Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
Однако, если бы, к примеру, Глаз попытался это сделать, я, наверное, готов был вцепиться ему в глотку. И это очень странно. Но Глаз так и не попытался. И это еще более странно.
Размышления над этой загадкой привели только к одному – я начал сомневаться в своей способности думать вообще. Беда в том, что других занятий у меня практически не было.
При свете дня мы из своего временного жилища больше не выходили, быстро удостоверившись в опрометчивости наших действий в первый день. Просто чудо, что нас тогда никто не заметил, и, отдав должное щедрой удаче, мы решили больше не испытывать свое везение.
Поселок, давший нам пристанище, был в самом деле пустынным и заброшенным, люди там не появлялись. Но уже несколькими сотнями шагов ниже по реке кипела жизнь, которую мы имели возможность наблюдать из окон своей хибары. Ставили сети рыболовы, купались мальчишки, наполняли кувшины водоносы. Если бы кто-то из них заметил нас, наш поход закончился бы печально и бесславно у самой цели.
В который раз уже боги явили нам свою благосклонность, но этой благосклонностью злоупотреблять не стоило, если мы рассчитывали сохранить хоть каплю ее на последний день.
Теперь мы все время от рассвета до заката отводили на сон и отдых, оставляя по единственному часовому для наблюдения за окрестностями. Ночи же были похожи одна на другую. Едва уставшее солнце укладывалось спать, мы торопливо ловили рыбу, благо река оказалась удивительно щедрой. Нам нечем было разнообразить свой рацион, но стоило сказать спасибо и за это. Оставив улов на попечение Лаиты, мы направлялись на разведку в город, соблюдая предельную осторожность. Вплотную к храму мы не подбирались, дабы не устраивать встречу с охраной раньше, чем мы будем к ней готовы. И все равно путь был неблизок, и короткой летней ночи нам едва хватало, чтобы вернуться «домой», где нас ждала неизменная печеная рыба. Увы, все кулинарные таланты Лаиты не могли ей помочь эту рыбу сварить или хотя бы зажарить по причине полного отсутствия кухонной утвари.
Вернувшись с пятой разведки, я мрачно подумал, что если Гиеагру вздумается протянуть еще пару дней, я, пожалуй, рискну пойти на дело – и стащу из первого же попавшегося удобного места сковороду и немного масла. И соли. Еще кусок мяса. И еще можно…
Недовольным урчанием желудок предложил мне сменить направление мыслей. Но это было не так-то просто сделать. Я с отвращением посмотрел на кусок рыбы в своей руке, словно удивляясь, как он там оказался. Стараясь не выказывать своего раздражения, я обратился к Гиеагру:
– Знаешь, чего я боюсь, герой?
– Ты думаешь, мне нечем заняться, кроме как пересчитывать твои страхи? – фыркнул он, как видно, в отличие от меня не пытаясь контролировать свои эмоции.
Но я не включал конфликт с гигантом в свои ближайшие планы и потому продолжил вполне миролюбиво:
– Я боюсь, что, когда мы все-таки сможем посмотреться в Зеркало, самым главным нашим желанием будет миска сытной говяжьей похлебки.
– Странный ты человек, Бурдюк, – сказал Гиеагр после довольно продолжительной паузы. – Ты не скулил, когда призраки выворачивали тебя наизнанку, и не дрожал, отбиваясь от порождений ночных кошмаров и оживших деревьев. Но каких-то пять дней без говяжьей похлебки – и ты разваливаешься на куски.
Я усмехнулся и похлопал себя по животу.
– Возможно, по мне этого и не скажешь, но мне приходилось голодать и поболее пяти дней. Издержки профессии, знаешь ли. Но одно дело безысходность и совсем другое – добровольно обрекать себя на рыбную диету без веских на то оснований. По-моему, завтра нам стоит пробиваться в храм.
– Ты думаешь, в храме тебя сытно покормят? – Гиеагр осклабился.
– Говяжьей похлебкой, – хмыкнул Мильк из своего угла.
– Заткнитесь! – взревел вдруг Глаз. – Клянусь, я убью следующего, кто упомянет про говяжью похлебку! Меня и так уже тошнит от рыбы. Как и от этих идиотских шатаний по городу. Бурдюк прав, завтра надо идти.
Атмосфера начала накаляться, к чему я, признаюсь, совсем не стремился. Но тут неожиданно вступил в разговор Эписанф:
– Я тоже считаю, что завтра – самое подходящее время. Мы достаточно отдохнули, и, насколько я могу судить, лучше исследовать путь к храму мы все равно не сможем.
– Не уверен. – Гиеагр упрямо потряс головой. – Я лично предпочту еще денек обойтись без… – он бросил ехидный взгляд в сторону Глаза, – без бараньего супа, чем упущу какую-нибудь мелочь, которая будет стоить мне жизни.
– Если ты так трясешься за свою жизнь, – Глаз скорчил одну из самых мерзких своих гримас, – тебе не стоило вообще покидать свой дом.
Гиеагр побагровел. Я уже начал думать, что завтра или позже, но к храму мы вполне можем пойти не в полном составе, как снова вмешался Эписанф. Быстро встав между Гиеагром и Глазом, он заговорил, обращаясь в первую очередь к гиганту:
– Есть и еще одна причина, по которой нам не стоит мешкать. Если вы обратили внимание, завтра – новолуние. – Наверное, Эписанф ждал от нас вопросов, но все молчали, ожидая продолжения. Пожав плечами, старик сказал: – В свитках, которые мне довелось прочесть, упоминалось о том, что сила Змеи, охраняющей Зеркало, зависит от фазы Луны. Чем старше Луна, тем могучей Змея. Если у нас есть шанс справиться с этой бессмертной тварью, то только в новолуние. Поэтому стоит выступать завтра.
Это по сути решило вопрос. О нет, Гиеагр не сдался сразу. Он еще поворчал, посопротивлялся. Но на нашу сторону встал и Мильк, поэтому гигант оказался в одиночестве против четырех оппонентов. Если бы у Гиеагра имелись действительно серьезные причины отложить наш набег еще на день, он, вероятно, спорил бы дольше. Но ничего основательного Гиеагр привести в пользу своей точки зрения не смог – он и спорил-то по большей части потому, что предложение выступать завтра внес именно я. Мы с ним с самого начала не особо поладили, а после недавнего инцидента между Глазом и Эписанфом герой явно не носил мое имя в своем сердце.
Вечером следующего дня, оказавшись на короткое время с глазу на глаз с Эписанфом, я беззлобно взял варвара за загривок.
– Как я все-таки устал от твоих игр, старик, – с мягкой укоризной сказал я. – Почему ты раньше не мог сказать о том, что Змея слабеет в новолуние?
Эписанф осторожно поерзал в моих руках. Внезапно глаза его озорно блеснули.
– Раньше? Когда раньше, Бурдюк? Я сказал об этом сразу после того, как придумал эту чушь.
– Чушь?.. Придумал?.. – От неожиданности я отпустил тунику Эписанфа. – Но зачем?
– Зачем… – Эписанф протяжно вздохнул. – Бурдюк, я терпеть не могу рыбу!
Новолуние – это еще и темнота. Темнота – это здорово, в нашем положении лучше не придумаешь. Можно помечтать о том, чтобы покрыть одеялом из темноты всю дорогу до храма… Жаль, только окраины города были погружены во мрак. Чем ближе к храму, тем шире были улицы и тем чаще их освещали смоляные факелы. Сейчас мы почти подошли к той невидимой черте, которую не решались пересекать во время разведки.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
