мне иногда казалось, что я взрослая женщина, а она – моя дочь. И тогда на меня накатывало, как морская волна, неописуемое счастье… Я вдруг понимала, что жить надо именно так: для своих детей, для своей семьи… – Она пожала плечами. – Не пойму я, что со мной…
* * *
На пути высокой синей стеной вырос горный хребет Тавра.
– Горы совсем как у нас, – вдруг взгрустнулось Фидару.
– Похожи, – согласилась Томирис. – Гордые вершины и задумчивые скалы.
– И даже головы великанов такие же седые и печальные, – вздохнул Уархаг.
– Куда дальше? – вывел их из приступа ностальгии Исмен.
– Вон, я вижу ущелье. Наверно это и есть Киликийские Ворота, – указал Колобуд.
Навстречу выехали всадники в кожаных куртках и черных шерстяных плащах. Короткие копья в чехлах у правой ноги, за спиной плетеные щиты. Всадники преградили дорогу.
– Кто такие? – крикнул старший.
– Спитамен, ты что, не узнаешь нас? – помахал ему рукой Фидар.
– Да это же герои Галикарнаса! – обрадовался старый знакомый.
На горном лугу расположился лагерь массагетов. Войлочные шатры, очаги из булыжника, над ними большие медные котлы, в загоне козы и овцы – все как в становище кочевников. Исмен почувствовал себя дома. С удовольствием выпил целую чашу кислого кобыльего молока и съел огромный кусок овечьего белого сыра. Томирис слегка прикоснулась к еде и сразу же легла спать, укрывшись плащом. Не захотела занимать предложенный ей шатер, решила отдохнуть прямо под небом. Репейник свернулся калачиком у ее ног и тоже дремал, поскуливая и подергивая ногами во сне.
Вокруг Колобуда и Фидара тут же собрались кочевники. Пришлось им рассказывать до глубокой ночи о сражении на реке Гранике, и как потом обороняли Галикарнас.
– Ничего, – успокаивал всех Спитамен. – На этот раз мы одолеем Искандера. Дараявуш собрал огромное войско. Такой силищи не созывали правители со времен Куруша Великого.
– Где он думает дать сражение? – поинтересовался Фидар.
– Не знаю еще. Но, по моему мнению, лучше всего заманить яванов в ущелье Киликийских ворот, да перебить камнями. Тут скалы отвесные, да такие высокие… Если заметишь горного козла на краю, снизу стрелой не достать. Порой проход сужается – два всадника едва разминуться смогут.
– Удобное место, – согласился Фидар.
– Вот, нас сюда и поставили – стеречь проход. Как только появятся яваны – встать на их пути и ждать подход основных сил.
– Сколько у тебя воинов?
– Мои две сотни массагетов, да еще всякого сброда набралось около сотни. Нам главное: продержаться пару дней. Сатрап Киликии Арзам стоит в городе Тарсе, что по ту сторону ущелья. Имеет гарнизон около тысячи кардаков.
– С тысячью кардаков не удержать ущелье, – не согласился Фидар. – Персы в горах никогда не воевали. Они привыкли на равнине конницей атаковать, да строй на строй кидаться.
– А яваны что? – обиделся Спитамен.
– Вот они-то, как раз, в горах родились и прекрасно по скалам лазают. Обрати внимание: ты лагерь поставил, как в степи – на открытом склоне. А вокруг скалы, и ни одного часового.
– Разъезды у нас конные, – начал оправдываться Спитамен.
– К скалам лес вплотную подходит, – дальше объяснял ему Фидар. – Подкрадутся ночью лучники, да всех перестреляют.
– Не перестреляют! – разом загалдели массагеты.
* * *
Исмен встал рано. Еще утренний туман стелился в расщелинах синей дымкой, а солнце едва позолотило вершины. Он спустился к речке умыться. Увидел Фидара. Тот на коне перебирался вброд.
– Ты почему так рано поднялся? – удивился Исмен.
– Надо собираться и ехать в Тарс, – вместо ответа сказал Фидар.
– Почему? – удивился Исмен. – С массагетами весело.
– Не нравится мне их беспечность, – пробурчал аорс. – Спитамен лагерь поставил в самом неудачном месте. Я объездил всю округу, – ни одного часового не встретил. Разъезды только дороги охраняют. А тут кругом звериные тропы, по которым незаметно подкрасться можно, – поделился соображениями Фидар. – Я Спитамену объясняю, что он не в степи. В горах надо действовать по-другому. Но он меня не слушает. Как бы беды не случилось.
Прекрасно помня, что чутье Фидара еще никогда не подводило, решили покинуть лагерь массагетов и перебраться по ту сторону Киликийских ворот. Преодолев живописное мрачное ущелье с отвесными скалами, друзья прибыли в Тарс. Бедный городишко, построенный на склоне, нависал над дорогой, ведшей к Исскому заливу. Неплохое место для отражения набегов. Местный сатрап Арзам, кривоногий и коренастый, слыл отважным воином, но был глуп и нерасторопен. Он отлично владел любым оружием, прекрасно сидел на коне, но командовать пешим строем совсем не умел. Да и вообще – считал себя одним из лучших всадников Персии и не любил пеших кардаков.
Спустя несколько дней город загудел, словно улей. Появился потрепанный отряд Спитамена. Как и предполагал Фидар, македоняне разведали все подходы к ущелью и предприняли ночную атаку, обратив массагетов в беспорядочное бегство.
– Где твой роскошный белый шатер? – с усмешкой спросил командира всадников Фидар.
– Подарил Искандеру, – огрызнулся Спитамен. – Надоел он мне. Весь вшами кишит.
Сатрап Арзам ринулся со своими воинами в ущелье. Поздно! Передовые отряды македонян уже закрепились на склонах и прогнали кардаков обратно. Поняв, что проход ему не удержать, сатрап побоялся оставаться в Тарсе и направился в Иссу. Перед тем, как уйти, Арзам вместе с местными колдунами поднялся к священной скале и долго читал заклинания.
– Зачем он это делает? – спросил Исмен у предводителя массагетов.
– Насылает порчу на Искандера. Как только тот войдет в город, его поразит болезнь.
– Но это же – подло! – возмутилась Томирис.
– У киликийцев свои нравы, свои понятия о благородстве, – пожал плечами Спитамен.
Исса – так себе город. Покосившиеся крепостные стены чудом еще не рассыпались. Оборонительный ров давно зарос высоченным бурьяном. Со времен Куруша Великого город жил мирно. Кого здесь бояться, в самом центре империи? Зато кругом поля и чудесные сады. Ветер приносил соленый запах моря. Две сотни массагетов, да тысяча кардаков сатрапа Арзама заняли почти все дома. Даже во дворах мест не хватало для коней. Жители, узнав о надвигающейся беде, начали покидать городок, уходя в горы.
Ежедневно Арзам отсылал гонцов в сторону Вавилона с докладами. Оттуда также каждый день прибывали гонцы Дараявуша с распоряжениями. Все немного успокоились, узнав из донесений, что Дараявуш приближается во главе огромного войска. Он уже в Дамаске. Войско движется к городу Сохи… Разведка, прибывшая из Тарса, сообщила, что яваны вошли в город. Но в ближайшие дни враги так и останутся в Тарсе. Предводитель македонской армии Искандер тяжело заболел. Лекари ничем не могут помочь. Сатрап Киликии ликовал и пыхтел от важности: все же сработали его заклинания! Возможно, именно он станет спасителем
