Его полное, тяжёлое лицо было покрыто татуировками, делающими его похожим на тигра. В гриве огненно-рыжих волос Скабруса выделялась прядь, покрашенная в ярко-зелёный цвет. На капитане были помятая чёрная кожаная куртка и серые рваные джинсы, а в качестве оружия он использовал шпагу.
— Ну, давай, слабак! — высокомерно бросил он Пикселю, — посмотрим, на что ты способен, трус!
— Как скажешь, — корсар сделал шаг вперёд.
Два капитана встретились в середине капитанского мостика, свободной от компьютерных терминалов и других предметов. Босс и Софи отошли к выходу, не мешая им сражаться — по пиратской традиции капитан должен был сам доказать право владеть взятым на абордаж кораблём. В это время оставшиеся корсары согнали канониров и офицеров связи со своих мест, и те встали у стен мостика, наблюдая за боем.
Выпад, ещё один выпад, уклон, парирование… Сабля Пикселя и шпага Скабруса звенели, соприкасаясь друг с другом. Корсар был немного удивлён. Лорд Разрушения, несмотря на свой нелепый вид, действительно оказался достойным противником — Пиксель не встречал такого умелого фехтовальщика ещё со времён бойни на Фелроке. Два человека — в красной и чёрной куртках, корсар и разрушитель — двигались быстро и стремительно, стараясь нанести друг другу удар. Остальные следили за поединком двух лидеров — и люди Пикселя, и люди Скабруса. Софи и Босс стояли вместе и смотрели на дерущихся с широко раскрытыми глазами. Лишь бы Пиксель победил…
Злость окончательно овладела Леди Серпентирой. Сведений с «Асмодея» давно не поступало. Лорд Скабрус прежде доложил, что перекрыл стыковочный шлюз, но, похоже, это не остановило корсара, который всё-таки пробрался на корабль разрушителей. Серпентиру терзало желание разнести бриг вместе с этим несчастным пинком, Пикселем и Скабрусом, который допустил на своём судне такое безобразие. Из тех, кто стоял на мостике рядом с Серпентирой, один Лорд Ариан был напрочь лишён гуманистических иллюзий. Он бы понял решение змеи и сам счёл бы Скабруса недостойным жизни. А Ребеллия и её подкаблучник Штейнштейн верили, что разрушители принесут людям добро и справедливость. Или притворялись, что верили… Вестница революции и учёный не могли быть настолько наивны, чтобы воспринимать эти лозунги для инициатов всерьёз. Наивные не продержались бы и месяца в Совете Тринадцати, интриги и склоки в котором змея наблюдала на протяжении тысячи лет.
— А. С. П. И. Д., — прошипела Серпентира, — огонь по бригу. Мы сотрём этого корсара В ПОРОШОК!
— Есть, госпожа, — робко пролепетал искусственный интеллект.
Во взглядах людей змея читала ненависть, презрение и страх. Но зачем ей вообще думать об этих ничтожествах? Это Верховный Владыка Философ повесил на неё сброд неудачников и слабаков, это он приспособил величественный Тёмный Замок под школу для слабоумных! Больше всего Серпентира хотела убить не Пикселя, не Ависа и не охранителя Айзенштайна, а доброго дедушку с длинной бородой, который раздражал её уже целое тысячелетие, но она ничего не могла с ним поделать — он всегда был сильнее и мудрее её.
Корма брига затряслась. С потолка попадали балки и гофрированные шланги, а мониторы замигали, быстро придя в норму. Это похожий на змею фрегат сделал залп по захваченному корсарами кораблю. Пиксель и Скабрус упали и попытались встать, но им помешал новый толчок. Корсар надеялся, что закончит поединок быстрее, чем корабль разрушителей испепелит бриг.
— Михаил! — закричал Пиксель, — выводи корабль отсюда!
Искандер подбежал к рулевой консоли и задал курс на планету Зекарис. Воспользовавшись замешательством Пикселя, Скабрус атаковал. Капитан «Асмодея» сделал выпад шпагой, и только благодаря своей ловкости корсар отразил атаку.
«Не расслабляться», — напомнил себе Пиксель.
Схватка продолжилась. Блестящие клинки бились друг о друга, сверкая в тусклом свете ламп. Скабрус грозно скалил зубы, чем напоминал тигра. Пиксель, не нуждаясь в подобных гримасах, фехтовал сосредоточенно и максимально серьёзно.
Пока капитаны сражались, бриг стараниями Михаила отдалялся от фрегата Серпентиры. Третий залп меньше сказался на корабле. Присутствующие на мостике ощутили лишь лёгкий толчок, а мониторы совсем немного замерцали. Скабрус и Пиксель удержались на ногах и быстро возобновили поединок. И, к их удаче, тот удар фрегата оказался последним — на помощь подоспел флот адмирала Бримстоуна. Из гиперпространства вынырнули целых три линейных корабля с имперскими кодами. Эти огромные монстры с чёрно-жёлтыми полосами на бортах обрушили на фрегат Серпентиры свою мощь, предназначенную для бомбардировки целых планет.
Только имперского подкрепления змее не хватало! Первый залп линкоров прошёл сквозь корабль, не нанеся ему вреда. Серпентира понимала, что следующий удар фрегат уже не сможет выдержать. При фазовом сдвиге корабль на время выпадал из реальности, но находиться долго в подпространстве он не мог. И когда бортовые орудия линейных кораблей выстрелили второй раз, фрегат уже не сумел задействовать свою защиту. Кучное попадание в левый борт сильно встряхнуло мостик. Капельница Ариана чуть не упала, но Эскулапия её вовремя подхватила. Ребеллия и Штейнштейн обнялись в испуге, а Валдоро презрительно сплюнул.
— Сильные повреждения левого борта, миледи, — сообщил А. С. П. И. Д.
— Хррр! Ремонтируй! — взревела Серпентира.
— Нам не выстоять, миледи, — подала голос Ребеллия.
Змея обернулась и хмыкнула. Вестница революции была слабой, человечной. Гуманисткой, не ценящей реальную суть жизни. Но всё же она, как ни странно, оказалась права — имперцы вот-вот могли уничтожить фрегат, а саму Серпентиру обречь на плавание в открытом космосе. Безусловно, змея выживет, но что она будет делать дальше…
— Уходим! — скомандовала она, — А. С. П. И. Д., гиперпространственный прыжок!
Фрегат и пинас исчезли из реального пространства.
Лорд Скабрус заметил, как соратники покинули его. Он знал, что Тёмный Замок бросал своих, но был уверен, что находится на хорошем счету у Серпентиры и Совета Тринадцати. И секундное замешательство стоило блестящему фехтовальщику жизни. Скабрус почувствовал резкую боль в животе. Опустив голову, он увидел, что его тело проткнула абордажная сабля Пикселя. По серебристому клинку потекла алая кровь.
— Разрушение… — булькающим голосом произнёс капитан «Асмодея», — вечно…
Последним, что он видел, было суровое, слегка уставшее лицо Пикселя.
Корсар молча глядел на умирающего разрушителя. Жизнь медленно покидала тигроподобного мужчину. Его глаза постепенно остекленели, а на лице навсегда застыла хищная гримаса. Пиксель с трудом выдернул саблю из внутренностей Скабруса. Подняв её, корсар философски наблюдал за тем, как кровь разрушителя стекает с клинка на пол, пока к нему не подошёл Босс.
— Ну всё, — заключил старпом, — корабль наш.
— Наш, — согласился с
