– Был. Едва он услышал про Клео, мужика словно подменили. И ты пойми – то, что Мэдди молчит, и я не слышу предсказания, совершенно не означает, что они не созданы друг для друга! Почему мы не могли просто угадать? В конце концов, ее возлюбленного действительно зовут Джош Тоби, это-то я слышала!
– И этот Джош Тоби точно не я, – добавил Джош, и в голосе его слышалось облегчение. – Клео обожает боевые искусства, – продолжал он. – Она все хотела, чтобы я начал серьезно тренироваться. Конечно, чему-то я научился, чтобы прилично выглядеть перед камерами, но серьезные поединки меня совершенно не привлекали, и я не собирался заниматься этим. Просто терпеть не могу все эти карате и прочее.
– Видишь? Он слишком мягкотелый для такой женщины, как Клео Чен, – заявила Эми.
Жасмин, в очередной раз прислушавшись и не уловив ни звука, взмолилась:
– Джош, загляни туда. А если она его убила? Я никогда себе этого не прощу, он такой безобидный, такой беззащитный человек.
Джош встал, провел карточкой-ключом по замку, отпирая дверь, и заглянул в номер. Потом он протянул руку, снял с внутренней стороны двери табличку «Не беспокоить» и повесил ее на ручку двери. Обернувшись к женщинам, взиравшим на него круглыми глазами, он усмехнулся и сказал:
– Думаю, нам надо пойти к администратору и узнать, не найдется ли у них свободного номера для нас. Этот занят на всю ночь.
В семье Джоша подавали лучший пастрами в Нью-Йорке. Бог знает, где его раздобыл мистер Тоби, но он был нежный, мягкий и сочный. Мать Джоша сновала по комнате и непрерывно что-то приносила и о чем-то волновалась. То о чае со льдом, то о картофельном салате. И все подкладывала угощение на тарелку Жасмин, где уже и места-то не было.
– Нам повезло, что я смог раздобыть такой пастрами к сегодняшнему ужину, – говорил отец Джоша, который сегодня оделся совсем по-домашнему – в халат и тапочки. – Обычно-то приходится заказывать заранее, потому что мой поставщик лишнего не привозит и остатков у него не бывает. Да к тому же я вытащил его из постели, чтобы он сам – вручную – порезал мясо.
– Переезжайте в Лос-Анджелес. Там есть шикарный пастрами. Я лично прослежу, чтобы вам каждую неделю привозили свежий, – сказал Джош.
В комнате стало тихо, потом мистер Тоби возмущенно фыркнул:
– В Лос-Анджелес? Никогда!
– И все же скоро вам придется туда приехать. Хоть на короткое время. – Джош с наслаждением вгрызся в свой сандвич.
– Через мой труп, – заявила миссис Тоби. Муж взглянул на нее многозначительно, и она поправилась:
– Да, конечно, мы с удовольствием приедем.
– Здорово! – сказал Джош. – Это все потому, что я приглашаю вас на свадьбу. Я хочу жениться на Жасмин, и свадьба состоится в Санта-Монике, на пляже. Мы будем босиком, и все такое…
– Боже мой… – Мама Джоша опустилась на диван. У нее явно подкосились ноги.
Все уставились на Жасмин, которая ускоренно пыталась прожевать здоровый кусок сандвича.
– Жас, ты выйдешь за меня замуж? – Джош аккуратно пристроил свой сандвич на тарелке, отодвинул стол и опустился перед Жасмин на одно колено.
– Замуж? – повторила Жасмин, торопливо сделав большой глоток чая со льдом. Она с удовольствием огляделась вокруг. Как это так получилось, что суперстар Джош Тоби делает предложение в такой домашней обстановке? Только он и его родители. И никаких корреспондентов, камер и прочего шума.
Мама Джоша прослезилась и пробормотала:
– У нас на Кони-Айленде есть прекрасный пляж, между прочим. – Отец толкнул ее, и она умолкла.
– Жасмин? – Взгляд Джоша стал тревожным.
– Ну… – Нельзя же подпрыгнуть от радости и завизжать! Надо как-то сохранить лицо. – Конечно, я согласна выйти за тебя замуж!
Все радостно повскакали на ноги. Выпили за молодых. Потом отец извлек откуда-то старенький фотоаппарат и сделал несколько снимков обручившейся пары. Потом мама Джоша немного поплакала и все вспоминала, какой он был непослушный и непоседливый ребенок («Просто ужас какой-то! Представьте, я поймала его за чтением журнала «Голливуд и его тайны», и это ночью с фонариком под одеялом!»).
«Сама себе не верю, – думала Жасмин. – Я выйду замуж за Джоша Тоби!»
Они договорились сохранить эту сногсшибательную новость в секрете, пока Мо не уладит все с Клео, ее новым бой-френдом Джошем-библиотекарем и прессой.
Отец Джоша решил, что гулять надо с размахом, извлек откуда-то бутылку черносмородинового вина и налил всем.
А через некоторое время Джош сказал:
– Пап, ты не пройдешься со мной по роли? Я был бы благодарен за совет.
Жасмин увидела, что мистер Тоби тоже умеет улыбаться не хуже, чем голливудские звезды, – во все тридцать два, пусть и не совсем свои, зуба.
Глава 35
Вечер премьеры превратился в форменное столпотворение. Со времен Лоуренса Оливье не видел театр такого наплыва публики, таких толп, жаждущих приобщиться к искусству!
Вычеркиваем эту строчку и пишем: «Никогда еще не видел театр такого аншлага на постановке шекспировской пьесы!»
Жасмин выглянула из-за кулис. Родители Джоша сидели в третьем ряду в центре. В том же ряду справа она увидела Клео Чен и рыжего Джоша. Глядя на них, Жасмин испытала чувство глубокого удовлетворения. Они держались за руки, как школьники. Джош выглядел прекрасно: его костюмом явно занималась Клео. Сама она просто лучилась улыбкой и счастьем. Наверняка Эми угадала точно, в который раз сказала себе Жасмин. Только истинная любовь так преображает людей.
Потом она увидела Элвиса и Иисуса, которые сидели за влюбленной парочкой и выглядели непривычно чистыми и тихими. К счастью, Элинор нигде не было видно.
Сесилия, ее муж Финн и их дочь Майя сидели в пятом ряду. Малышка Эммет, чей возраст не позволял ей посещать театры, осталась в «Плазе» с нянькой, на роль которой пригласили миссис Литтл. Финн был в смокинге, а Майя и Сесилия в элегантных платьях серого шелка.
И рядом с ними экзотической птицей расположилась Эми. Ее наряд, как всегда, был ярким и блестящим… еще более ярким и блестящим, чем обычно, хоть и трудно поверить, что такое вообще возможно. Наверное, она одевалась для фотографов, сообразила Жасмин. Тут полно прессы, и Эми постаралась принарядиться.
Но вот раздался третий звонок.
У Жасмин почему-то сжалось сердце.
Кто-то взял ее за руку.
Это оказался Джош. Он улыбнулся и сказал:
– Шоу начинается!
– Ты как? – спросила Жасмин.
– Никогда не чувствовал себя лучше.
Она недоверчиво изогнула бровь и пристально посмотрела на него.
– Ну ладно, соврал. Меня только что стошнило. Но теперь мне лучше.
