– Ба, да ведь это мисс Трант.
– Мне необходимо срочно попасть на остров. Он кивнул.
– А где же все лодки? Обычно здесь есть одна. Должно быть, все на другой стороне, но одна всегда должна быть здесь.
Ох, поторопись, Харон, думала я. Он сидел, наклонившись над веслами, в черной широкой одежде, его глаза смотрели на меня из-под седых спутанных бровей.
– Чего вы так торопитесь, фройляйн?
Я нетерпеливо спросила, видел ли он Фрица? Он покачал головой.
– Сегодня на острове есть люди. Я не видел, как они приехали, но знаю. Я чувствую их присутствие. Здесь царит мир, тишина мертвых... а потом что-то изменяется, и хотя я не вижу никого, я знаю и никогда не ошибаюсь. Сегодня здесь нет мира. Может быть, потому, что завтра будут похороны.
– Кого же будут хоронить завтра?
– Дочку хозяина гостиницы. Она убила себя, бедняжка, но она имеет право быть захороненной на этом кладбище. Она была беременна от члена семьи.
– Бедная девочка.
– Для нее все земные страдания уже позади. Она будет лежать в могиле, а я посажу для нее куст розмарина. Розмарин – потому что кто-нибудь будет, вспоминать о ней.
Мы достигли берега, и я выпрыгнула из лодки.
– Я пойду искать Фрица, – сказала я Францу и побежала что есть сил к тому участку кладбища, где была вырыта свежая могила. Доски прикрывали черное отверстие.
Я закричала:
– Фриц! Где ты, Фриц! Я пришла за тобой, Фриц!
Ответа не было. Может быть, он не подчинился приказу графа и не приехал на остров? Нет, он не посмел бы. А потом, он, может быть, хотел доказать, что он не трус.
– Фриц! Где ты, Фриц!
Никто не отвечал. Ни звука. Харона отсюда не было видно, должно быть, он ушел в свой домик. Мне показалось, что я одна-одинешенька на этом острове мертвых.
Я не знала куда пойти и несколько секунд стояла неподвижно, глядя на могилу, в которую завтра положат молодую девушку.
И тут я почувствовала, что я не одна здесь. Я резко повернулась и увидела графа в нескольких шагах от себя.
У меня мелькнула мысль, что он наблюдал за мной, спрятавшись за одним из высоких надгробий.
– Где Фриц? – выдохнула я.
– Вы полагаете, я знаю?
– Ему приказали встретиться здесь с вами.
– Кто вам это сказал?
– Дагоберт. Вы велели Фрицу приехать сюда одному. Я хочу знать, где он.
– Вот это нам обоим хотелось бы знать. Этот трусишка не придет. Конечно, нет. Он испугался.
– Он больше боится вас, чем мертвых. Я уверена, он где-то здесь.
– Где? Пожалуйста, скажите мне.
– Думаю, вы лучше знаете, чем я.
– Зачем нам забивать головы этим надоедливым мальчишкой? Мы здесь вдвоем: вы и я. Здесь так тихо. На острове никого, кроме старика, и он не в счет. Странное место для свидания, но по крайней мере, здесь нас не побеспокоят. Старый Франц уже наполовину мертв в любом случае.
– Я пришла сюда искать Фрица.
– И нашли меня. Уверяю вас, это намного интересней.
– Не для меня. Я еще раз спрашиваю вас, где ребенок.
– А я еще раз говорю вам, не имею никакого представления. И меня это мало волнует. Я собирался преподать ему урок. Но лучше я преподам его вам.
Я пошла прочь, но он был рядом и схватил меня за руку.
– Мне надоела эта погоня, – сказал он. – Она закончится здесь.
Я попыталась вырвать руку, но не смогла. Он приблизил ко мне свое злое ухмыляющееся лицо.
– Я знаю, вы заманили сюда моего ребенка.
Он изменился в лице. Теперь оно выражало смесь похоти и страха.
– Я узнала сегодня, чей Фриц сын, – продолжила я. – Я знаю, что у вас на уме. Вы хотите унаследовать титул Максимилиана. Надеетесь дискредитировать его из-за брака со мной. Но вы не в состоянии дискредитировать его сына. Вы заманили его сюда. Что вы с ним сделали? Я пришла сюда, чтобы забрать его. Я его мать.
– Вы истеричка.
– Я хочу моего сына.
– А я хочу вас. Интересно, кто из нас будет удовлетворен сегодня. Вы понимаете, моя дорогая герцогиня, что вы одни со мной на этом острове, не считая этого немощного старика. Я сброшу его в озеро, если он посмеет вмешаться.
– Я презираю вас.
– Не важно. Вы в ловушке, и выхода нет! Вы достаточно умны, чтобы понять это.
– Пожалуйста, оставьте меня.
– Зачем, когда мне приятно быть с вами рядом?
– Вы безнравственный человек. Вы что, не знаете, для кого вырыта эта могила? Для девушки, доверившейся вам, которую вы обманули; для девушки, покончившей собой из-за вас. Как смеете вы... здесь... у этой могилы.
– Не находите ли вы, что в этом есть своеобразная пикантность?
– Вы мне отвратительны.
– Что ж, это меня забавляет.
Я вся дрожала. На берегу и вокруг никого не было видно. Я знала, что если попытаюсь бежать, он догонит меня. Я не собиралась сдаваться, но понимала, что он сильнее меня.
Я закричала.
– Мне нужен Фриц! Что вы сделали с ним?
– Теперь вы становитесь невыносимы.
– Я требую...
– Вы требуете? Вы не в том положении, чтобы требовать. Ну, ну, станем друзьями перед тем, как вы умрете.
– Перед тем, как я умру?..
– Вы сегодня совсем несообразительны. Это на вас не похоже. Вы обвинили меня в измене. Ее наказывают смертной казнью. Но я не хочу умирать. Поэтому я не могу позволить вам жить после такого обвинения в мой адрес.
– Вы сумасшедший, – ответила я и в отчаянии крикнула ему в лицо. – Вы убили моего сына.
– А теперь вы заставляете меня убить вас. Мне это совсем не нравится. Ненавижу убивать женщин, особенно тех, кого я обожаю, особенно тех, кого не познал и кто мне еще не наскучил.
– У вас нет сожалений о смерти тех, кто вам наскучил. Скажите мне, вы убили Фрица?
Он крепче сжал мою руку и потащил к могиле. Вы все-таки дура. Вероятно, вы бы мне скоро надоели. Но вас можно было бы не убивать. Могли бы жить на пенсии с Максом. Я мог бы вам позволить.
– Вы сумасшедший.
Мне это было ясно. Он сошел с ума от амбиций, от любви к власти и от жгучего желания отобрать у своего кузена все, чем тот владеет.
– Вы умрете и не увидите меня правителем Рохенштейна, но перед смертью я намерен показать вам, какого любовника вы отвергли. А потом я убью вас, и вы присоединитесь к своему сыну.
– Где Фриц? – закричала я.