— Не зови меня больше так, словно я твой отец, — прошептал он между ласками, — я твой муж и любовник.
— Хорошо, — ответала она, целуя его губы.
Утро плавно перешло в день, а день сменил вечер. Ирвальд с Ярушкой нежились в ручье, совершенно обнажённые, и вода казалась тёплой, будто парное молоко.
Затем они выбрались на берег, почувствовав зверский голод. Ярушка собрала ягод и душистых трав, которые успела запомнить из кухни Зельды. Ирвальд развёл костёр и поймал несколько рыбин.
Он сидел на берегу в одних лишь штанах — без богатого кафтана, убора и повязки с ножнами, и потрошил рыбу когтистыми пальцами. Волосы струились по плечам блестящим шёлком, и Ярушка никак не могла отвести от него взгляд. Его худая грудь оттенка грозового неба играла от каждого движения руки, и ей казалось, что Ирвальд ещё немного — и замурлычет, как это частенько бывало с ним. Её ловкий и сильный зверь, без которого она больше не могла себе представить свой мир.
Ирвальд чувствовал на себе её взгляд, и от этого дрожали пальцы, соскальзывая по склизкой чешуе. Он приподнял голову, пытаясь понять, чего же она всё-таки хочет, глядя на него так, будто у него во лбу загорелась звезда. Во взгляде жены не было страха и сожалений — то были два тёплых омута, которые звали его окунуться. И он понял, каким дураком был, позволив сомнениям рвать его сердце.
Ирвальд оставил рыбу и обнял жену одними локтями, чтобы не перепачкать слизью потрохов. Ярушка прильнула к нему, покрывая поцелуями грудь. Ирвальд сжал её покрепче, не давая пошевелиться, — сейчас ему не хотелось ласк, хотелось просто ощущать, как её сердце бьётся рядом…
Глава 7
Они вернулись в замок спустя три дня. Почти всё это время они шли пешком, прогуливаясь лесами, полями, успев искупаться почти во всех прудах и озёрах. Под конец пути сил уже не осталось, и тогда их подобрал ядокрыл, незаметно следовавший за ними в облаках.
В замке их встретили с радостью, а больше всех ликовала Зельда. Она схватила Ярушку за руку и потащила в спальню.
— Смотри-ка!
Прежняя комната молодых заметно преобразилась — кровать застлали богатым покрывалом, а у изголовья лежали новые пуховые подушки. А сверху красовался изумительный голубой балдахин, вышитый серебром.
По углам спальни в мраморных вазах стояли луговые цветы, благоухающие свежестью весеннего утра.
— Красота! — восхищённо воскликнула Ярушка.
— Это ещё не всё, — подмигнула ей каменная баба, открывая сундук.
В нём пышным ворохом лежали новые платья из белой, синей и серебряной парчи.
— Когда ж это князь успел? — изумилась Ярушка.
— А я что говорила, — Зельда лишь пожала плечами, — теперь переодевайся и спускайся обедать.
***
Ирвальд смущённо смотрел на восторженное лицо жены, радуясь, что новые торговцы сумели ей угодить. Хвала ярости, она не спросила про Маришку. Он не желал ей лгать, но говорить правду сейчас было совсем не уместно.
Его забавляло, что Зельда всё ж приняла Ярушку под своё крыло. Он думал, им понадобится больше времени, чтобы поладить друг с другом.
***
Вечером было шумное застолье, на котором собрались все слуги, угощались яствами и сыпали шутками, радуясь примирению молодых. Уже глубокой ночью Ирвальд повёл жену в спальню и, как полагается, перенёс через порог на руках, будто это было впервые. Там, на новых, пахнущих душистой травой простынях, они снова любили друг друга.
Когда Ярушка уснула, Ирвальд вспомнил кое-что и положил руку ей на живот, шепча в полудрёме заклинание. Неожиданно ладонь обожгло, будто он сунул её в кипящее масло. Ирвальд отдёрнул руку, сел на кровати и удивлённо посмотрел на потемневшие пальцы.
— Что за дьявол?
Ярушка вдруг открыла глаза и зашипела, как кошка. Затем скорчила жалобную гримасу и взмолилась.
— Живая вода! Мне нужна живая вода!
— Что?
— Дай мне живой воды, синеглазый дьявол! — завизжала она, вскочила с кровати и бросилась прочь из комнаты.
Ирвальд в мгновение ока натянул штаны, подхватил простыню и поспешил за ней, удивляясь невиданной прыти, с которой Ярушка преодолела пол-замка, прежде чем он сумел её догнать и обернуть шипящую и сопротивляющуюся простынёй.
— Стыд потеряла? — укорил он жену.
— Что случилось? — в коридоре показалась сонная Зельда.
— Живая вода, — Ярушка извивалась в руках мужа, словно безумная, — мне нужна живая вода.
Зельда с сомнением посмотрела на Ирвальда.
— Неси, — велел он.
Каменная баба удивлённо нахмурилась, но всё же принесла снадобье в большой бутылке из зелёного стекла, покрытой паутиной и плесенью. Ярушка протянула скрючившиеся, как у хищной зверушки, пальцы, вырвала у неё из рук бутылку и стала жадно пить.
— Хватит! — остановил её Ирвальд, отбирая зелье — несколько глотков достаточно! Теперь говори, кто ты есть?
Но Ярушка лишь рассмеялась в ответ и сверкнула глазами, в которых ясно проступила сапфировая синева. Неожиданно она притихла и положила голову ему на грудь. Ирвальд осторожно усадил её на лавку и передал бутылку Зельде. Ярушка медленно дотронулась до его волос, будто видя впервые, затем завизжала, так оглушительно, что из комнат замка стали высовываться любопытные морды, разбуженные криком. Не успел Ирвальд опомниться, как она опять вскочила и побежала по лестнице наверх.
Дверь в спальню захлопнулась прямо перед его носом. Ирвальд стал ломиться, налегая на дверь всем телом, однако она не поддавалась.
— Вот дьявол!
— Ты сам велел ставить такие двери, — заметила Зельда.
— Ладно! Вели Себрию слетать за Мальвой. Да поживей.
Сам он зашёл в соседнюю комнату и перелез в опочивальню через окно.
Ярушка сидела в углу и дышала тяжело, как загнанный зверь. Лоб был покрыт испариной, а щёки побелели. Простынь лежала тут же на полу. Девушка дрожала от холода. Ирвальд опустился рядом на колени и взял её ладони в свои.
— Если скажешь, кто ты, я подумаю, оставить ли тебя в живых.
Девушка жалобно захныкала, отняла ладони и легла на пол, свернувшись калачиком.
— Я хочу жить.
— Ты завладела моей женой, — сказал Ирвальд, — почему?
— Я хочу жить, — снова сказала девушка.
— Пойдём в постель — тут холодно.
Ирвальд поднял её на руки и отнёс на кровать. Потом достал из шкафа рубаху.
— Надень!
Она смотрела на него, непонимающе хлопая ресницами. Ирвальд заскрежетал зубами и поднял её руки вверх, натягивая рубаху. Девушка с удивлением смотрела на себя одетую, будто видела впервые. Затем глаза её налились злостью, и она ловко спрыгнула с кровати, и прежде чем Ирвальд смог её удержать, вылезла на подоконник и встала на самый край, удерживаясь лишь пальцами ног.
