В это мгновение Джек понял, что в сердце он романтик. Какими бы ни были препятствия, он уверен в том, что ему удастся преодолеть упрямство отца.
В конце концов, Рим был завоеван не в один день.
Шорох бумаги на столе возвестил о том, что дискуссия о приемах ведения войны подошла к концу. Герцог медленно повернулся к своим сыновьям.
— Кстати, если уж говорить о сражениях, Джек, то, похоже, ты не потерял голову, когда дело дошло до драки, — проговорил он. — От мистера Дуайт Дэвиса мы узнали о том, что ты раскрыл целый заговор и поразил безжалостного врага.
— Да, но это благодаря помощи леди Алессандры, которая проявила настоящую отвагу под вражеским обстрелом, — заявил Джек. Вознамерившись наконец разогнать дым с поля боя, он снова бросился в атаку: — Но теперь я бы…
— Ну а теперь ты хочешь обойти меня с фланга? Я слышал что-то о специальной лицензии на брак, что это значит?
Джек стоял на своем.
— Сэр, хороший солдат всегда должен придерживаться выбранной тактики, чтобы добиться победы с наименьшим кровопролитием, — сказал он.
— Нечего бросать приемы военной тактики мне в лицо, сынок, — проговорил Ледьярд. — Я уже все знал о маневрировании, когда тебя еще и в проекте не было.
Не успел Джек возразить, как герцог продолжил:
— Так что мне ни на мгновение и в голову не пришло, что я позволю тебе жениться в какой-то странной церкви без присутствия членов семьи. — Герцог обратился к Алессандре: — По традиции мужчины из клана Пирсонов всегда заключали брак в семейной часовне в особняке Ледьярд-Мэнор, Надеюсь, вы примете мое приглашение, леди Джаматти.
Отец обращается к кому-то с просьбой?!
— Кажется, мне нужна нюхательная соль, — пробормотал Джек.
— А мне — бутылочка бренди, — заметил старший брат. — Между прочим, ты должен мне за это целый ящик.
Джек усмехнулся.
— Да я готов отдать тебе за это целый виноградник, — сказал он.
Алессандра внимательно рассматривала властное лицо герцога, узнавая чеканные фамильные равнины и углы под возрастными морщинами. Сила, характер, честь. Этими принципами Пирсоны руководствовались долгие века, из поколения в поколение.
— Это будет большой честью для меня, ваша светлость, — отозвалась Алессандра. — Я знаю, что не такую невесту вы выбрали бы для своего сына. Я вдова, иностранка, синий чулок…
— Вы леди, вы сделали моего сына счастливым, — проворчал герцог. Сняв очки, он долго протирал их рукавом. — Может, я и старая алебарда, но я не слепец, леди Джаматти. Джек всегда немного отличался от остальных моих сыновей. Маршировал, так сказать, под свой собственный барабан, думая при этом, что я ничего не замечаю.
Ледьярд откашлялся.
— Да, признаюсь, я осматривался по сторонам в поисках кого-нибудь подходящего. Но Джек, как обычно, поступил по велению собственного сердца. Он всегда так делал. Ему не часто хочется помахать саблей, однако тот, кто считает, что его внешнее спокойствие свидетельствует о бесхребетности, сильно ошибается. У этого парня хребет из стали.
Алессандра украдкой посмотрела на Джека и поняла, что, несмотря на его явные старания держаться невозмутимо, похвалы отца глубоко тронули его.
— Как эксперт в области металлургии, ваша светлость, должна сказать, что со стороны сразу видно, кто сформировал его характер, — сказала Алессандра.
В темных глазах герцога — почти такого же оттенка, как и глаза его младшего сына, — вспыхнули теплые огоньки.
— Раз уж вы заговорили о стали, миледи… Мне бы очень хотелось узнать побольше о пушках эпохи Возрождения, — сказал Ледьярд. — Меня всегда интересовало…
Ему не дала договорить Изабелла. Вихрем влетев в комнату, она бросилась к Джеку.
— Смотрите, смотрителя нарисовала картинку с мамой и вами! — с гордостью проговорила она. — Вы на ней целуетесь, — добавила она, показывая им грязноватый листок, на котором переплелись их руки. — Марко сказал, что вы не будете возражать.
— Чудесный рисунок, детка.
— Это моя дочь Изабелла, — объяснила Алессандра герцогу. — Tesoro, вспомни о манерах и поздоровайся как подобает с отцом Джека и его братьями.
— Добрый день всем! Джек учит меня рисовать, ездить на пони и еще многому другому, — сказала девочка. — А заодно и тому, как должна вести себя истинная юная леди.
— Да-а? — удивился Джордж. — Неужели ты плохо себя ведешь?
Изабелла задумчиво покусала нижнюю губу.
— Иногда я говорю плохие слова, — призналась она.
Герцог усмехнулся.
— Я тоже, — сказал он. — Солдаты ругаются как дьяволы.
Изабелла явно испытала облегчение.
— Джек — отличный парень! — заявила она. — Но сначала он мне не понравился, потому что привязал меня к дереву.
— К дереву? — переспросил герцог, бросив недоуменный взгляд на Джека.
Девочка серьезно кивнула.
— Да, но я его прощаю, потому что только так он мог спасти моего лучшего друга Перри, — сказала она.
— Изабелла, — ласково прервала ее Алессандра, — расскажешь эту историю как-нибудь в другой раз. — Странно уже то, что герцог оставался на удивление спокойным, узнав о внезапных переменах в жизни своего младшего сына. Но допустить, чтобы его еще донимал разговорами болтливый ребенок, — это все равно что высекать искру из кремня около бочонка с порохом.
— Да нет, напротив, — возразил Ледьярд, — я с удовольствием выслушаю рассказ о том, как мой сын спас твоего друга.
Изабелла лукаво улыбнулась.
— Это чертовски увлекательная история, — промолвила она.
Герцог протянул девочке руку:
— Вот что, мисси, давайте-ка найдем свободный уголок, где вы мне все подробно расскажете. — Проходя мимо Джека, он подмигнул. — Надеюсь, ты скоро добавишь несколько новых солдат в ряды моих внуков, а то что-то в Ледьярд-Мэнор в последнее время стало слишком тихо. А хорошо было бы, если бы на праздники у меня собирался целый полк маленьких сорванцов.
— Есть, сэр! — отсалютовал отцу Джек.
— Ну а теперь рассказывайте о дереве, мисси, — попросил герцог.
— А помните, как мы привязали Джека за лодыжки к старому вязу у фонтана? — спросил Эдвард, когда его отец позволил девочке увести его в глубь дома.
Чарлз рассмеялся:
— Садовник лишь через час увидел его и перерезал веревки.
— А в следующий раз Уилл привязал одну из садовых статуй к телеге, запряженной ослом…
Джордж взял под локти двух братьев, стоявших ближе к нему, и состроил рожу Чарлзу.
— Вот что, кажется, я вижу на буфете поднос с напитками, — сказал он. — Предлагаю предаться воспоминаниям о прошлом за бокальчиком портвейна. А эти двое пусть тем временем немного придут в себя после шока, вызванного нашим неожиданным вторжением.
