Например, нам нужно бороться за выживание — борись. Изо всех сил борись.
— Я попробую. — Грустный вздох и пощипывающие глаза, но мне все равно стало немножечко легче. — Спасибо.
— Да не за что. — Улыбнулся Данте. — Ты же мне друг.
— Я круче.
* * *
Мне действительно стало немного легче. Да-а-а, ключевое слово тут «немного». Когда рано утром, я сел в своей кровати, щемящая тоска заполнила меня как вода опустевшую флягу. Но утро действительно мудренее. Было грустно и тоскливо, но сердце верило в чудеса. Да, слова Лешки очень глубоко проникли в меня, и я сразу же припомнил, что Рика всегда была со всеми крайне любезна и дружелюбна. Я сгорал от ревности, вспоминая ночью, лежа в постели, что она всегда улыбалась парням, мужчинам, щедро одаривала их чувство юмора своим звонким смехом, готова была вести долгие беседы на любые темы. Я просто действительно закрывал на все это глаза, стирал из памяти, предпочитая лелеять призрачные надежды, вместо того чтобы просто сделать шаг на пути к мечте, а там одно из двух. Я получил второе… Но, как я уже сказал, сердце верило в чудеса. И чем больше протекало секунд, тем мутнее становились грустные мысли и воспоминания, и тем сильнее снова разгоралась надежда. Дурак, что тут еще скажешь.
Встал, чувствуя себя одновременно и выспавшимся и разбитым. Натянул штаны, футболку, носки, сунул ноги в тапочки, открыл дверь и едва не снес стоявшую под дверью Лею. Выглядела она очень озабоченной.
— Ты как? — Спросила она, смотря на меня снизу вверх, (понимаете о каком взгляде я говорю). — Все хорошо?
— Э-ээ… да. — Я потирал глаза.
— А чувствуешь себя как? — Лея была настойчиво-сочувственна. — Голова не болит?
— Нет, все хорошо.
— А сердце?
— Сердце? — Я отвел глаза от прямого взгляда и… твою мать! Наткнулся на Данте, выглядывающего из-за угла. На его лице было написано абсолютно все. Я посмотрел на Лею.
— Рассказал тебе все?
— Да. — Тут же согласилась она.
— Так, — настроение у меня почему-то упало, я стал злиться и на Данте и на все остальное, — и что дальше?
— Не хочешь ко мне прогуляться?
— Я хотел позавтракать сначала…
— Я попрошу Катю, она принесет кофе.
— Я сам! — Резко воскликнул Данте, размахивая руками. — Идите, я все принесу.
Лея проводила его задумчивым взглядом.
— Что, — спросила она, повернувшись ко мне, — теперь как он, будешь избегать ее и прятаться?
— Нет. — Тихо ответил я. — Этот вариант я отмел еще в три часа ночи.
— Вот и правильно. — Она улыбнулась и похлопала меня по плечу. — Пойдем, есть разговор… Так все таки, как ты? — Спросила она, распахивая передо мной двери своей лаборатории.
— Нормально. — Я хотел сказать это спокойно, но получилось с малюсенькой оттяжечкой.
— Я вижу… что нормально. — Покачала головой Лея, легко уловив эту оттяжечку.
— Лея… я просто… все… — начал я, но остановился, понимая всю свою безнадежность и бессилие, — от того, что мы это с тобой обсудим ситуация не изменится, да и легче мне не станет. — Я потер лицо руками. — Прости, и-и-и… о чем ты хотела поговорить?
— О тебе. — Улыбнулась она. — Какая новость, правда? — Она искусно прятала озабоченность под улыбкой, но я видел это, я все видел. Но не знал что сказать, потому что боль съедала меня как пламя тополиный пух. — Я сделала анализы крови.
— Так. — Хоть что-то же должно было отвлечь меня от горестных мыслей, и я очень надеялся, что именно это. — И что?
— Ничего. — Лея пожала плечами и опустилась в кресло. — Ничего. — Повторила она и сняла очки. — Ничего такого, чего я ждала. Все нормально. Кровь обычная и ничем особенным не примечательна… Было бы у меня оборудование, может быть я что-то и выявила, но-о-о-о-о… я никак не могу объяснить ни твои когти, ни силу, ни регенерацию. Организм в порядке, но при этом работает как… не может работать.
Не могу сказать, что ждал подобного. Скорее наоборот — в ситуации с Рикой, а особенно учитывая события последних суток, мысль о мутанте-изгое очень мне нравилась. Эти эпические сидения на каком-нибудь холме, с мрачным выражением на лице, потому что тебя никто не понимает, из-за того что ты отличаешься… Правда была в том, что я действительно отличался, даже без подтверждений анализов. Только вот, с суперсилами или без них, эпические сидения на холме заканчивались максимум через десять минут, слезами на глазах… В мечтах все красиво, но суровая реальность всегда знала куда врезать, да так чтобы побольнее.
— И что теперь? — Спросил я, потому что вышеуказанные мысли пронеслись в моей голове в мгновение ока.
— Ничего. Радуйся, что все обошлось так. Я понаблюдаю за тобой еще некоторое время, но почти уверена, что ничего не изменится. — Лея вздохнула. — Доложусь Танку, а там видно будет.
— Он расстроится?
— Он? Шутишь, да? Ему все равно. Все эти научные термины на него ужас нагоняют, поэтому он наоборот рад будет, что я не стану его этим грузить. Для него главное чтобы ты драться мог.
— Я могу драться. — Резко, почти со свистом клинки на правой руке обнажились. Я согнул руку в локте, поднеся кисть к лицу. — Только вот ради кого?
— Ради меня. — Лея встала и смотрела на меня очень серьезно. — Разве я не достойный кандидат?
Я молчал, потому что язык прилип к небу, почти буквально. Влюбленный человек эгоистичен. Влюбленный безответно — параноидально эгоистичен.
— А Данте? — Настойчиво продолжала Лея, а глаза ее начали блестеть. — А Танк? А Катя? А Хантер, в конце концов! Ну не нравишься ты девчонке и что теперь? Все, нужно опускать руки? Тебе послано столько сил, уж не знаю свыше или из бездны, а ты готов все похерить только потому, что тебе, блин, девушка взаимностью не отвечает?! Молодец! Здорово! Хочешь все загубить? У тебя отлично получается, продолжай в том же духе! — Она перешла почти на крик. — Но в таком случае убирайся и из моей комнаты и из моей жизни!!!
За спиной послышалось шуршание. Оглянувшись я увидел Данте. На его лице было очень и очень многоговорящее выражение.
— Я тут… кофе принес. — Очень осторожно пробормотал он.
В крайне смятенных чувствах я посмотрел на него, потом повернулся к Лее.
— Прости. — Коротко сказал я и резко вышел.
— Н-да-а-а-а, — протянул Данте, отхлебнув горячей бурды, — дурдом… Что теперь делать будешь?
— Ему нужно время. — Со вздохом проговорила Лея и снова села. — Только время.
* * *
Все, кроме нашей троицы, уже завтракали. Пошел второй день моего «воскрешения» и взгляды ребят еще больше потеплели. Рика, так вообще ярко заулыбалась
