– Боже мой! – воскликнул он. – А мы-то рассчитывали заплатить по закладным из поступлений от казино. Но они хоть собираются впоследствии восстановить нашу лицензию?
– Не знаю.
– Ладно, – задумчиво произнес Келлер. – Придется продать отель в Чикаго и воспользоваться акциями, чтобы заплатить по закладным и продолжить строительство в Хьюстоне. Похоже, рынок недвижимости катится ко всем чертям. Многие инвестиционные банки сейчас переживают глубокий кризис. «Дрексель Бурнхэм Ламберт» уже свернул свою деятельность. Кончилась сладкая жизнь.
– Все еще образуется, – сказала Лара.
– Хорошо бы побыстрее. А то банки-кредиторы уже замучили меня своими звонками.
– Не беспокойтесь, – ободряюще проговорила Лара. – Если вы должны банку миллион долларов, вы в его власти. Если же вы ему должны сто миллионов – он ваш. Они просто не допустят, чтобы что-нибудь случилось.
На следующий день «Бизнес уик» опубликовал статью, начинающуюся словами:
«ИМПЕРИЯ ЛАРЫ КАМЕРОН ТРЕЩИТ ПО ВСЕМ ШВАМ. ВОЗМОЖНО, САМА ЛАРА ПРЕДСТАНЕТ ПЕРЕД СУДОМ В РИНО. СМОЖЕТ ЛИ ЖЕЛЕЗНАЯ БАБОЧКА СОХРАНИТЬ СВОЮ ИМПЕРИЮ?»
Лара ударила кулаком по журналу.
– Как они смеют печатать такое? Я подам на них в суд!
– Это не самая блестящая идея, – заметил Келлер.
– Говард, «Камерон-тауэр» почти полностью сдан в аренду, так?
– Семьдесят процентов пока, но дело движется. Южная страховая компания собирается занять двадцать этажей, а десять этажей – Международный инвестиционный банк.
– Когда строительство будет закончено, это здание принесет нам достаточно денег, чтобы решить любые наши проблемы. Сколько времени осталось до его завершения?
– Шесть месяцев.
– И тогда, – голос Лары дрожал от волнения, – у нас будет самый высокий небоскреб в мире! Это будет великолепно!
Она повернулась к висевшему у нее за спиной эскизу будущего здания. Оно представляло собой гигантский стеклянный монолит, грани которого отражали окружающие его дома. Нижние этажи занимали крытые галереи вдоль фешенебельных магазинов, верхние – апартаменты и офисы.
– Надо будет позаботиться о создании благоприятного общественного мнения, – сказала Лара.
– Хорошая мысль, – Келлер нахмурился.
– В чем дело?
– Да ни в чем. Я просто вспомнил про Стива Мерчисона. Он очень хотел заполучить этот участок.
– Ага, но мы оказались проворнее, верно?
– Да, – тихо проговорил Келлер. – Мы оказались проворнее.
Лара позвала к себе в кабинет Джерри Таунсенда.
– Джерри, я хочу устроить нечто необыкновенное на открытии «Камерон-тауэр». Какие-нибудь соображения на этот счет?
– Есть одна потрясающая идея. Открытие состоится десятого сентября?
– Да.
– Это вам ни о чем не говорит?
– Ну, десятого сентября мой день рождения…
– Вот именно. – Лицо Таунсенда засветилось улыбкой. – Почему бы нам не превратить торжественную церемонию по случаю завершения строительства небоскреба в грандиозное празднование вашего дня рождения?
Лара на какое-то время задумалась.
– А что, это интересно. Замечательная идея! Мы созовем кучу гостей! Устроим такой шум, что слышно будет во всем мире! Прошу вас, Джерри, подготовьте список приглашенных. Двести человек. Я хочу, чтобы вы занялись этим лично.
– Считайте, что вы его уже имеете, – ухмыльнулся Таунсенд. – Я представлю его вам на утверждение. Лара снова стукнула кулаком по журналу.
– Ну, мы им покажем!
* * *
– Прошу прощения, миссис Адлер, – сказала Мариан. – Звонит секретарь Национальной строительной ассоциации. Вы не ответили на их приглашение присутствовать на ужине, который они устраивают в пятницу.
– Извинитесь и передайте, что я никак не могу там быть.
– Хорошо, мэм. – Мариан вышла из комнаты.
– Лара, – заговорил Филип, – я не хочу, чтобы из-за меня ты превратилась в отшельницу. Подобные мероприятия для тебя ведь очень важны.
– Важнее всего для меня быть рядом с тобой. Как сказал тот забавный человечек, что регистрировал наш брак в Париже: «И в радости, и в горе». – Она нахмурила брови. – По крайней мере я думаю, что он это сказал. Я же не понимаю по-французски.
Филип улыбнулся.
– Я бы хотел, чтобы ты знала, – проговорил он, – как сильно я тобой дорожу. У меня такое чувство, что я превратил твою жизнь в ад.
– Ошибаешься, – обнимая мужа, прошептала Лара. – В рай.
* * *
Филип одевался. Лара помогала ему застегивать пуговицы на рубашке. Он взглянул на себя в зеркало и вздохнул.
– Я выгляжу как какой-то паршивый хиппи. Пора бы постричься.
– Хочешь, я скажу Мариан, чтобы она записала тебя к твоему парикмахеру?
Филип покачал головой:
– Нет. Извини, Лара, но я еще не готов показываться на людях.
На следующее утро в их доме появились парикмахер и маникюрша.
– Что все это значит? – опешил Филип.
– Если Магомет не идет к горе, – заявила Лара, – гора идет к Магомету. Они будут приходить сюда каждую неделю.
– Ты чудо, – произнес он.
– Это еще только начало, – загадочно улыбнулась она.
А днем позже пришел портной с образцами тканей для костюмов и рубашек.
– Что все-таки происходит? – изумленно спросил Лару Филип.
– Ты единственный известный мне мужчина, у которого есть шесть фраков, но только четыре смокинга и два костюма, – ответила она. – Думаю, пора всерьез заняться твоим гардеробом.
– Зачем? Я же никуда не собираюсь, – запротестовал он, однако позволил снять с себя мерки.
А еще через несколько дней явился мастер по пошиву модельной обуви.
– Ну а этот что здесь делает? – сокрушенно проговорил Филип.
– Тебе просто необходимо приобрести несколько пар новых ботинок.
– Я же тебе сказал, что не собираюсь никуда выходить.
– Я знаю, милый. Но когда все же соберешься, ботинки тебе очень пригодятся. Филип притянул ее к себе.
– Ей-богу, я тебя не заслуживаю.
– А ты еще сомневался?
* * *
В кабинете Лары шло совещание.
– Мы теряем торговый центр в Лос-Анджелесе, – говорил Говард Келлер. – Банки решили отозвать свои ссуды.
– Они не смеют так делать.
– Уже делают. Мы бессильны.
– Мы можем расплатиться с ними, перебросив средства с других строек.
