Перебравшись через Альпы в Мон-Сени на следующий день после Рождества, Гиз 28 декабря 1556 года вошел в Турин. Оттуда он направился в герцогство Миланское и 17 января 1557 года захватил Валенцу. Кардинал Мадруццо, представитель Филиппа II в этой провинции, констатировал, что в результате поименованных действий заключенный в Воселле договор был нарушен[497].
В тот момент Гиз мог бы остановить продвижение своей армии к Риму и захватить герцогство Миланское. Но кардинал Лотарингский и герцогиня де Валентинуа устами короля напомнили ему, что в первую очередь необходимо спасти папу от испанской угрозы. Оставив армию под командованием герцога д’Омаля, Гиз поехал в Рим, дабы получить от главы Церкви подтверждение прежних намерений. В доказательство того, что его позиции не изменились, Павел IV в ходе очередного выдвижения кардиналов 15 марта назначил четверых французов и сторонников Франции, притом что всего избранников было десять. Счастливцами стали Жан Бертран, выдвиженец Дианы, кузен королевы Лоран Строцци, епископ Тулонский Антонио Тривульцио и сын маркиза де Монтебелло Альфонсо Карафа[498]. Таким образом папа подтвердил дружеские симпатии к Франции. Однако никакой военной помощи он не оказывал. Устав ждать, Гиз покинул Рим в Святой понедельник 5 апреля, чтобы осадить неаполитанский городок Кампли, а затем — Чивителла дель Тронто. Последняя осада длилась с 25 апреля и вплоть до 16 мая — дня позорного отступления: герцог не получил ожидаемых подкреплений, и его солдаты, ослабленные болезнями, были не в состоянии драться с испанцами. На вербовку наемников денег не хватало, а другие фронты итальянской кампании — в Пьемонте, По и Сиене — никак нельзя было оголять. Гиз лично занял 300 тысяч экю у герцога Феррарского на оплату швейцарцев, но последних уничтожили по пути к его армии войска принца Марка Антонио Колонна, сторонника герцога Альбы. Будущее итальянских планов Франции выглядело изрядно скомпрометированным.
Среди всего этого разброда и сумятицы 23 августа 1557 года курьер испанского посла в Венеции объявил в Ватикане, что тринадцать дней назад силами Эммануила-Филибера Савойского французская армия была разбита на севере королевства под Сен-Кантеном[499]. Жан д’Энгьен убит, а герцог де Монпансье, маршал де Сент-Андре и герцог де Лонгвиль попали в плен. Судьба коннетабля де Монморанси пока неизвестна. Для Франции это была полная катастрофа. Ничто более не мешало Филиппу II идти прямо на Париж и диктовать Генриху II свою волю. Гиз получил эту страшную весть под Лоретто, еще не вполне выздоровев после тяжелого приступа лихорадки. Сципион Пиовен, конюший короля и интендант кардинала Феррарского, доставил ему приказ немедленно возвращаться во Францию. Одновременно Генрих приказывал барону де Ла Гарду вывести из марсельского порта 10–12 галер, дабы те забрали французские войска из Италии[500]. Гиз вновь передал командование герцогу д’Омалю, а сам велел на носилках доставить себя в Рим со всей возможной поспешностью. Вместе с послом Оде де Сельвом Гиз уговорил Павла IV начать переговоры, чтобы остановить победоносное продвижение герцога Альбы к Риму. Подобное унижение для клана Гизов, чья звезда внезапно померкла, было поистине нестерпимым. Диана, выступая в поддержку итальянской кампании, подобно королеве, надеялась обернуть ее в свою пользу. Однако стало очевидно, что ни в Неаполитанском королевстве, ни на границах Тосканы Франция еще долго не сможет вести наступательные действия. Оценив положение, папа решил 14 сентября отказаться от выраженного им недоверия королю Испании и его сторонникам. Однако он исключил из списка Марка Антонио Колонна, зато изъявил согласие впредь отказаться от союза с Францией. Удовлетворенный таким решением, король Испании обещал вернуть Папской области захваченные земли, а также недавно оккупированные города и крепости. Испанское иго, которое Павел IV надеялся стряхнуть, поработило Италию крепче, чем когда-либо[501].
Пытаясь сохранить лицо, понтифик направил двух легатов: первого, кардинала Тривульцио, — к французскому двору, второго, кардинала Карафу, — к брюссельскому. Предлог — добиться от государей дозволения для их епископов участвовать в генеральном консилиуме в Риме. Однако истинная миссия, доверенная кардиналу Карафе, заключалась в том, чтобы заставить прежних союзников в корне изменить свою позицию и склонить их к союзу с Испанией: вместе с герцогом Оттавио Фарнезе он даже подготовил проект разделения герцогства Феррарского[502].
Эти печальные известия, окончательно похоронившие французские надежды в Италии, счастливо компенсировались в глазах короля, королевы и Дианы энергичными действиями герцога Гиза. Достигнув крайнего предела неудач, он в полной мере продемонстрировал свои исключительные организаторские способности. Прежде чем сесть на корабль в Чивитавеккии, он послал 18 знаменосцев в Тоскану, дабы обеспечить охрану сиенских городов, все еще удерживаемых Францией. Основную часть армии — десять французских полков, швейцарцев, жандармерию и легкую кавалерию он передал своему брату герцогу д’Омалю с приказом доставить их во Францию. В этих обстоятельствах зять Дианы также выказал достоинство и стойкость. Пересекая папские земли, он вынужден был ночевать в палатке, так как ни один город не желал принимать французов. В Ферраре д’Омаль оставил герцогу 15 знаменосцев для защиты города. Однако швейцарцев пришлось отпустить на родину, и военачальник заплатил солдатам жалованье, продав собственную золотую и серебряную посуду[503].
Тем временем Гиз по дороге домой отвоевал на Корсике соседние с Аяччо порты, захваченные генуэзцами. Другому брату, великому приору, он поручил восстановить тамошние укрепления. Гиза захлестывала бешеная энергия; покидая остров он рекомендовал в случае необходимости обратиться за помощью к турецкому и берберскому флотам для борьбы с испанскими и итальянскими врагами.
Франсуа де Гиз высадился в Марселе 20 сентября, но, вновь сраженный лихорадкой, срочно отправил ко двору Пьеро Строцци, чтобы тот объявил о его скором возвращении. Генрих II ответил собственноручным письмом: «Не смейте болеть и не испытывайте сомнений в том, что никогда ни один господин не был столь же доволен своим слугою, как я вами». Не имея возможности сразиться с врагом, прикованный к постели Гиз пустил в ход организаторские таланты. С торговцами Прованса он заключил договор о снабжении армии продовольствием и значительную часть зерна отправил на Корсику и в Тоскану, чтобы спасти от голода французские войска во время возможной испанской блокады. Барону де Ла Гарду он приказал плыть за двадцатью полками, оставленными в Чивитавеккии, ибо они требовались во Франции. Только-только встав на ноги, герцог поспешно отправился в путь и 6 октября предстал перед двором в Сен-Жермен-ан-Ле.
