Сад вдруг осветился резким ярким светом. Сработал датчик на случай вторжения незваных гостей. Глаза Чарли изучали лужайку, аккуратные цветочные клумбы, оранжерею… Перепуганная кошка вспрыгнула на изгородь в конце сада, и Чарли улыбнулась. Зашипело масло на сковородке. Чарли снова выглянула в сад, свет там еще горел, и она испытала приятное чувство от того, насколько все вокруг обычное и нормальное. В Элмвуде ей постоянно было не по себе, — видимо, она подсознательно чувствовала, что с домом что-то не так.
Чарли часто задумывалась, в самом ли деле она видела и привидение мистера Леттерса в самый первый день, и призрак Нэнси Делвин в горевшем доме? Или же это были просто обрывки воспоминаний о людях, которых встречала ее мать, воспоминаний, ей передавшихся? Она вспоминала теорию Хью Боксера о геомагнитных полях. Приблизительно о том же говорилось в одной научно-популярной статье, которую Том вырезал для нее из газеты вместе с программой телевидения. Что ж, ученые готовы объяснить все на свете с позиций материализма.
И все же, все же, все же… Никогда в жизни ей не узнать точно, что же с нею такое произошло. Чарли побывала в двух библиотеках и прочитала там все, что только смогла найти, на тему реинкарнации. Но как она уже начинала понимать, чем больше новой информации ты находишь, тем неразрешимее становится загадка.
«Забудь ты лучше об этом», — советовал жене Том.
Жизнь в последний год наладилась. Видимо, все в мире стремится к равновесию. Случается то хорошее, то плохое. Свет и тьма сменяют друг друга. Черная полоса сменяется белой. У Тома дела на службе шли нормально. Их брак уцелел, хотя Хью по-своему был прав, говоря, что хотя осколки можно соединить и склеить, однако трещины всегда будут видны.
Лора собиралась повторно выйти замуж. Их дружба с Чарли так и не восстановилась. С Джулианом и Зои они обменялись рождественскими открытками, и Зои приписала, что позвонит им на Новый год и обязательно пригласит на обед. Но так и не позвонила. Чарли испытала облегчение, оттого что последняя ниточка, связывавшая их с Элмвудом, оборвалась.
Из сигнального приемника снова донеслось потрескивание, а потом — резкий звон, будто кто-то сильно толкнул мобиль. Но ведь Алиса никак не могла до него дотянуться. Послышался треск, словно бы что-то раскололось, и малышка заплакала.
Чарли стрелой вылетела из кухни, взбежала по лестнице и ворвалась в детскую, щелчком включив верхний свет. Мобиль упал прямо в кроватку дочери. Алиса испуганно вопила, размахивая во все стороны ручонками, запутавшись в хлопковых нитях и крошечных пластмассовых фигурках.
И когда Чарли наклонилась над кроваткой, говоря: «Все хорошо, все в порядке, мама уже здесь», правая ручонка Алисы вдруг резко дернулась вверх, взметнувшись в воздух. Чарли ощутила опаляющую боль на лице и, в испуге прижав к щеке руку, увидела на кончиках пальцев кровь.
Алиса неподвижно лежала в кроватке и глядела на мать. Чарли вдруг заметила в глазах малышки нечто ужаснувшее ее, таившееся в черноте крохотных зрачков. Как будто они несли в себе непобедимое коварство и ненависть, прошедшие через поколения, пробившие путь сквозь все времена.
В комнате стало холодно, словно бы ребенок втянул в себя все тепло. Когтистые лапы сжали Чарли, кто-то стоял позади нее, толкая ее вперед, к этой кроватке. К этому существу, что было в ней.
— Нет, отпусти меня! — завизжала Чарли, поворачиваясь.
Сзади не было ни души. Только стена. Пот ручьями стекал с нее. Глаза Алисы были закрыты, а головка лениво склонилась набок. Ее крошечные круглые кулачки разжались, и осколок разбитого пластика упал на простыню, слегка запачкав ее кровью.
Страх сковал горло Чарли, и некоторое время она стояла неподвижно, прежде чем смогла коснуться своей девочки. Она осторожно взяла Алисину ручонку и внимательно рассмотрела ее, но никаких отметин на ладони малышки не было. Выбросив осколок, Чарли распутала остатки мобиля и растащила их в стороны. Дочка уже снова заснула и опять дышала ровно и спокойно, как ни в чем не бывало.
Чарли прошла в ванную и выбросила обломки в мусорную корзину. В зеркале она увидела на своем лице царапину, сочащуюся кровью. И еще страх в собственных глазах.
Напридумывала невесть каких ужасов, вот и напугала сама себя.
Прав был Тони Росс, когда посоветовал ей поменьше себя накручивать. Нельзя же теперь бояться всю жизнь.
Чарли прижала полотенце к щеке и вернулась в спальню. Губки сонной Алисы сложились в довольную улыбку, спокойную и безмятежную. По мере того как Чарли наблюдала за ней, выражение лица дочери изменялось: глазки деловито сощурились, крошечный улыбающийся ротик скривился в хмурую мину, а потом — в вопрос. Алисино личико напоминало постоянно меняющийся калейдоскоп, словно девочка реагировала на то, что происходило где-то глубоко внутри ее сознания.
Какие-то обрывки воспоминаний бродили в ее генах. Только и всего.
Во всяком случае Чарли очень на это надеялась.
Благодарности
Эта книга вряд ли увидела бы свет, если бы не великое множество людей, которые помогали мне, не жалея времени и сил. Среди них Элеонор О’Киф из Общества психических исследований, Дэвид и Энн Андерсон, которые любезно согласились, чтобы их прекрасный дом послужил прообразом Элмвуд-Милла, Иэн Ньютон, адвокаты Дэвид Венеблс и Бил Макбрайд, Саймон Фрейзер из компании «Фрейзер энд Фрейзер», Вики и Пола Лейхез, полицейский Мик Харрис из Брайтона, Рен Харрис, Мари Хелен Рассел, Линден Хардисти (которой я также обязан своими успехами в теннисе!), каноник Доминик Уолкер из общества «Молельня доброго пастыря», преподобный Майкл Перри из журнала «Христианский парапсихолог», доктор Дункан Стюарт, Роберт и Фелисити Берд, Иэн Уилсон, Серина Лэрив, Сью Анселл, Джил Бремер, доктор С. Домони (благодаря которому я знаю, что значит покрываться холодным потом), Вероника Кин и многие другие.
Отдельно стоит упомянуть мою неутомимую секретаршу Пегги Флетчер и столь же неутомимого литературного агента Джона Терли, а также редактора Джоанну Голдсуорси. Кроме того, я хотел бы сказать спасибо моим маме и сестре Женевьеве за их неизменную поддержку и, наконец, поблагодарить мою жену Джорджину, терпение которой на этот раз побило все предыдущие рекорды.
