в виде дорогой утвари. Таинство венчания совершил о. Федор Дубянский. Ссылался А.А. Васильчиков и на саксонского резидента Пецольда, извещавшего свое правительство в 1747 году: «Все уже давно предполагали, а я теперь это знаю как достоверное, что императрица несколько лет назад вступила в брак с обер-гофмейстером». И сегодня нет прямых свидетельств заключения брака. Выразителен только странный пропуск, сделанный в графе ведомости о семейном положении лейб-кампанцев Елизаветы напротив фамилии Разумовского. У всех трех сотен лейб-кампанцев (привилегированной части елизаветинской гвардии) – пометы: «женат», «холост», «вдов», а у Разумовского – пустая графа. Вряд ли это случайность – ведомость официальная и очень подробная (Анисимов Е.В., 1986).
Документы о браке отсутствуют, молва связывала их уничтожение с повелением Екатерины II Разумовскому представить свидетельство о его браке с императрицей. На случай, если этот факт будет подтвержден документами, был подготовлен указ о даровании фавориту титула императорского высочества. Когда канцлер М.И. Воронцов вручил Разумовскому проект указа, тот его прочел, достал сверток с документами, поцеловал его, прослезился и сказал: «Я не был ничем, более как верным рабом ее величества… осыпавшего меня благодеяниями превыше заслуг моих. Никогда не забывал я из какой доли и на какую степень возведен десницею ее». И бросил свидетельство в камин (Разумовская М., 2004).
Современники рисуют на редкость симпатичный образ фаворита. Со страниц воспоминаний он предстает добродушным лентяем, мало чем интересовавшимся, но не утратившим присущего его народу чувство юмора, в том числе по отношению к своей персоне. Французский посол маркиз Шетарди так описывал внешность молодого Разумовского: «Он брюнет с черной, очень густой бородой, а черты его, хотя и несколько крупные, отличаются приятностью, свойственной тонкому лицу… Он высокого роста, широкоплеч, с нервными и сильными оконечностями, и если его облик и хранит еще остатки неуклюжести, свидетельствующей о его происхождении, то эта неуклюжесть, может быть, и исчезнет при заботливости, с какою цесаревна его шлифует, заставляя, не взирая на тридцать два года, брать уроки танцев, всегда в ее присутствии, у француза, ставящего здесь балеты». Человек глубоко религиозный и великодушный, Алексей Григорьевич сторонился интриг императорского двора. Он покровительствовал людям искусства, отстаивал интересы своей Родины – Украины. Чтобы доставить удовольствие Разумовскому, Елизавета Петровна вместе с ним в 1744 году посетила Киев, назначила его брата гетманом Малороссии. Волей Елизаветы Петровны хозяином «Приморского двора» (ныне – это музейный комплекс «Знаменка» близ Петергофа) стал граф Кирилл Разумовский, фельдмаршал, брат фаворита. Хотя он происходил из крестьян, всю жизнь держал дома у себя в шкафу розового дерева пастушескую свирель и простонародное малороссийское платье, в котором пас в юности овец. Разумовский был самым утонченным гастрономом своего времени. От маркиза де ла Шетарди, который был тоже великим знатоком кулинарного искусства, он переманил к себе многих выдающихся кулинаров. Кстати, посол привез в Россию сто тысяч бутылок вина, из которых шестнадцать тысяч восемьсот было шампанского. Так обычай пить по торжественным дням на Руси шампанское как раз и пошел со времени императрицы Елизаветы из Знаменки, от графа Разумовского.
В бульварной литературе, начиная с XIX века и до наших дней, усиленно смакуется вопрос о многочисленных внебрачных детях Елизаветы Петровны. Много слухов вызывала история неких князей Таракановых – якобы детей Разумовского и Елизаветы, которых вначале будто бы держали взаперти, а потом обучали и воспитывали за границей. По мнению А.А. Васильчикова (1880), речь идет о племянницах Разумовского, детях его сестры, носившей фамилию Дараган. Они долго жили при дворе Елизаветы и потом были отправлены в Швейцарию – получать воспитание и образование. В германской прессе они превратились в таинственных Таракановых.
Достоверно под фамилией «Тараканова» в XVIII в. были известны две особы. Первая – по имени Августа (Тимофеевна), родившаяся около 1744 года. Место рождения ее неизвестно; не ясно также, когда она была отправлена за границу, где получила воспитание и откуда в 1785 году была привезена по повелению Екатерины II в московский Иоанновский монастырь. Принявшая монашеский постриг под именем Досифеи, она прожила здесь до смерти в 1810 году в полнейшем уединении (даже богослужение совершалось только для нее одной), занималась благотворительностью, чтением и рукоделием. Последние годы провела в безмолвии и считалась «праведной». Роста была среднего, худощава и редкой красоты. Только после смерти Екатерины ее стали посещать Митрополит Московский Платон и некоторые знатные лица. На похоронах, при большом стечении народа, присутствовали родственники Разумовских и многие вельможи. Похоронена она в Новоспасском монастыре, рядом с усыпальницей бояр Романовых (Энциклопедический словарь изд. Ф. Брокгауза и Ф. Эфрона, СПб, 1890–1904).
История таинственной монахини получила неожиданное продолжение в наши дни. После возвращения Новоспасского монастыря Русской Православной Церкви в обители начались исследовательские и реставрационные работы. 5 сентября 1996 года захоронение инокини Досифеи было вскрыто насельниками монастыря. Археологический надзор над эксгумацией осуществлял доктор исторических наук А.К. Станюкович, остеологическое исследование выполнил доктор медицинских наук профессор В.Н. Звягин. Вот заключение специалиста: «…1. Исследованные костные останки принадлежали грацильной женщине, относившейся к среднеевропейскому расовому типу большой европеоидной расы, умершей в возрасте около 60–67 лет. 2. На скелете женщины обнаружены следы тяжелой механической травмы позвоночника, имевшей место в детском возрасте, с образованием S-образного изгиба грудного и поясничного его отделов и выпячиванием левой половины спины в виде горба (т. н. кифосколиотическая деформация). Наличие гипоплазии эмали передних зубов, свидетельствующее о стрессе или тяжелом заболевании в раннем детском возрасте, возможно, является маркером данной травмы. 3. Генетически обусловленная длина тела женщины могла находиться в интервале от 155 до 162 см (в среднем около 157,5 см). Но, учитывая деформацию позвоночника, в действительности длина тела была 137–142 см. В результате руки и ноги (их длина 67,5 см и соответственно 78,7 см) казались непропорционально длинными. 4. Признаков, исключающих принадлежность исследованного скелета инокине Досифее, в миру княгине Августе Таракановой (1745/46–1810), не обнаружено. Изображение инокини Досифеи, хранящееся в Новоспасском монастыре, было написано с натуры, поскольку отражает черты физического увечья, имеющегося на ее скелете…» (Звягин В.Н., 2003).
Таким образом, получено авторитетное научное подтверждение факта погребения в 1810 году инокини Досифеи. Вопрос, дискутируемый историками о ее принадлежности к Дому Романовых, остается открытым…
Первым «автором», старательно раздувавшим слухи о многочисленных любовниках и внебрачных детях Елизаветы, стала Екатерина II, неблагородная самозванка, обязанная предшественнице выгодным браком, свободой и самой жизнью, когда раскрылся ее заговор против императрицы. В «Записках» фрейлины А.О. Смирновой-Россет рассказывается, как Николай I, беседуя с А.С. Пушкиным об истории России, сказал, что у Елизаветы Петровны от Разумовского было двое детей: сын, умерший ребенком, и дочь, ставшая монахиней. Этой версии, возможно, соответствует запись в дневнике поэта
