пейзаж смазываться, и вскоре я резко распахиваю глаза, видя рядом с собой силуэт с длинными ушами, узнавая в нём Владыку, почтившего своим присутствием.
Ну, здравствуй, реальность…
48
Ада
Это пробуждение – не самое приятное в моей жизни, и если честно, я предпочла бы испытывать сейчас самое дичайшее похмелье, только бы не видеть надменную рожу будущего свёкра, отстранённо разглядывающего меня так, словно я была как минимум чем-то, оскорбляющим его взор.
─ Надо же, сам Владыка пожаловал. ─ Не собираюсь быть милой, даже чтобы заслужить доверие – никогда не умела стелиться перед кем-то, и теперь не намерена.
Он будто нехотя обращается ко мне, хотя я вижу, как на самом деле этот эльф жаждет высказаться.
─ Тебе никогда недоставало воспитания, и я рад, что вскоре все забудут этот позорный брак моего сына с тобой. Ты должна быть счастлива – останешься в памяти моего народа спасительницей.
─ Какая честь…
Мой тон его точно не устраивает, но это взаимно, так что он решает быть максимально откровенным, раз уж я всё равно никуда не денусь.
─ Поверь, девочка, тебе лучше не выживать в ритуале, потому что после тебя отдадут в бордель, и там ты всю оставшуюся жизнь будешь обслуживать всех, кого придётся. Брат тебя не спасёт. Ни брат, ни твой... охранник.
Урод!
Наверное, от меня ждут вспышки внезапных слёз или угрозы, однако вместо этого я ухмыляюсь, решая отплатить честностью за честность.
─ Вы уже поступали так же в прошлом, верно?
Очень заинтересованный поворот головы в мою сторону и тщательно скрываемое в голосе любопытство.
─ Что ты знаешь?
А мне становится смешно, и смеха я не скрываю, потому что вдруг догадалась, каким образом эльфы профукали шанс спасти свой мир века назад. Всё хоть и было туманно, но основное я успела понять из видения.
─ Говори! ─ срывается старичок, подаваясь ко мне.
─ За всех сказать не могу, но конкретно Вы облажались. Убили того, кому некромаг помог возродиться, и теперь он отомстит вам за свою пару, которую вы точно так же выбросили за ненадобностью. ─ Я даже цокаю неодобрительно. ─ Как же так? Ваш мир умрёт без вариантов, и моя смерть ничего не решит, как было с той девушкой... А Вы хоть знали, что она Вас любила?
Пощёчина обжигает, но я знаю, что отомщу за всю боль, так же, как и то, что этот древний интриган испытывал нечто большее к погибшей эльфийке, которой пожертвовал, и это до сих пор его гложет. Гложет так, что он не в состоянии прятать от меня эту ненависть к самому себе.
─ Отец! ─ Эл врывается ураганом как раз в то момент, когда я прижимаю руку к щеке, испытывая странное удовольствие. ─ Кто тебя просил?
─ Слишком много болтает, ─ морщится его папаша, поднимаясь. ─ Скоро всё будет готово.
Мы оба молча провожаем эльфа взглядами, но на Эла мне смотреть совсем не хочется. Не после того, что произошло, и единственное, что меня сейчас заботит, это сколько времени я провела в отключке, пока навещала Инрем. Судя по всему, всё случится уже сегодня, и то, что за окном белый день меня совсем не радует…
─ Надеюсь, ты счастлив, ─ роняю, отмечая, с какой больной жадностью меня рассматривает мужчина, похоже, не спавший несколько дней. ─ И платье, смотрю, принёс. Зачем, интересно? Какая разница в чём меня хоронить?
В его руках мой будущий саван, но я не хочу допускать мысли, что мне действительно придётся стать его женой, пусть даже на короткий миг. Однако мои слова совсем не нравятся Элу.
─ К вечеру ты должна быть в нём. Если не оденешься сама, мне придётся это сделать, и поверь, котёнок, ─ чуть наклоняется, и мне приходится завернуться в тонкое покрывало, ─ я с огромным удовольствием это проверну. А теперь пей.
Выуживает пузырёк с зельем и протягивает мне, будто это моя святая обязанность, но быть послушной я не намерена.
─ Заставь, ─ хмыкаю, не веря, что он действительно сможет это как-то провернуть.
Только я, видно, по-прежнему недооцениваю Эла, а он грустно улыбается, заставляя меня замереть, как кролика перед удавом, и наблюдать.
─ Ты не оставляешь мне иного выбора. ─ Он сам открывает крышку, опрокидывает в себя прозрачную жидкость из флакона под моим ошеломлённым взглядом, а потом резко устремляется ко мне, не позволяя сбежать.
Хватает за плечи, с силой сдавливая так, что мне нечем дышать, и проклятый эльф этим пользуется, безжалостно впечатывая свои губы в мои – уже раскрытые в надежде поймать хоть немного кислорода. В рот устремляется травяная настойка, и до тех пор, пока я не проглатываю всё до капли, мой рот взят в заложники.
Отстраняется, тяжело дыша и, судя по взгляду, не прочь продолжить, но у меня нет таких планов. Рука, наконец, поднимается, чтобы влепить пощёчину, и этот звук немного примиряет меня с действительностью.
─ Ублюдок… Какой же ты отвратительный! ─ тру губы, но привкус чужого насильного поцелуя не перекрывает даже зелье.
─ Утешься мыслью, что это быстро закончится, ─ совершенно безэмоциональный ответ, только в воздухе ещё витает горько-сладкий аромат его желания, и на сей раз ему сложно скрыть своё ко мне влечение. Однако Элу каким-то образом удаётся его побороть – я вижу, как его пальцы сжимаются в кулаки, которые он быстро прячет в широких рукавах своей туники.
Он разворачивается, чтобы уйти, а меня разрывает от эмоций, и я кричу:
─ Когда ты успел начать испытывать ко мне такие чувства?! Когда что-то изменилось, объяснить можешь? Потому что я ни черта не верю тебе!
─ Я и сам не знаю… ─ звучит тихое, почти неразличимое, и от фразы пробирает дрожь, потому что слова совершенно искренние. ─ Но ты всегда была мне интересна, даже когда бесила своими выходками, будучи ещё моей ученицей.
На этом он заканчивает наше короткое общение, а я вскакиваю с кровати, борясь с головокружением, и пока пребываю в сознании, ковыляю к окну, чтобы увидеть хоть какие-то пути отступления.
Как я должна выбираться отсюда? Антаррэль не сказала мне ровным счётом ничего, даже не дала понять, случится ли что-то непоправимое – только выбор предоставила, а значит, я могу надеяться только на себя и хотя бы потянуть время до ритуала!
Внимательно рассматриваю пейзажи, и они совсем меня не радуют. Лучше гор
