на игру.
– Бедняга, – с ложным сочувствием в голосе произнес Джеймс. – И ты все равно помогал им – наверное, по доброте душевной.
– Я проигрался! – Оливер швырнул на землю ставший бесполезным пистолет. – Пирс предложил выплатить мой долг, если я буду помогать им подделывать отцовские подписи и красть печати. У нас с отцом почти одинаковый почерк!
– И много подделок вы изготовили таким образом?
– Много. Не знаю точно сколько. У Пирса все было поставлено на поток…
Джеймс опустил пистолет, дотронулся до кольца на руке, потом громко спросил:
– Инспектор, надеюсь, теперь вам хватит информации для того, чтобы осудить всю эту компанию?
Дик принялся оглядываться, пытаясь понять, что происходит. Он ровным счетом ничего не понимал. Потом зашуршали прибрежные заросли, и из них вышли порядком грязные Стрикленд, сэр Артур и пятеро дюжих констеблей. Только теперь молодой человек понял, о чем договаривались наедине Джеймс и инспектор, обсуждая планы.
– Арестуйте этих людей, – велел судья, указывая на Оливера и Фредди, а потом посмотрел на Дика. – Ричард, надеюсь, вы не сердитесь на нас. Мы знали, что вам еще не приходилось участвовать в дуэлях, и не были уверены в том, сможете ли вы сыграть свою роль достаточно убедительно. В утешение можем сказать, что маркиз и вовсе не был в курсе наших намерений.
Дик помотал головой.
– Простите, я все никак не приду в себя, – признался он.
– Держите, сэр Артур. – Джеймс подошел к ним, снял с пальца кольцо с крупным синим камнем и протянул его судье. – Здесь все записано, от первого слова до последнего. Уверен, скоро у нас будет новый лорд-канцлер.
– Можете в этом не сомневаться, – заверил его судья, а потом добавил: – Я сильно ошибался в вас, лорд Сеймурский, и рад тому, что понял свою ошибку. Уверен, моему племяннику будет полезно продолжать дружбу с вами. Если будет на то желание, заглядывайте ко мне в гости, но, прошу, уже без оркестра. – Он улыбнулся, напомнив Джеймсу недавнюю выходку его клуба.
Арестованных увезли в полицейской карете. Сэр Артур и Стрикленд умчались на задержание графа Уинчестера и его дочери, Пирса они грозились забрать на обратном пути. К ним присоединился и доктор Хартман. Вряд ли он куда-то спешил, скорее понял, что окажется лишним и помешает кузенам поговорить наедине.
Стремясь собраться с мыслями и заполнить слишком долгую паузу, Дик поднял с земли футляр для дуэльных пистолетов, забрал оружие Джеймса и Оливера, привел его в порядок, уложил на место. Потом поставил футляр в разветвление на стволе дерева и подошел к графу. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Ричарду хотелось сказать что-нибудь приятное или похвалить выдержку Джеймса, может быть, выказать свое уважение. Но слова оставались где-то глубоко в душе, не желая выходить на поверхность.
– Завтра я уезжаю в Райли, – сказал граф, первым нарушив тишину.
– Почему? – спросил Дик, чувствуя непонятную опустошенность при мысли об отъезде кузена.
– Хочу отдохнуть, – ответил Джеймс. – Ландерин слишком оживленный для меня. Если будет желание – приезжай. Только предупреди заранее, чтобы я прислал за тобой экипаж.
– Спасибо, – поблагодарил его Дик. – Увы, в ближайшее время мне вряд ли придется путешествовать по гостям. Чарльз Моррисон берет меня своим помощником.
– Поздравляю, – улыбнулся граф. – Ты этого заслуживаешь, как никто другой. А работа – лучшее лекарство от скорби.
– Это точно, – кивнул ему Ричард.
– Вчера сэр Артур убедил графа Уинчестера отозвать жалобу на Стрикленда. Дело по-прежнему считается закрытым, но инспектор получил возможность взять констеблей для ареста сегодняшней компании, – сказал Джеймс. – Очень вовремя.
Дик молчал. В голове у него роилась тысяча вопросов, но он не мог решиться задать ни один из них. А Джеймс в этот раз совсем не торопился на выручку. Кузен просто стоял и смотрел на него так, будто они видятся в последний раз. От этого Дику стало не по себе. «Джеймс не хочет жить», – опять промелькнуло в голове.
– Послушай… – Ричард наконец отважился задать один из самых главных вопросов. – Джейн сказала мне странную вещь. По ее словам, ты не хочешь жить. Почему?
У графа еле заметно дернулся уголок рта. Но вместо ответа он снял с дерева пиджак и принялся одеваться.
– Это из-за Анны? – не выдержал Дик. – Ты все-таки любил ее?
– Нет. – Джеймс взял пальто, но надевать его не стал.
– Тогда в чем же дело?
– Мы с тобой по-прежнему не друзья, чтобы говорить на такие темы, – отрезал граф. – Прощай.
Забрав из развилки футляр с пистолетами, он, не оглядываясь, зашагал к выходу из парка.
А Дик смотрел вслед, сжимая кулаки в бессильной ярости. Прошлые издевки Джеймса могли злить, могли раздражать, но никогда от них не делалось так больно, как сейчас. Наверное, потому что враг не в силах ранить душу, это может сделать только… друг.
Эпилог
Гостиная в Райли была намного больше своего аналога в Ландерине, но, увы, ей недоставало тепла и уюта. По этой причине Джеймс предпочитал читать газеты у себя в комнате. Целый месяц после его возвращения статьи пестрели заголовками, посвященными скандалу вокруг бывшего лорда-канцлера и его семейства, а также хищений, совершенных в Обществе артефакторов.
Замешанных в афере бывших членов Клуба весельчаков обязали вернуть Обществу все украденные деньги вплоть до последнего фенинга.
Граф Уинчестер лишился должности, а репутация его семьи оказалась изрядно подмоченной. Виконт и его сестра понесли заслуженную кару. Влияние их отца оказалось бессильным перед гневом королевы, к которой сэр Артур обратился с просьбой о правосудии. Просмотрев запись в кристалле, ее величество велела провести слушания по этому делу в палате лордов и пожелала лично присутствовать на заседаниях. В итоге приговор был и суров, и справедлив. Розамунд приговорили к заключению в Гримсби сроком на десять лет за организацию похищения Анны Кавендиш, повлекшую за собой смерть девушки. Оливера – на четыре года за мошенничество и воровство.
Как выяснилось в ходе суда, Розамунд подслушала разговор Пирса с Такером и шантажом заставила секретаря своего отца помочь ей осуществить месть Анне. Так нелепо, глупо и странно, ведь Роз даже не любила Джеймса. Она просто считала его подходящей партией… Какие уродливые и безобразные формы иной раз приобретает людское высокомерие!
Что до Пирса, то он отправился отбывать свое наказание прямиком в ад. Джеймс узнал об этом в тот же день, когда вернулся с дуэли в свой ландеринский особняк. Причина смерти – сердечный приступ, ничего противоестественного. Счета секретаря были арестованы, большая часть украденных средств – возвращена Обществу.
В итоге самым везучим в этой ситуации оказался мистер Такер. Он сумел скрыться с очень значительной суммой денег. Вышел
