— Купила ей скатерть, — сообщила она Грановичу, правда, почему-то при этом нахмурилась. — Как ты думаешь, это нормально?
Дима на неё глаза вытаращил.
— Ты меня спрашиваешь?
— А кого мне ещё спрашивать?
— Если меня, то я отвечу. Я бы вообще ничего не покупал.
— Так я же не от себя, Дим, а как бы от детей!
— А-а.
— Что "а"? — рассердилась она.
— Тогда нужно цветы купить, раз уж Антон у нас такой чуткий внук. Скатерть подарит, и цветы.
Лицо Марины прояснилось.
— Точно!
Вот только Антон совсем не обрадовался.
— Почему я должен дарить? Я не люблю дарить подарки, мам. Ты же знаешь!
— Ну, ничего. Один раз подаришь. И бабушку не забудь поцеловать.
Антон глаза закатил, посмотрел на Грановича, ища у того поддержки, но тот только руками развёл.
— А мне что завтра подарят? — заинтересовалась Эля. Она стояла перед зеркалом в прихожей, ждала, когда остальные оденутся, и от нечего делать, язык своему отражению показывала.
— А тебе за что? — удивился Антон.
Она попыталась дотянуться кончиком языка до своего носа, после чего повернулась к брату и веско заметила:
— Я же тоже женщина. Я точно знаю, что должен быть подарок. Бабушке же купили!
Гранович поначалу замер, а потом расхохотался. Марина даже по спине его стукнула, пытаясь успокоить, хотя сама никак улыбку убрать с лица не могла. А Антон дёрнул сестру за помпон на шапке.
— У тебя ещё нос не дорос.
— Дорос, дорос! Мама, скажи ему!
Дима на часы посмотрел.
— Мы опаздываем. А ещё за цветами заезжать.
Антон уныло поплёлся к машине.
— Везёт вам, вы будете там веселиться, а мы у бабушки кашу пшённую есть.
— Не ной, поздравитель.
— И когда я только вырасту?
Дмитрий улыбнулся и промолчал.
На вечере они пробыли почти до самого конца. Марина даже удивилась этому, ведь в начале, когда с Натальей встретилась и вежливо с ней поздоровалась у всех на глазах, была уверена, что больше часа они здесь не проведут. Ведь главное, что они заехали поздравить сотрудников, точнее, сотрудниц, а закончить вечер можно вдвоём, в ресторане, к тому же, Димка сам ей это предлагал. Но неожиданно они с лёгкостью влились во всеобщее веселье, и Марина хоть и замечала любопытные взгляды, но они не сильно её напрягали. Может, привыкать начала? И танцевать она с Димкой пошла, когда он позвал, и старалась не смеяться, когда он ей на ухо всякие глупости нашёптывал.
Домой вернулись поздно, на такси, Дима Марину под локоть поддерживал, фонарь на дороге за их домом почему-то не горел, и они замешкались в темноте, наступили в грязь, и Марина громко охнула.
— Куда ты меня ведёшь?
— Куда? — удивился он. — Домой надеюсь попасть.
— Ты только надеешься. Дим, мы в грязи стоим!
Гранович наклонился к ней, и в следующую секунду Марина почувствовала его ладони на своих щеках, а потом горячее дыхание.
— Мы сегодня одни? — шепнул он.
Марина почувствовала, как от его многообещающих интонаций у неё дыхание сбилось. Руки цеплялись за отвороты его пальто, сама к его губам потянулась.
— Дим…
— Что?
Замерла, прижавшись носом к его подбородку, осторожно подышала. Слова подбирала.
— Я не знаю, что бы я без тебя делала.
Его губы дрогнули в мимолётной улыбке.
— Что бы делала? Ты бы справилась.
Марина головой замотала.
— Нет.
— Справилась бы, — настаивал он. — Я знаю.
Она носом в его шею уткнулась, затем губами прикоснулась. Дима её руками обхватил, и улыбнулся в темноте.
— Пойдём в дом. Мы стоим в грязи, ты помнишь?
— Какая разница?
— Действительно. — Он пальцем её подбородок приподнял и поцеловал.
Утром проснулся первым. Некоторое время лежал, чувствуя, как Марина прижимается к нему, её руку на своей груди, накрыл её своей ладонью, а потом зевнул. Семён, видимо, увидел, что он проснулся, на кровать запрыгнул и чуть слышно мяукнул. Дима ему кулак показал, но котёнок не впечатлился, и вместо того, чтобы испугаться, замурлыкал и направился к нему, мягко переступая лапками по одеялу. Добрался до груди Дмитрия и носом в его лицо ткнулся. Гранович нетерпеливо отмахнулся.
— Тебя только не хватало, — шёпотом проговорил он.
— Ты куда? — спросила Марина, когда Дима с кровати решил встать. Вроде бы отодвинулся от неё осторожно, руку её переложил на подушку, но Марина всё равно проснулась.
— Я в кабинете буду, а ты спи. — Наклонился и поцеловал её.
— Трудоголик, — ворчливо пробормотала она, переворачиваясь на другой бок.
Но спустя час, когда Марина проснулась, в кабинете она Грановича не нашла. Дверь открыла, постояла в некотором ступоре, до конца ещё так и не проснувшись, а потом вздохнула. Совершенно ясно, что Димка уехал в "Стелс". Конечно, как он может спокойно жить несколько дней, не вспоминая о работе? Марина даже решила на него разозлиться, так, для порядка. Потом вспомнила про время, снова мысленно отругала Грановича за то, что не разбудил её вовремя. Даже Семён уже бегал за ней хвостом и мяукал, напоминая о том, что время завтрака давно прошло.
— Не смотри на меня так, — попросила его Марина, — это твой хозяин виноват. Сначала полночи спать мне не давал, а потом сбежал и не разбудил.
Сёма присел у её ног, помёл хвостом по полу и уныло опустил голову.
Марина только душ принять и переодеться успела, как услышала, что к дому машина подъехала. Выглянула в окно спальни и поспешила вниз, встречать детей и Игоря. Пока по ступенькам спускалась, похлопала себя по щекам, вдохнула поглубже, и навесила на лицо улыбку.
— Вы уже приехали! — "поразилась" она.
— Ты же сама сказала, чтобы мы пораньше вернулись, — напомнил Антон.
Марина тут же кивнула.
— Конечно. Это просто к слову было. Надеюсь, вы позавтракали у бабушки?
— А что? У тебя, в кои-то веки, пустой холодильник? — Игорь вошёл следом за детьми, с Мариной глазами встретился, и вдруг ей подмигнул. А потом протянул ей букет тюльпанов. — С праздником, Мариш.
Марина с некоторой неловкостью приняла цветы, смотрела на розовые бутоны и не знала, что сказать, удивлённая таким вниманием. Затем пробормотала:
— Спасибо.
— А где Дима? — заинтересовалась Эля, расстёгивая куртку.
— Дядя Дима, — машинально поправила её Марина. — Он скоро вернётся. А ты иди наверх, и переоденься. И руки помыть не забудь!
