В канун равноденствия семь треугольников солнечного света на северной стороне пирамиды Кукулькана образуют извилистый светоносный профиль, когда солнце приближается к западному горизонту. Змеиная голова, вырезанная из камня у подножия лестницы, превращает извилистую фигуру в опускающуюся змею, которая, по-видимому, направляется к «священному сеноту» дальше на севере.
Мы не можем быть уверены в том, что майя проводили какой-то общественный ритуал в связи с этим событием, но в наши дни десятки тысяч людей наполняют площадь, чтобы понаблюдать за сезонным возвращением Пернатого Змея.
Предлагались другие интерпретации предназначения пирамиды Кукулькана. Историк искусства Марвин Куэдес полагал, что северо-западная-юго-восточная диагональ пирамиды акцентировала внимание на точке захода солнца в день летнего солнцестояния, составлявшей часть сезонного ритуала прошения о дожде с использованием «священного сенота». Антрополог Сьюзен Милбред указывает на ориентацию западной грани пирамиды по направлению захода солнца на 25 мая — первого дня в году, когда Солнце проходит через зенит в полдень. Это событие традиционно ассоциировалось с переходом от сухого сезона к сезону дождей. Милбред также считает, что восход в один из двух дней, когда Солнце проходит через точку надира в полночь, тоже имел важное значение, поскольку восточная сторона пирамиды обращена в этом направлении.
Не отказываясь от любого из этих предположений, мы не должны забывать о том значении, которое придавалось образу Пернатого Змея. Так или иначе, он был воплощением Венеры, и немного к северу от пирамиды Кукулькана есть небольшая четырехугольная платформа, известная как «платформа Венеры». Она названа так из-за ряда символов оахакской Венеры на стенных барельефах и имеет четыре лестницы, обрамленные барельефами оперенных гремучих змей. Они образуют пары со стилизованными связками тростника, увенчанными трапециевидными годовыми знаками, обозначающими 8-летний календарь, состоящий из пяти циклов Венеры. На сходной панели с более ранней версией «платформы Венеры» имеется изображение посохов, окруженных восемью точками, символизирующими число 8, и звезды над поперечным бруском — символом майя для числа 5.
Этот сравнительно небольшой барельеф, насыщенный астрономическими и календарными символами, является сохранившимся фрагментом «платформы Венеры» в Чичен-Итце, расположенной на площади к северу от пирамиды Кукулькана. Символ слева, со звездными лучами, является эмблемой Венеры на возвышенностях Центральной Мексики. Он прикреплен кольцом к вертикальному бруску, символически обозначавшему число 5. Знак с правой стороны, похожий на вязанку ломаного хвороста, обозначает завершение календарного цикла; он увенчан другой календарной эмблемой — трапецией с лучами, означавшей «год» для мексиканцев. Восемь кружков вокруг «вязанки» прямо соотносятся с числом 8. За восемь лет Венера совершает пять 584-дневных циклов «Вечерней Звезды/Утренней Звезды», и барельеф в целом указывает на это соответствие.
Безусловно, циклические движения Венеры были связаны с ритуальными войнами Чичен-Итцы, но каким образом жители этого города-государства — а до них жители Теотиуакана — связывали многолетний цикл Венеры с ежегодным циклом сельского хозяйства? Недавно Иван Спражич, словенский археолог, работающий в Мексике, завершил представительное исследование связей между Венерой, дождем, возделыванием кукурузы в Центральной Америке и их ролью в древнем мировоззрении. Он подтверждает, что определенные конфигурации планет обладают свойством сезонной повторяемости. К примеру, Венера, заходящая в своем аспекте Вечерней Звезды, достигает северного предела один раз в каждом 584-дневном цикле или 5 раз за 8 лет. Самый северный из этих 5 северных заходов всегда происходит в начале мая. Такое событие случается лишь раз в 8 лет, но обладает сезонным постоянством. Подобное поведение планеты должно было быть замечено на заре эпохи сельского хозяйства, задолго до основания крупных ритуальных центров, и, хотя Венера не оказывала физического воздействия на времена года, древним земледельцам могло казаться, что связь существует. В традиционном видении мира все, что совпадает с каким-либо событием, считается частью сверхъестественной цепи причин и следствий. С самого начала обитатели Центральной Америки верили в то, что Венера имеет прямое отношение к смене времен года, дождям и росту кукурузы. Дождь считался даром богов, священной жертвой, за которую нужно было отплачивать человеческой кровью, поэтому жертвоприношения стали частью сельскохозяйственного календаря и небесных циклов. С развитием региональных центров торговая война и наложение дани усложнили и усовершенствовали экономику, а к тому времени, когда политическая и экономическая власть сосредоточилась в городе-государстве, подобном Теотиуакану, ритуальные компоненты сельского хозяйства и завоеваний превратились в стандартизированную систему власти, которую все понимали и никто не мог игнорировать.
Патентованные ритуалы небесной власти
Хотя система власти является следствием нескольких очевидных факторов: природной среды, индивидуального мастерства, вдохновения и истории культуры, символическое выражение власти всегда остается уделом немногих. Доступ к этим символам, подобно доступу к самой власти, строго ограничен. Лишь избранные и члены правящей элиты могут «активировать» их. Однако эффективность их воздействия связана с публичностью, поэтому символы власти — скажем, пирамида, дворец или гробница — часто бывают крупномасштабными и величественными. Расположение само по себе имеет большое значение, поэтому символы власти связаны с мистическим ландшафтом и помогают картировать его. И наконец, власть всегда заимствует символы из естественного порядка вещей и источников силы, которые стабилизируют мироздание и упорядочивают космос.
Именно в этом заключалось предназначение сезонных ритуалов в императорском Китае. Будучи «Сыном Неба», император исполнял обряды у пригородных алтарей за пределами дворца и стен внутреннего города. Во времена династии Мин (1368–1644) и Цин (1644— 19И) императорский дворец находился в Пекине. Китай был «срединным царством», находившимся в центре мироздания, а Пекин, столица Китая, был центром этого центра.
В Китае Северный полюс небосвода считался видимым проявлением лица Шань-ди, невидимой небесной силы, воплощением которой на земле был император. Императорский дворец, или Запретный Город, на земле соответствовал зоне околополярных звезд, населявших коридоры власти вокруг Северного полюса небосвода. Китайцы называли дворец «полярным запретным городом», а регион вокруг неподвижной ступицы небосвода для них был «запретным полярным дворцом». Звезды, окружавшие Шань-ди в его запретном дворце, были подобны придворным, окружавшим императора.
Основополагающим признаком космического порядка в Китае было ежедневное вращение небосвода. Выделение полярной оси естественным образом подчеркивало роль главных направлений, поэтому план китайской столицы был основан на оси север — юг, сосредотачивавшей все остальные городские постройки вокруг дворца и императора, дававшего аудиенции на троне в зале Высшей Гармонии. Он восседал там и в роли распорядителя церемонии Нового года. Хотя простолюдины не допускались в подобные места — в конце концов это был запретный город, — люди знали, что император взаимодействует с богами ради блага всей страны. Иерархия власти соблюдалась строжайшим образом, и даже те, кому было позволено присутствовать на таких событиях, должны были приближаться к трону с южного направления. Занимая место, расположенное на дальнем севере по отношению к присутствующим, император укреплял аналогию с Шань-ди и Северным полюсом небосвода.
