Рохус, приподнимаясь на руках и нависая над девушкой.
Наклонился и по-хозяйски поцеловал.
– Эй! Ты опять увиливаешь от разговора? – хихикала Ольга, ёрзая под мужчиной и пытаясь уклониться от жарких поцелуев, но куда там!
Если Рохус надеялся своим мужским вниманием отвлечь ведьму от разговоров, то тоже просчитался. Ольга возвращалась к беседам в следующие ночи.
Когда теронцы после освобождения Ольгой вернулись в свои земли, Рохус застал дома больного отца. Братья к тому времени уже сгинули. И как бы Рохусу ни хотелось вернуться в Несхон, теперь он должен был готовиться принять титул маркграфа.
– Ты хотел вернуться в Несхон? – удивилась Ольга. – Зачем?
Мужчина, на чей обнаженной груди лежала девушка, тяжело вздохнул. Высоко качнулась его грудь, раздуваясь как кузнечные меха.
– Как воин я должен сказать, чтобы покарать несхонцев и магов. Но на самом деле я хотел вернуться к тебе, сумасшедшая ведьма, – через какое-то время негромко признался Рохус. – Что, наверное, не так достойно звучит из уст представителя славного древнего рода Макнамар.
Ольга привстала на локте, пытаясь разглядеть в темноте лицо мужчины. Зажечь осветительный шарик не решилась, чтобы тени на стенах палатки не выдавали их.
– Ко мне? Но я тогда ушла из этого мира.
– Я надеялся, что ты вернешься, – вот и всё, что ответил Рохус.
Ольга опять улеглась ему под бок, задумываясь. Почему мужчина был так уверен, что она вернется? Неужели ждал бы ее неизвестно сколько времени? В другой стране? Бросив семью?
"Интересно, это можно посчитать признанием в любви? Или это какая-то очередная традиция у теронцев, о которой я еще не знаю? И в таком поступке нет ничего особенного?" – гадала Ольга. Спросить напрямую не решалась. Ведь тогда и ей придется говорить о своих чувствах к мужчине. И о том, что она не хочет больше уходить. Но должна. Чтобы это не привело к ненужным последствиям.
– Но когда ты застал дома отца, неужели он тебе, как уже единственному наследнику, не рассказал о вашем предке? Или о вашем странном кристалле? – спросила Ольга, возвращаясь мыслями к разговору.
– Он и так тяжело болел к тому времени, а ему надо было успеть много чего мне рассказать. Чтобы передать дела и титул, – глухо отозвался мужчина.
– Неужели у вас не было, может, особой книги с семейными тайнами? На такие вот форс-мажорные случаи.
– Никто не доверит подобные тайны книгам, ведь их можно выкрасть или потерять, – отозвался Рохус. – И у нас с отцом могло быть больше времени, но...
Мужчина опять стих, в темноте вроде бы скрипя зубами, поэтому Ольга напомнила:
– Но... что?
– Но от семейства Макнамар опять требовали людей... Несмотря на наши потери, – сухо произнес Рохус. – На защиту страны и поддержку короны.
– И тебе пришлось оставить больного отца одного и опять отправиться воевать? – ахнула Ольга.
Мужчина промолчал.
– А что не так с короной? – Какое-то подозрение терзало девушку из слышимых ранее оговорок теронцев. – Мне кажется, или у вас с королевской семьей какие-то не очень хорошие отношения?
– "Не очень хорошие", – хмыкнул мужчина. И горечь этого короткого звука была слишком явной. – У родов Макнамар и Кинкейдов никогда не было хороших отношений. Никогда! Наш род всегда держался в стороне от переделов власти, даже в свое время перебрались из центра страны сюда, на окраину, к границе. Всё, что мы хорошо умели и предпочитали – это воевать. Во все времена самые лучшие воины Терона были из рода Макнамар! Мы всегда честно служили очередному королю, когда он нас призывал, но держались подальше от переворотов и не стремились заполучить трон.
– Кинкейды подозревали вас в подготовке заговора против них? – удивилась Ольга.
– Нет, – хмыкнул Рохус. – Мы отказались встать на сторону Кинкейдов, когда они воевали за трон, который тогда был вовсе не их.
– И что произошло?
– Кинкейды в итоге получили трон, но без нашей помощи.
– И с тех пор они не любят вас еще больше? – догадалась Ольга.
– Да, – пришлось признаться Рохусу. И он добавил. – Встань мы тогда на их сторону, потом было бы меньше недовольных. Некоторые семьи до сих пор думают, что Макнамары не поддержали Кинкейдов потому, что у тех не было прав на верховную власть.
– А это так?
– Я не знаю, это случилось до моего рождения, и отец ничего не говорил о тех временах.
Мужчина замолк. Ольга тоже какое-то время молча обдумывала услышанное. Затем странная мысль посетила ее.
– Сохви говорила, что все три дуба схлестнутся. Можно предположить, что это потомки трех Странников опять начнут воевать друг с другом? Вы, знатные Макнамары, не поддержали Кинкейдов, которые в итоге стали королями. Интересно, а кто из третьей стороны? Какие еще семьи могут враждовать с вами или Кинкейдами? И из-за чего? И при чем тут я?
Лежащий на шкурах мужчина дернул плечом.
– Не знаю, – опять признался Рохус. – Сейчас в Тероне большая часть семей поддерживает текущего короля. Есть ли у их семьи враги, я не знаю. Наша семья давно вышла из дворцовых интриг, вряд ли мы кому-то мешаем... кроме самих Кинкейдов.
И мужчина опять шумно втянул воздух через зубы.
– Что еще? – спросила Ольга.
– Когда я просил помощи особых королевских лекарей для своего отца, мне только обещали. Но так долго всячески тянули, что в итоге помощь уже не потребовалась, – процедил Рохус.
– То есть Кинкейды могли помочь семье Макнамар, но не сделали этого? Почему? Ведь если вы оказались им обязаны еще лично, это было бы им удобнее!
– Наверное, потому, что уже тогда в народе меня прозвали Первым клинком Терона. Меня, а не кого-то из рода Кинкейд, – глухо ответил мужчина. – Если бы не моя гордыня, то они бы вовремя послали лекаря, он бы мог продлить жизнь моему отцу...
– При чем тут твоя гордыня?! – Аж подскочила на локте Ольга. – Не ты себя так назвал, а народ!
– Мне нужно было сразу прекратить такие разговоры...
– Даже если бы ты запретил вполне заслуженное название, то народ не перестал бы тебя уважать и любить, – спорила Ольга. – Видимо, это и не нравилось Кинкейдам! Они боятся, что твоя семья наберет себе силу и влияние? И что вы станете им конкурентами?
–
