – вы человек разумный, вы, несомненно, понимаете, что Веньятта – земля несметных богатств…
– Не думаю, что правитель-южанин – это то, о чем мечтают веньяттцы, – прохладно произнес Доминико.
– Но род Эркьяни сейчас в фаворе у Короны. Подумайте, сколь многого вы сможете достичь, объединив под своей рукой юг и север Иллирии. Особенно сейчас, когда наши политические противники настолько ослаблены…
В глазах отца вспыхнул азарт. Казалось, он уже представлял наследников, берущих под контроль все земли Иллирии одну за другой. Веньятта, Ниаретт, Ромилия… а там – кто знает – может настать день, когда управление всей страной перейдет в руки потомков славного древнего рода Астерио…
Все это так напоминало честолюбивые замыслы Дарианны. Я устало подумала, что в чем-то сестра куда больше походила на роль наследницы Бальдасарре Астерио, чем я. Настоящая дочь своего отца, хитрая, расчетливая, всегда и во всем стремящаяся получить свою выгоду…
Я никогда не хотела становиться такой.
– Отец, не забывайте, что я менталист. Менталист во главе древнего рода Астерио – не самое удачное решение.
– Менталист, заслуживший аудиенции у короля! Влияние твое и твоего супруга на Бартоломео Леони Первого оказалось достаточно велико для того, чтобы поднять вопрос об изменениях в судебной системе и отмене презумпции виновности для людей с ментальными способностями. Для Веньятты честь иметь подобного правителя.
