Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Закатывать истерик и скандалить Светка не стала. Она прекрасно понимала, что кроме красивой груди с упругими сосками и длинных ног с худыми коленками других востребованных активов у нее нет. А деньги были нужны, позарез нужны.
Копылова прошла в ванную. Приняла теплый ласкающий душ, надела на голое тело мужской махровый халат и вошла в комнату…
Первый опыт общения с мужчиной за деньги прошел восхитительно. Игорь оказался ласковым и совершенно не жадным мужиком. С однокурсниками Светке было совсем не интересно. Многим мальчишкам она нравилась. Но все ухажеры были без гроша в кармане и с морем амбиций. Помочь девушке в чужом городе они не могли.
Светка начала вольную жизнь.
С Шуриком, молоденьким юнцом лет восемнадцати, она познакомилась на улице. Он ухаживал за Светкой по-джентельменски и ни разу даже не пытался ее поцеловать, зато говорил кучу комплиментов и читал стихи. Копыловой уже начинали нравиться его большие серые глаза, приятная улыбка и длинные пальцы. Но, увы, нужно было на что-то жить. В один ничем не примечательный день она довольно жестко заявила ухажеру, что от него требуется выполнение лишь двух ее желаний — 500 долларов и место для встречи.
Как ни странно, юношу это нескромное заявление совершенно не смутило. На свидание вечером того же дня он принес деньги и ключи от свободной квартиры. Теперь мужчины у Светки менялись часто, все закрутилось и завертелось. Но, как ни странно, распутный образ жизни никак не отражался на учебе в институте. Девушка была круглой отличницей и старостой группы.
Прошло три года.
Такого роскошного мужчину она встретила в первый раз в своей жизни. У Светки перехватило дыхание. Сергей был молод, необыкновенно красив и элегантен. Но вчерашний день перечеркнул все радужные мечты. Новый знакомый пригласил ее в бассейн. Все началось с шампанского «Врют», финской сауны и бассейна с изумрудной водой. Когда Светка вышла из душа, она увидела на шезлонгах трех незнакомых парней: загорелых, абсолютно трезвых, мило улыбающихся и совершенно голых.
У нее сжалось сердце. Маячила жуткая ночь. Она подумала: «Пришла сама, жаловаться некому».
— Свет, ты чего это?
Светка испугалась. Ее никогда не обманывали. Раньше все проходило как-то по обоюдному согласию. Ночную «пытку» она не считала за услугу. Банальное изнасилование. Жесткое и циничное.
— Не надо, Сергей. Мы на это не договаривались. Ты мне понравился… Зачем так?
— Не разочаровывай меня, Светик. Ты благоразумная девочка и должна понимать, что штука баксов никогда не бывает лишней.
Светка, услышав сумму, широко раскрыла глаза.
— Бери, пока дают…
Такие малоприятные воспоминания и несладкие думы о неудавшейся личной жизни лезли в Светкину голову все сегодняшнее утро.
В институт она не пошла. Единственным утренним утешением девушки было вкусное мороженое, которое хоть как-то отвлекало ее от грустных мыслей.
* * *
Официантка плавно пересекла зал и подала уже третью чашку черного кофе на столик у окна.
Любителем утреннего ароматного кофе оказался импозантный мужчина лет шестидесяти. Ухоженная густая седина, темные брови, умные карие глаза, породистые, крупные черты лица говорили о благородных предках гостя. Опрятная, с претензией на стиль одежда, залихватский шарф вокруг шеи, модные часы и дымчатые очки с диоптриями придавали ему слегка загадочный, творческий вид. Рядом с недопитым и давно остывшим кофе на симпатичном блюдце со снегирями лежала соблазнительная ватрушка с творогом и изюмом, к которой он даже не притронулся. Мужчина то и дело беспокойно поглядывал в окно, всматриваясь в осеннюю морось. В его левой ладони был крепко зажат мобильный телефон. Все говорило о сильном волнении и тревожном ожидании нашего героя.
На улице еще не рассвело. Наступало пасмурное, холодное октябрьское утро. Моросил мелкий дождь. Сквозь толстые, прозрачные стекла были видны высокие деревья. Они своими кронами загораживали свет уличного фонаря, а начавшийся ветер сбрасывал с веток огромные желтые листья. Трамвайные пути вдали переплетались между собой и превращались в одну длинную блестящую нить. По шоссе, виляя и мигая фарами, пронесся черный джип.
Харлампий Васильевич Шейко нарушил свое святое железное правило. Нарушил и уже много раз пожалел об этом. На него что-то давило. При нормальном состоянии тела в душе он постоянно ощущал беспокойство и тревогу. Харлампий Васильевич дал деньги в долг на три месяца. Не постороннему человеку вручил, а другу, попавшему в сложную ситуацию. Отказать он не смог. Всю свою довольно долгую жизнь Шейко никогда, ни при каких обстоятельствах не давал денег взаймы. Он считал, что глупо брать на себя чужие проблемы и чужую боль.
— Вы поймите меня правильно. Я вынужден отказать в вашей просьбе, дабы не портить наши приятельские отношения и не становиться врагами, — говорил он обычно просителям.
У друга Харлампия Васильевича стряслась беда. Во время экскурсии в подземную пещеру на далекой и прекрасной Майорке ему стало плохо. Скорая помощь, испанский госпиталь, малая операция на сердце. Срочно понадобились деньги. Госпиталь требовал расчета. Вот тут и родилась слезная просьба к старому другу Харлампию Васильевичу. Шейко перевел из Москвы необходимую сумму. Вопрос с оплатой медицинских услуг был решен. Страховая компания твердо обещала вернуть деньги по возвращению пациента в Россию. Но все хорошо не бывает. Страховщики начали тянуть время и кормили обещаниями.
Прошел год. Страховая компания выплачивать деньги отказалась, так как сердечный приступ страховым случаем признан не был. Вопрос о возврате долга завис.
Сегодня Харлампий Васильевич безуспешно ожидал должника с деньгами. Вывший друг в условленное время не появился и на звонки не отвечал.
* * *
Игорь Разумовский считал минуты до открытия кафе. Он совсем окоченел, гуляя всю ночь в скверах и парках. Игорь был пианистом — профессиональным, концертирующим, востребованным. Ему рукоплескали залы, а цветы не умещались в сопровождавшую музыканта машину. Успех, почти триумф. Месяц назад он попал в клинику травматологии и ортопедии, в отделение кисти — переиграл руку. Видимо, Игорь переусердствовал на репетициях и концертах. Частый график выступлений, постоянные занятия с утра до вечера надорвали руку молодого виртуоза. Движение пальцев стало затрудненным и очень болезненным. Это — смерть для пианиста. Врачи колдовали над его рукой месяц.
Вчера вечером в клинике состоялся консилиум врачей. Огласили жесткий вердикт: играть Игорь Разумовский больше не сможет. «Двигательные функции пальцев правой руки в полном объеме не могут быть восстановлены», — сказали они.
Это хуже приговора — это конец.
Разумовский домой не пошел. Отключил телефон и зашагал вдоль Ленинградского проспекта куда глаза глядят. Игорю хотелось уйти куда-нибудь подальше от людей. Он свернул в парк, присел на лавочку. Голова болела все сильнее и сильнее. Наплывал туман, глаза закрывались. Вокруг образовалась мертвая тишина. После слепящих фонарей лес и кусты исчезли в черной пропасти.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
