— Коллега, вы и сами знаете, как нетороплива наша бюрократия. Если бы мы посылали исключительно письменные запросы в соответствующие инстанции, то мы бы успели состариться, прежде чем продвинулись вперед хотя бы на один шаг. Кроме того, оба преступника выскользнули у меня из-под носа, и это больно ранило мое самолюбие.
Хагнер натянуто улыбнулся.
— Вы, наверное, хотели сказать — вылетели. Ну что ж, идем, мы теперь тоже полетим: так будет быстрее всего.
Штруб, Берхтесгаден…
Том захлопнул мобильный телефон и с довольным вздохом опустился на пень рядом с Мошавом.
— Мне не терпится узнать, выгорит ли дело, — заявил Мошав и недоверчиво улыбнулся.
— А почему оно не должно выгореть? — возразил Том. — Во время учебы мы с Дитером делили одну комнату на двоих. И за ним должок.
— Я думал, мы здесь находимся тайно.
— Дитер для нас не опасен. Он адвокат в Ботропе. Два года назад он представлял меня в деле об аварии. Он совершенно нормальный тип. Правда, немного буксует, когда речь заходит о технических вопросах, но потому он и стал юристом.
— Ты всем своим друзьям врешь? — спросил Мошав.
— Скажем так, в случае с аварией ложь была вынужденной. Вряд ли я смогу назвать ему настоящую причину нашего любопытства. В конце концов, он адвокат и представляет закон.
— Яара еще не звонила?
Том покачал головой.
— Я забыл отправить ей CMC. Позвоню сегодня вечером.
Мошав снова вооружился биноклем и стал рассматривать улицы Штруба.
— Похоже, все птички улетели. Думаю, здесь ничего больше не произойдет.
Том посмотрел в почти безоблачное небо.
— Подождем еще немного, пока Дитер не перезвонит. Обычно запрос по номерным знакам в центре страхования делают очень быстро. И тогда уже будем думать, что делать дальше.
Том и Мошав просидели еще целый час на лугу с видом на Штруб, прежде чем мобильный телефон Тома зазвонил. Это был адвокат из Ботропа. Разговаривали они недолго.
— Ну что? — спросил Мошав, после того как Том нажал кнопку отбоя.
Том довольно улыбнулся.
— Ганс Штайнмайер, Бишофсвизен, переулок Штангергассе, 9а.
— Это точно?
— По крайней мере, машина принадлежит именно ему. Владельцу автомобиля около сорока лет, так что это может быть человек, который вышел из дома соседки.
— Что будем делать теперь?
Том указал вниз, в долину, и встал.
— Едем в Бишофсвизен; ночь будет долгая!
43
Монастырь Этталь, Бавария…
В стороне от трапезной, напротив маленькой капеллы, стояло административное здание, в котором располагался служебный кабинет приора. Отец Леонардо дал понять своему провожатому, что он, наверное, будет довольно долго занят. И потому он предложил брату Маркусу подождать своего высокого гостя из Рима в кухне. Монах в черной сутане проводил отца Леонардо в кабинет аббата. Брат Ансельмо встал из-за стола, как только отец Леонардо вошел в комнату.
— Какое неожиданное явление в наших скромных стенах, — поприветствовал аббат своего гостя из Святого города.
Он встал и, улыбаясь, протянул руку. Отец Леонардо ответил на приветствие и сел в кресло.
— Видите ли, у меня к вам просьба — я хочу побольше узнать о жестоком убийстве, которое произошло здесь, за этими стенами. Кардинал-префект поручил мне разобраться в этом деле и предоставил мне arbitratus generalis. Я должен проверить, не отразится ли негативно это событие на нашей матери-церкви.
Аббат нахмурился и удивленно посмотрел на гостя.
— Но я ведь рассказал все лично кардинал-префекту, — ответил он.
Отец Леонардо подавил нарастающую досаду. Снова префект опередил его и не поставил в известность.
— Кардинал-префект уже был здесь? — спросил он.
Брат Ансельмо кивнул.
— Неделю назад. Странно, что он ничего не рассказал вам об этом.
— К сожалению, я находился в срочной командировке в Иерусалиме, а префекту пришлось неожиданно уехать в Южную Америку, — ответил отец Леонардо. — Мы не виделись уже несколько дней.
Брат Ансельмо во всех подробностях поведал ему об убийстве брата Рейнгарда, которого распяли в кладовой вниз головой.
— Были ли предзнаменования — я хочу сказать, какие-то инциденты, которые показались вам странными? Были ли у нашего брата проблемы?
Аббат покачал головой.
— Брат Рейнгард уже несколько лет жил в нашем аббатстве и был ценным членом братии. Он в основном занимался тем, что касалось иностранных языков. В конце концов, он владел, помимо испанского, английского и португальского, еще и русским и древнееврейским языками, а также несколькими диалектами арабского. Перед тем как попасть в наш монастырь, он работал в Церковной службе древностей. К сожалению, во время раскопок произошел несчастный случай, так что ему пришлось отказаться от своей работы и удалиться сюда, в Этталь.
— Знаете ли вы, чем он занимался в последнее время? — спросил отец Леонардо.
— Он много читал, — ответил брат Ансельмо. — Он читал книги на древнегреческом языке и на древних восточных языках. Насколько мне известно, он переводил древние тексты для службы древностей. С древнеарамейского, древнееврейского языков, понимаете?
— Работал ли он над чем-нибудь особенным?
Брат Ансельмо пожал плечами.
— Я, к сожалению, не знаю этого. Разумеется, ходили разные слухи. Вам известно, что священник церковного прихода паломнической церкви в Висе также был убит? Как и пономарь, когда ночью застал нескольких взломщиков врасплох в церкви. Полиция считает, что оба случая как-то связаны.
Отец Леонардо кивнул.
— Я слышал об этом, — ответил он скорее небрежно, хотя и с трудом сдерживая нервозность. В какой заговор довелось ему попасть? Всюду его дорогу устилали трупы. Как в Германии, так и в Святой земле.
— Вы можете рассказать мне что-нибудь о слухах, которые ходили здесь после смерти брата Рейнгарда?
Аббат улыбнулся и махнул рукой.
— Болтовня, не что иное, как глупая болтовня. Говорят, будто брат Рейнгард потерял веру в Бога. Он был очень сдержан в течение последних недель. Кроме того, вы знаете, как он умер. Его сначала замучили, а затем распяли, как предателя.
— Были ли знакомы брат Рейнгард и священник церкви в Висе?
— У вас очень много вопросов. Наверное, вам стоит обратиться к представителю полиции. Это дело расследует некий Буковски, начальник отдела уголовной полиции.
Отец Леонардо кивнул.
